Любовь – это Солнце. Огромный Огненный Шар…
Это Солнце живет в каждом из нас…
Тем, кто верит в Солнце и честен перед собой, оно дарит жизнь. Когда ты любишь, оно, подобно миллионам, миллиардам солнечных зайчиков, разбегается по всему телу. Оно приятно щемит сердце, нежно покалывает кончики пальцев и заставляет дрожать коленки при виде объекта своего чувства… Оно разливается благостным теплом и вселяет осознание безграничных возможностей, твоих возможностей. Оно заставляет тебя светиться изнутри волшебным светом, затягивает раны, расправляет плечи...
Но берегитесь те, кто пренебрегает Солнцем, кто не ценит его даров, кто способен лгать якобы «во имя» Любви. Тогда Солнце способно превратиться в грозное оружие. Нестерпимая боль сожмет тогда твое сердце. Беспощадные жаркие стрелы вонзятся в него, разрываясь миллионами и миллиардами атомных бомб. Огненные языки бушующего шара высушивают душу, превращая ее в безжизненную пустыню.
Ничто не способно унять внутреннего жара, только само Солнце, сама Любовь…
1
…На этаже было привычно суетно. Несмолкаемые потоки телефонных звонков окутывали своими трелями лабиринты кабинетов, многочисленные сотрудники мчались выполнять «очередные партийные задания» руководства, а у лифтов появлялись из ниоткуда и исчезали в никуда стайки утренних посетителей - одним словом, начинался обыкновенный рабочий день.
Возле стойки ресепшена намечалось очередное экспресс-заседание Женсовета: Машка кокетливо заглядывала в маленькое зеркальце и поправляла макияж, Шурочка, Света и Амура, таинственно склонившись друг к другу, о чем-то бурно перешептывались:
- … как привидение, белый-белый, и почти прозрачный, тихо так прошел мимо меня, я даже рта открыть не смогла – так испугалась, в офисе-то почти никого не осталось… а тут он… ужас…
- Ой, девочки, смотрите-смотрите, наше привидение опять явилось, - Машин сдавленный возглас прервал душещипательный Светин рассказ о вечернем приключении, и все четверо невольно развернулись в сторону лифта.
Из раскрывшихся дверей к ним навстречу шагнуло бледное подобие некогда цветущего и благополучного хозяина «Зималетто». Словно призрак, бывший президент компании безмолвно прошелестел мимо Женсовета и замер у двери в свою бывшую приемную. Робко потоптавшись несколько секунд, «привидение» так же отрешенно развернулось и скрылось в конференц-зале…
В последние два месяца Андрея Жданова, кроме как «привидением» или «призраком», никто и не называл - осунувшаяся фигура, темные круги под глазами, блуждающий взгляд – да-а-а, мало что напоминало в этом человеке прежде веселого авантюриста и любимца женщин. После загадочного исчезновения Кати из компании, на него было жалко смотреть: он бесцельно скитался по бесконечным коридорам, по 100 раз на дню интересовался, не звонила ли она ему и, получив в очередной раз отрицательный кивок, обреченно просил всех секретарш обязательно соединить его с Катериной Валерьевной, если той будет угодно позвонить. И он стал безбожно много пить… как будто пытался вырвать, вытравить из себя ему одному ведомое существо, таинственную болезнь, поселившуюся внутри…
Но как только фигура Жданова исчезла с авансцены, из соседнего лифта появилась не менее интересная личность. Дамочки с восхищением и любопытством воззрились на молодую девушку в жемчужно-розовом костюме. Ее светло-каштановые локоны были небрежно подколоты наверх, а две непослушные прядки предательски кокетливо выбивались из-за ушка. За тонкой металлической оправой дорогих очков ласково блестели зеленые глаза. Амура от восторга даже приоткрыла рот, да, ничего не скажешь – писаная красавица – миниатюрная фигурка, тонкие черты лица, безупречный макияж и… этот блеск в глазах, этих подозрительно знакомых зеленых глазах… Амура неуверенно ахнула и от неожиданности сделала шаг назад, случайно налетев на таких же ошарашенных подруг.
- Где здесь записывают в ряды тайного общества под названием Женсовет? – зеленые глаза игриво подмигнули женщинам, - мне стало известно, что открыт дополнительный набор кандидатур…
- ЭТО! НАША! КАТЯ!…- Машка возбужденно заорала почти на весь этаж, - КАТЯ-А-А-А-А-А-А-А…!!!!!!!!! Катюшка, где ты пропадала? Какая ты стала!!!…
Минутное замешательство (да, это была именно она! Катя!), и девчонки с радостными возгласами налетели на нежданную гостью, поочередно обнимая и целуя, одним словом буря эмоций, крики счастья и шквал вопросов «Как? Где? Почему? Когда?»...
На невообразимый шум в приемной, как коршун на добычу, «спикировал» господин Урядов (вот только его для полноты картины не хватало). Сделав 8 (!) убедительных выговоров и зашлифовав их 4-мя (!) предупреждениями об увольнении, он эффектно развернулся, чтобы не менее эффектно исчезнуть, как вдруг в поле его зрения попал неопознанный доселе объект женского пола. Самодовольно усмехнувшись, Урядов слащаво уставился на прекрасную незнакомку:
- Добрый день, позвольте поинтересоваться, Вы к нам, в «Зималетто»? Наверняка эти бездарности отнимают Ваше драгоценное время! – и он злобно сверкнул глазами в сторону Женсовета, - прошу их великодушно простить и проследовать за мной в мой кабинет, я предоставлю любую интересующую Вас информацию, прошу заметить, по высшему разряду! - Довольный своим выступлением Урядов сверкал и искрился, как надраенный самовар, так же смешно выставив вперед ножку и попыхивая паром раболепия и угодливости.
- Здравствуйте, Георгий Юрьевич! – Катя еле сдерживала смех – Наслышана, наслышана о Вашем высшем разряде, как Вы говорите: «Ошеломиссимо»?! Так ведь, кажется! Буду рада пообщаться с Вами в другой раз, а сейчас я спешу, меня уже заждались! Не надо меня провожать! Спасибо! Я знаю, куда идти! Ой, что Вы, Что Вы! Не стоит беспокоиться! Всего хорошего!»
Урядов смешно крякнул, осознав наконец, кто стоит перед ним, слегка присел и почти по-партизански ретировался в сторону своего кабинета, нервно оборачиваясь на взрывы веселого смеха.
- Пополз переваривать! У-у-у, пресмыкающееся! – язвительно заметила Шурочка, вызвав гомерический хохот всех присутствующих дам.
- Девочки, обязательно с вами поболтаем, но потом, я, правда, очень опаздываю, меня Павел Олегович ждет. Увидимся в обед…
Привычный взмах руки, и Катя исчезла за дверью в президентскую приемную.
- Ущипните меня скорей, а то я умру от шока. Полный улет! Высший класс! Это, правда, была наша Катюша?! – Маша по-детски дергала за рукав стоявшую ближе всех к ней Светлану.
- Все-таки думаю, что это была она, да, определенно – она! Хотя и меня, пожалуй, ущипните на всякий случай…
- И меня!…
- И меня!…
За новой волной шума и радостных возгласов на ресепшене никто из дамочек и не заметил, как неслышно захлопнулась дверь в конференц-зал. Андрей…
В холодном поту, он растерянно стоял, прижавшись спиной к стене. Слышал, что пришла Катя, слышал ее голос, ее смех… Его сердце чуть не взорвалось от сознания, что ОНА рядом, в каких-нибудь пяти метрах, и так далека... Кинулся было увидеть ее, поговорить, все объяснить наконец, рассказать про то, что так терзало его в последнее время, и просить, просить, просить ее о прощении... Он уже схватился за ручку двери, приоткрыл ее на пару сантиметров, но вдруг весь обмяк, невольно прислонившись лбом к матовому стеклу… страх увидеть ее безразличие сковал тело и сознание. Невыносимая боль скрутилась в душе в жесткий комок колючей проволоки… даже слабое движение отдавалось миллионами малюсеньких уколов, причинявших невыносимую муку… в висках бешено пульсировало сердце. Ему стало трудно дышать… да, он задыхался, задыхался уже давно, почти два месяца ему не хватало воздуха… Он почти стал привыкать жить без НЕЕ, серая дымка заволакивала чувства боли, утраты и злости на себя, прошлое отступало, давая дорогу несбыточным мечтам и тайным желаниям.
И вот теперь «Девушка Мечты» ворвалась в тесный мирок его скрытых переживаний и терзаний, ворвалась ярким, ослепительно ярким лучиком, возвращая ему его прошлое, которое он ненавидел и так боялся. Андрей инстинктивно вытянул вперед руку, как будто пытаясь дотронуться до нее, ощутить тепло ее кожи, прикоснуться к ее волосам, нежным губам. Боже, как же он любил ее губы, такие сладкие, единственные, незабываемые… В измученных бессонницей глазах предательски заблестели слезы. Кто сказал, что мужчины не плачут? Резко смахнув их, он судорожно стал рыться в карманах своего пиджака, кинулся к пальто, стал нервно его теребить, вывернул наизнанку, снова накинулся на пиджак, и наконец извлек из его недр маленькую коробочку из синего бархата...
* * *
Часто ли у Вас возникало ощущение безысходности? Что это: слепой случай... или запрограммированность Судьбы?
…Бывали и у меня ситуации, когда вроде бы все просчитано заранее, выверено каждое движение, каждое слово взвешено, и создается иллюзия полной защищенности и власти над Судьбой. А потом вдруг бац, лобовой удар, невидимые опоры ломаются, как спички, прочные стены твоей уверенности разлетаются на тысячи крупных и мелких осколков, калеча не только тебя, но и многих вокруг, виноватых и не очень, заинтересованных и равнодушных… Вакуум, и невозможно дышать… Если бы можно было повернуть время назад и все сделать по-другому… Да, колесо Фортуны раскрутить просто, невозможно его остановить
2
Вот так же он искал ее перед Советом Директоров, словно пытаясь заручиться поддержкой и защитой у этой нехитрой безделушки перед грядущими событиями. Ведь в тот день он собирался серьезно поговорить с Катей, рассказать ей все-все: и про идиотский план соблазнения, и про дурацкую инструкцию, и про свои чувства; он собирался сделать Кате предложение, и накануне специально купил ей это колечко с маленьким камушком в центре витиеватого цветочка. Оно так было похоже на нее саму – ничем не примечательный с первого взгляда кусочек золота начинал сиять и искриться, если в него долго всматриваться…
Зачем Андрей достал это кольцо сейчас, он и сам не понимал. Оно лежало на его широкой ладони, такое маленькое и беззащитное…
…В тот день он был ТАК уверен в себе, в Кате, в их дальнейших отншениях, верил слепо, без намеков и сомнений. Выстроенный им замок сверкал и переливался на солнце, ослепляя своей красотой и надежностью. В этот замок он хотел привести ЕЕ… А потом был Совет Директоров… яркий всполох, расколовший их «светлую счастливую» жизнь на два острых ощетинившихся кусочка… и эти жалкие осколки обреченно разлетались в разные стороны Вселенной, ведомые холодным звездным ветром… Тогда он даже не понял, что происходит… да и сейчас, спустя столько времени разум упорно не принимал действительности.
Он постепенно учился жить без ЕЕ улыбки, без забавных круглых очков, смешно сползавших с ее маленького курносого носика, без ласковых зеленых глаз… А еще он стал бояться темноты… с наступлением ночи память безжалостно возвращала ему воспоминания об их встречах в третьесортных забегаловках (боже, как он тогда стыдился быть с ней, тяготился необходимостью «страдать во имя дела»)… Когда бессонница сжаливалась над ним, разум погружался в еще больший ужас: он начинал вспоминать об отеле и о Ромкиной квартире… нежные прикосновения ее ручек, хрупкие плечики, страх и решительность, робкие, почти детские объятия, безграничная вера в его исключительность... и удивительное тепло ЕЕ тела. Прежде ни с одной женщиной ему не хотелось быть рядом так сильно…
Андрей безмолвно крутил колечко, то осторожно приближая к себе, то любуясь им на расстоянии вытянутой руки. За дверью послышался шорох приближающихся шагов. Ему хватило мгновения, чтобы молниеносно всунуть колечко обратно в коробочку и спрятать ее во внутренний карман пиджака… там, где бьется сердце…
- Я не отдам тебя никому! – промелькнуло в голове, - то ли про Катю, то ли про кольцо, то ли про последнюю тайну, которой его не успели еще лишить…
- Привет! В Багдаде все спокойно? – из приоткрытой двери с заговорщицким видом высунулась взъерошенная голова бывшего вице-президента. Секунду помедлив и окинув быстрым взглядом поле действий, его тело наконец-то просочилось в конференц-зал.
– Что, еще никого нет?! Тем лучше, успеем кое-что обсудить… Я тут ньюсу одну прихватил, пока шел, это – бомба, поверь мне… Женсовет наш под впечатлением до сих пор, еле вытряс из них подробности. Не догадываешься, куда клоню?
- …
- Знающие люди мне тут кинули, что наша Катерина свет Валерьевна вернулась и будет присутствовать на Совете собственной персоной. Но это не главное, важнее то, что все, с кем она успела пообщаться - в полном трансе. Говорят, изменилась она…
- …
- Ты меня вообще слышишь?! Ждано-о-о-о-в…
«Эх, Ромка, я так долго слушал тебя, и самое страшное, слышал же ведь… дурак… (это он про себя или про Ромку?..)… но все, я так больше не могу… и не хочу. Теперь я и только я буду решать, что и кого мне слушать» - внутренний монолог встряхнул Андрея, выведя его из критического состояния почти клинической смерти.
- Я знаю, что ОНА здесь, слышал их щебетание с Женсоветом.
- Ну и…
- Малиновский, как же ты меня достал!
- Ну и…
- Ну и… Отвали!
- Нет, я так не договаривался. Облегчи душу, сын мой! Я прощаю тебе грехи твои, как прощаем мы врагов наших, ибо не ведают они, что творят… - И демонстративно возложил свою пятерню на голову Жданова.
- Отстань, клоун! - Андрея уже начинало трясти от выходок друга, - я не знаю пока, что буду делать, вот увижу ее, тогда посмотрим, что-нибудь сымпровизирую, - нагло соврал он, а в душе подумавший прямо противоположное.
Он уже решил, что во что бы то ни стало «украдет» сегодня Катю из офиса, он еще не знал как, но то, что это случится, был абсолютно уверен. «Сымпровизирую…, - это уже про себя подтвердил свое решение, – нам надо поговорить, иначе я загнусь…»
…Разговор с Павлом Олеговичем не занял много времени, Кате сообщили, что в два часа назначено экстренное собрание Совета Директоров, и ей крайне важно на нем поприсутствовать, что ей понадобятся адвокаты, и осталось еще время, чтобы вызвать их в «Зималетто».
- Да, кстати, Екатерина Валерьевна, хочу предупредить, зная, что данный факт может быть для Вас неприятным… На собрании будет присутствовать Андрей…
* * *
Как часто мы совершаем ошибки, послушно выполняя приказы «умного» мозга и упорно отказываясь слышать крики рвущегося к тебе на помощь сердца, орущего «Все совсем не так, как тебе видится»?!
…Еще живя в России, я часто встречала на автобусной остановке двух женщин преклонного возраста, которые почти каждое утро исправно куда-то ездили, не боясь быть задавленными в московской толчее. Одна – «верх элегантности и стиля», даже в свои годы не позволявшая себе выходить «в люди» без прически, без макияжа, без шикарного норкового манто и кокетливого берета. Ее место на остановке – это самый край тротуара, она уверенно бегала по нему, пытаясь всегда оказаться первой у дверей подъехавшего автобуса. Вторая всегда стояла в сторонке, за всей толпой, частенько не успевая попасть в транспорт. Тонкое старенькое пальтишко с обтрепанным мехом, пара стоптанных ботиночек со шнурками разного цвета да извечный пуховой платок, который пропах чем-то невообразимым… Народ брезгливо жался в сторону, иногда пытаясь нарочно ее толкнуть, лишь бы не попасть вместе в один автобус… Однажды я проехала с ними всего три остановки до метро... Первая дама заняла сидение, растолкав половину пассажиров, и всю дорогу брюзжала, злобно обвиняя молодежь во всех смертных грехах. А вторая тихо стояла(!) у поручней и с упоением читала позавчерашнюю газетку…
Много лет уже прошло… Но знаете, что: я ничего не помню о первой старухе, кроме уродливого комка дорогого меха… Зато иногда мне снится добрый свет печальных глаз нищей старушки… я буду помнить ее всегда…
3
Жданов-старший выжидающе смотрел на девушку, стараясь разглядеть ее реакцию на эту новость. Легкое подрагивание губ выдавало волнение, хотя в целом, она держалась очень уверенно. Да, эта барышня сильно изменилась, но даже внешние разительные перемены не смогли вытеснить в его отцовском сердце доброго к ней отношения. Екатерина Валерьевна Пушкарева нравилась ему в любом обличии, ведь было в ней что-то такое необъяснимое, надежное, настоящее…
…В последнее время Павел Олегович часто вспоминал историю ее появления в своей компании: едва прочитав ее резюме, он уже был уверен, что именно эта девушка займет должность секретаря только что избранного президента «Зималетто». Любимому сыну-оболтусу был жизненно необходим человек, разбирающийся в проблемах экономики и производства. Блестящий послужной список, дополненный парой достойных рекомендаций от известнейшего московского банка и одной международной коммерческой компании, не давали усомниться в реальных знаниях и высокой квалификации этой претендентки. Жданов-старший имел кое-какие связи в этих заведениях, так что не составило труда навести справки… в общем, ожидая ее на собеседование, в тот далекий сентябрьский день, он уже принял решение и за себя, и за своего сына. Поэтому никак не отреагировал на нелепую фигурку, пытающуюся протиснуться сквозь упругую дверь в его кабинет… Его бывший кабинет…
Екатерина Пушкарева оказалась очень забавным созданием: две тоненькие косички по-детски торчали в разные стороны, за круглыми стеклами старомодных очков блестели огромные зеленые глаза, нелепые одеяния мышиного цвета венчались «бабушкиным» беретиком с острой пимпочкой в центре. Увидев «это великолепие», Андрей резко вдохнул воздух и откинулся на спинку кресла, судорожно вцепившись в подлокотники. Выражение неподдельного ужаса при виде посетительницы застыло в его округлившихся глазах, чем вызвало у Павла Олеговича мимолетную улыбку. «Ну что, слабо сделать правильный выбор – или эфемерная красота изящного ФАСАДА, или невзрачный, но прочный ФУНДАМЕНТ – выбирать только тебе!» – Отец будто дразнил Андрея, подталкивая к правильному решению. Все же сын его не разочаровал, правда, переборщил с количеством помощниц, но в данном случае – лучше больше, да лучше…
- Как Вам будет угодно, Павел Олегович, - ответила Катя, - а что касается адвокатов, боюсь, что не смогу их пригласить к двум часам, я только вчера вернулась, и совсем не готовилась к подобным встречам… Да и потом, документы, отчеты… я ничего не взяла сейчас с собой.
- Катюша, я прошу Вас, помогите мне, не ради «Зималетто», не ради Андрея, сделайте это для меня, пожалуйста… Времени почти не осталось…
Катя порывисто встала:
- Хорошо, я попробую. Времени действительно мало… Павел Олегович, увидимся на Совете, я обещаю Вам, я обязательно буду!
Она задержалась на пару секунд, невольно взглянув на дверь своей бывшей каморки, медленно развернулась и вышла. Жданов-старший тревожно обмяк в кресле… Да, несмотря ни на что, он все-таки не ошибся в этой девочке...
* * *
4
- …Не, ну я тебя вообще не понимаю, два месяца бегал, искал ее, страдал, звонил, не спал, ПИЛ… даже… а теперь ОНА здесь – и ОН сидит!!! Не понимаю… Жданов, ты точно больной!.. Аллё, прием, Сокол-Сокол, я Тюлень, прием, я вас слушаю! Прие-е-о-о-о-о-о-о-м!!!
Андрей уже не слышал дурацкого Ромкиного щебетанья; ее голос, веселый беззаботный смех разбередил душу, вселяя в ее останки призрачную надежду, что все будет хорошо. «Она здесь, со мной… я верну ее, верну, верну!!!» - он твердил про себя это заклинание, заставляя разум поверить в то, с чем сердце давно смирилось. «Я не могу без тебя, ты слышишь, я больше ТАК не могу, я сошел с ума, Катя… от тебя» - порывисто вскочив, он принялся мерить пространство вокруг стола короткими нервными шажками, дрожь в пальцах не унималась, и, чтобы не выдавать, на сколько он взволнован, судорожно сунул руки в карманы брюк. Мысли, как на детской карусельке, лихорадочно крутились в голове. «Бежать, лететь, туда, к ней… нет, а вдруг… вдруг я ей больше не нужен… никакой… никогда… зачем ты здесь… я боюсь тебя… боюсь твоих глаз… губ… твоей улыбки… боюсь увидеть их… и не увидеть… нет, надо попытаться, надо сделать все возможное и невозможное, чтобы только увидеться с тобой, поговорить… всего несколько мгновений… мне нужно всего пара минут… я смогу, я сумею… Катенька…». Малиновский, наблюдавший этот немой монолог, предпочел не вмешиваться и тактично молчал. Наконец, выдохнувшись, Жданов замер посреди кабинета, повернул голову в сторону Романа, кинул на того свой метущийся взгляд, резко крутанулся и рванул к двери…
…В приемной на Катю была устроена настоящая «засада». Женсовет, теперь уже в полном составе, во главе с Ольгой Вячеславовной, накинулся на нее, наперебой закидывая вопросами, целуя и тиская, словно любимого плюшевого медвежонка. От таких бурных чувств у нее выступили слезы:
- Как же я по вам всем соскучилась… хлюп… мне очень вас не хватало, хорошие вы мои… хлюп-хлюп… – Девушка шмурыгала своим миленьким носиком, готовая вот-вот расплакаться. Дамочки искренне вторили ей, утирая лица кто ладошками, кто бумажными платочками. Весть о ее возвращении короткими искорками любопытных молний разносилась по многочисленным кабинетам, комнаткам, чуланчикам, цехам и складам «Зималетто».
- Ольга Вячеславовна, девочки! Не плачьте! Я здесь, снова с вами! Все в порядке! – Катин сбивчивый голос сливался с потоком встречных вопросов. Дамочки словно обезумели от счастья.
- Так, хватит рыданий, девочки, пришли в себя, привели в порядок, а то Катя испугается нашего вида и снова исчезнет! - Амура, как всегда, проявляла чудеса выдержки. Зареванные собеседницы дружно пришли «в себя» и стали быстренько наводить «порядок», спешно поправляя прически и макияж. Ольга Вячеславовна по-матерински обняла девушку за плечи:
- Катюш, ты к нам надолго?
Словно очнувшись от этого вопроса, Катя посмотрела в сторону президентского кабинета. Сердце защемило. Нет, она не сможет подвести его, она дала обещание…
- Девочки, мне нужно уехать на часок, я должна кое-что сделать для Павла Олеговича, но я вернусь, обязательно! В обед мы увидимся, честно-честно! Мне столько нужно вам рассказать…
Катя спешно подошла к лифту и нажала кнопку вызова…
- Все, решено! Устраиваем сегодня торжественный обед в «Ромашке», – не требующий возражений голос Амуры был направлен в ее сторону, - в честь триумфального возвращения самого гениального помощника президента Екатерины Валерьевны Пушкаревой! Ура-а-а-а!
Что произошло потом, Катя помнила, как в тумане…
Она шагнула в раскрывшиеся двери подъехавшего лифта, надавила на металлический кружок с выбитой цифрой «0», как вдруг сзади ее подхватила теплая волна такого родного, такого желанного объятья…
…ОН! От неожиданности зажмурилась, дыхание сбилось, а сердце стало бешено накручивать обороты…
…Вылетев из конференц-зала, Андрей направился в сторону своей бывшей приемной, когда взгляд случайно поймал очертания знакомой фигурки, и, хотя ее больше не скрывали бесформенные одеяния, все равно он бы узнал Катю из миллиарда незнакомых женщин, во тьме, с завязанными глазами. Девушка заходила в лифт… и она была одна… Жданов не мог упустить такого случая! Пулей проскочив мимо растерявшегося Женсовета, он одним махом проглотил расстояние, отделявшее его от цели, и едва успел заскочить в захлопывающиеся двери. А потом его накрыла темнота… вернее, нет, не темнота… То был яркий свет… свет его любви к той, что стояла сейчас перед ним… Как в забытьи, он нажал кнопку остановки лифта, кабинка медленно качнулась и замерла… где-то в параллельном измерении…
- Молчи… молчи… тише… тише… тише… не говори ничего... - Она чувствовала его прерывистое дыхание, сбивчивый шепот ласкал ее волосы, шею, плечи… Руки задрожали и безвольно опустились… Андрей инстинктивно прижался еще сильнее, боясь, что и из этого крошечного лифта она способна снова исчезнуть… Осторожно повернул к себе, желая увидеть ее глаза… Катя зажмурилась еще крепче… Не сумев сдержаться, он прикоснулся к ее щеке, теплыми пальцами погладил кожу ее губ, провел по вискам, за ушком, снова по щеке… как бы заставляя посмотреть на него… - я ТАК тебя искал, я ТАК тебя ждал…
«Нет, нет, не надо… я не хочу… нет…. зачем, зачем опять… не надо… только не так… только не здесь… я не готова… нет… пожалуйста, не надо… Г-ди, помоги мне!»… Девушка сжалась еще сильнее, вздохнула и от напряжения открыла глаза…
Словно почуяв неладное, пришел в движение лифт и, как будто наверстывая упущенное время, резво покатил вниз с удвоенной скоростью, увозя вниз две судьбы, на миг ставших единой… только на миг…
* * *
…В книгах о Гарри Поттере упоминалась одна странная штука под названием «Омут Памяти». Когда ты выливаешь в большую чашу свои или чужие воспоминания, ныряешь туда головой и можешь заново пережить важные моменты твоей или любой другой жизни… По-моему, замечательная вещь!
Прошу вас, мои добрые читатели, позволить мне изредка обращаться в опусах к этому чудесному предмету, просто потому, что некоторые события сериала несказанно взволновали мою душу, заставили подумать, переосмыслить что-то…
5 …Она совсем не изменилась…
…Для него…
Даже за стильной оправой новых очков горели ЕЕ глаза, дорогой костюм плотно обтягивал ЕЕ тело, новый аромат был ароматом ЕЕ волос… Андрей крепко прижимал девушку к своей груди, будто без его поддержки она могла бы упасть. Катя тихонечко уткнулась ему в плечо, заворожено уставившись на маленькую щелочку между дверцами лифта, пульсирующие вспышки света в которой давали ей понять, что она пока жива. В голове не было ни одной здравой мысли…
«…Андрей… что происходит… где я… как же это… зачем… Андрей… не хочу… воздуха… я задыхаюсь…» - на каком-то подсознательном уровне он услышал ее призыв о помощи, потянулся к ней, нежно прикоснулся губами к ямочке на щеке, скользнул ниже, к ее губам, стараясь вдохнуть обратно сознание и возможность дышать, один раз, второй… еще… и еще… От этих жадных прикосновений Катя очнулась, искорка воспоминаний пробежала в зеленых глазах и растворилась в ее погрустневшей улыбке…
- Кать, нам надо поговорить…
- …
- Катя…
- Я не могу… уже поздно… слишком… поздно…
- Просто поговорить… пожалуйста…
- Я спешу…
- Всего пару минут, Катенька…
« У тебя был почти месяц, чтобы поговорить со мной, но ты молчал… Ты думаешь, что «всего пара минут» смогут тебе помочь?…» - Катя слегка отодвинулась и подняла на него глаза:
- Теперь Я буду решать, захочу Я поговорить с тобой или нет…
- Хорошо-хорошо, - Андрей был готов уцепиться за любую возможность, - когда ты захочешь, где ты захочешь… Ну, так когда?.., а, Кать?.. Пожалуйста…
- Граждане, выходить-то собираемся или вы тута заночевать решили? – грубый окрик толстой уборщицы с ведром и шваброй вернул обоих на Землю, - я говорю, выходить-то собираемся, а-а-а-а-а? Понаберут тута всяких лоботрясов, которые только и знают, как на лифтах кататься, лишь бы не работать, вот идите домой, и катайтесь там, сколько влезет… - Женщина плавно перешла на обиженное бормотание и демонстративно пододвинула ногой свой нехитрый скарб в сторону открытого лифта.
Благодарно посмотрев на нее, Катя легонько толкнула Андрея, пытаясь протиснуться к выходу. На удивление, он не стал ее задерживать, лишь растеряно повернулся вслед. Не видя ничего перед собой, Катя побежала к стеклянным дверям, вперед, только вперед, прочь отсюда, лишь бы куда, лишь бы подальше отсюда… Жданов грозно стрельнул глазами в уборщицу; та, чувствуя, что дело явно пахнет керосином, моментально прекратила стенания и, вцепившись в швабру, серой мышкой слилась с мраморной стеной. Шагнув мимо нее, Андрей слегка задел ведро, по спокойной поверхности воды побежали тонкие круги, беззаботно переливаясь серебряными гранями…
…Почти пятнадцать минут провисев с Василисой на телефоне с дипломатическими и не очень дипломатическими дебатами, Маше все-таки удалось «зарезервировать» столик в «Ромашке» на 7 «особо важных персон». Сегодня девчонки договорились дать торжественный прием вновь обретенной подруге и ради такого случая решили ни в чем себе не отказывать. Комплексный обед, сплетни до умопомрачения и даже гадание – вот только некоторые мероприятия, запланированные на предстоящий перерыв; даже Федору ради столь значительного события было разрешено поприсутствовать на этом «празднике жизни».
В «Зималетто» царило скрытое веселье, дамочки тщетно пытались имитировать бурную рабочую деятельность, да и то только когда по коридору проходил кто-нибудь из начальства.
- Нет, я все еще не могу поверить, что та красавица – наша Катя, - деловито перекладывая с одного края стола на другой толстую папку с отчетами, Света одновременно пыталась набрать номер ресепшена.
- Да, такого я тоже не ожидала, ну никак, - Амура полушепотом вторила подруге, - чтоб Катька, да вот так вот, резко и в красотки… Знаешь, я думаю, что тогда, на Совете, что-то серьезное произошло, раз она так быстро исчезла в неизвестном направлении… жаль не удалось выяснить… Ну ничего, сегодня мы ее живой не выпустим… а то я опять буду умирать от любопытства!
- Алло, Маш, Катя еще не возвращалась?… да, я тоже умираю (интересно, от голода или от любопытства, а может и от того, и от другого одновременно?)… Ольге Вячеславовне звонила?.. ладно-ладно, ждем… только сразу предупреди! - Светлана разочаровано повесила трубку. – Ее еще нет, долго-то как… может, опять куда-нибудь сбежала, или чего доброго «наше привидение» ее съело… Шутка!
- А ты заметила, как Жданов к ней в лифт вломился?! – Света и Амура в один голос заговорщицки зашептались.
- Я думала, тот рухнет от такой прыти! Ей богу, что-то здесь, вернее, у них там, нечисто, сердцем чую, неспроста это, неспроста! – и Амура доказательно постучала себе в грудь, - руку даю на отсечение!
- Да ладно тебе, что у них может быть там ТАКОГО-о-о-о-о?! Хотя теперь Катя изменилась, вдруг Андрей Палыч на нее западет, вот бы здорово было! – Света мечтательно растягивала слова, - а то всё: «Катя, отчеты! Катя, балансы! Катя, сюда! Катя, туда! Катя, сидеть! Катя, лежать!» Б-р-р-р-р, совсем девочку загонял… А сегодня он, правда, ее чуть не зашиб, когда в лифте увидел… может ты и права, Амурка, неспроста все, неспроста…
…Катя очень торопилась. Залетев домой, она судорожно стала выгребать из ящика стола чудом сохранившиеся документы по «НикаМоде», копии счетов, контракты и закладные на «Зималетто». Быстро кинув все бумаги в папку, а ее, в свою очередь, запихав в сумку, она схватила телефонную трубку, отыскала в телефонной книжке нужный номер, быстро набрала его и стала напряженно ждать ответа. Длинные гудки… минута… три… пять… Она набрала еще раз – те же протяжные звуки… Ждать было больше некогда, и швырнув трубку, она выбежала из квартиры…
…К офису «Зималетто» медленно подъезжал светло-серебристый «Лексус», когда из-за припаркованных у обочины машин, прямо под его колеса вынырнула хрупкая женская фигурка в чем-то розовом… Роману пришлось отбросить мобильный и резко вдавить в пол педаль тормоза… Девушка, как будто ничего не заметив, пролетела дальше, огромная шапка светло-каштановых волос, словно хвост кометы, взметнулась у него перед глазами и исчезла за стеклянной границей проходной…
«Ух ты, русалка…» - Малиновский, как заколдованный, все смотрел вслед исчезнувшему ангелу…
* * *
…Как часто Вы испытываете чувство безграничного счастья от простых, где-то даже банальных вещей?..
…Есть в Москве один троллейбусный маршрут - №7 - на мой взгляд, самый длинный и самый волшебный маршрут в Москве. В далекой юности, еще учась в институте, я частенько садилась на него и намеренно долго тряслась до дома. Троллейбус начинает свой путь почти у самого Кремля, у Большого Каменного моста. Потом едет в сторону Ленинского проспекта, неспешно поворачивает на Воробьевы Горы и улицу Косыгина, торопливо спускается к Бережковской набережной и вылетает на Кутузовский, а затем, деловито обгоняя припаркованные машины, бежит к Парку Победы… Как же сказочно было сидеть в нем и разглядывать окрестности, проплывающие за окном… Особенно весной. Запах лопнувших почек и первой пыли смешивается с теплой паутинкой миллиона солнечных зайчиков на фоне безумно голубого неба, мерное покачивание и ворчание старенького троллейбуса, и ты внутри этого водоворота ощущений тщетно пытаешься унять взбесившееся сердце…
«Люди-и-и-и-и, как же мне хорошо, как же я вас всех люблю! – твой голос орет что есть силы внутри, прорываясь на свет абсолютно глупой, но такой счастливой улыбкой… Весна…
6
- …представляешь? Я думал, всё – ей каюк, как по тормозам дал, чуть сам через лобовое не перемахнул… вот, мобильник звезданулся, жаль, почти новый был… да, незадача…
- …
- Да очнись же ты… ты меня вообще слушаешь? Я говорю, тут такой экземплярчик на меня, вернее, под меня, свалился, закачаешься… я, правда, не успел телефончик записать, ну ничего, она где-то здесь работает, носом чую… красотка еще та, обалдеешь, когда увидишь… а волосы, волосы-то… а ножки… я почти влюбился!…
-…
- …есть у меня тут человечек проверенный, авось найдется русалка та, а-а-а, как думаешь?
- …
- Жданов… Жда-а-а-а-н-о-о-о-о-в… Андре-е-е-й… Не, ну в самом деле, сколько можно… сидишь, как пришибленный, ты что, привидение увидел? Ага, точно, в туалете, в зеркале… тебя уже все так и называют, забыл поди… Женсовет-то уж расстарался… да-а-а-а, а нечего по ночам по темным коридорам шастать…
-…
- Ау-у, я с тобой все-таки разговариваю, Жданов, помаши маме ручкой… ты бы хоть тупо кивал в ответ, что ли… черт, а то я себя полным идиотом чувствую… Андрей!
- …
Малиновский, растопырив пятерню, резво помахал ею перед застывшими глазами друга. Немая просьба Жданова-младшего оставить его в покое лишь подзадорила Ромку, и он, не останавливаясь, продолжал трещать про волшебницу-русалку, совершенно не обращая внимания на угрюмый вид «собеседника».
«…Жданов – ты идиот… Кретин… Опять ты все испортил, дурак… Ну зачем, зачем ты полез к ней со своими дурацкими поцелуями… У-у-у-у, болван, ей-богу, болван… сдержаться не мог, что ли… А если она не вернется… опять исчезнет, только в этот раз навсегда… Г-ди, помоги мне, я опять начинаю сходить с ума… как же мне тебя не хватало… теплая моя, родная…» - Андрей тихо сполз в кресле, устало опустив голову и сцепив руки на животе. Он был крайне зол на себя, эта «импровизация» в лифте окончательно похоронила его надежду на примирение с Катей. Его Катей… Катенькой…
Роман, изрядно подустав наблюдать внутренние дебаты Жданова с самим собой, потянулся в кресле и лениво зевнул:
- Ну ладно, засиделись мы тут что-то с вами, с Тоской Зеленой, пойдем лучше что-нибудь схаваем, до Совета еще полчаса, авось удастся подзаправиться перед встречей с нашей «акулой бизнеса» Екатериной Пушкаревой! – Ромка оскалился, подражая Катиной улыбке, театральным жестом попрощался с Андреем и весело улетел…
…В конференц-зал медленно подтягивались акционеры, в повисшей тишине молчаливо рассаживаясь вокруг большого круглого стола. Павел Олегович занял кресло напротив притихшего сына, Маргарита примостилась рядом с ним и, словно курица-наседка, закудахтала над Кирой. Девушка старательно пыталась не смотреть на бывшего жениха. Прошедшие месяцы сделали ее сильнее, но все-таки иногда ей было больно видеть его лицо. Приглашенные со стороны «Зималетто» адвокаты о чем-то оживленно переговаривались с Александром, спешно раскладывая какие-то бумаги, Урядов непринужденно сморкался в платок. Роме, наверное, все-таки удалось «подзаправиться», потому как он довольный развалился на своем месте, по правую руку от Жданова-младшего. Как никогда рано приехала Кристина, она изящно помахала рукой вновь прибывшему «гению всех времен и народов», «несравненному» и «солнцеподобному», («Великому и Ужасному» - прим. Автора) Милко. (В этом месте обычно звучат громы оваций и бури аплодисментов!!!)
…Ой, что-то я отвлеклась… пардон… Ну так вот, продолжаем…
В общем, не хватало только «гвоздя программы» Кати Пушкаревой …
…Едва не попав под колеса какого-то автомобиля, Катя молнией пронеслась через стеклянную вертушку дверей, заскочила в лифт и нажала кнопку президентского этажа. Она очень торопилась, желая еще раз переговорить с Павлом Олеговичем до собрания Совета Директоров. Быстро поправила рассыпавшуюся прическу, махнув ладошками по выбившимся локонам, постучала по щечкам, быстрым жестом выхватила из сумочки прозрачный блеск и прикоснулась им пару раз к губам. Из огромного двухметрового зеркала лифта на нее смотрела очаровательная девушка, и этой девушке очень нравилось быть такой. Катя довольно подмигнула отражению и повернулась к выходу. В проеме отъезжающих дверей жадно светились четыре пары оголодавших глаз.
Дамочки вытянули Катю из лифта и потащили в свой «зал заседаний». Сопротивляющемуся такому насилию хрупкому созданию не удалась вставить хоть мало-мальски весомый аргумент в пользу невозможности следования в заданном направлении. Любые попытки улизнуть пресекались на корню. Девчонки втолкнули ее в курилку и, плюхнув на диванчик, приготовились слушать объяснения, где она так долго пропадала. В открытые двери дамской комнаты осторожно вплыла Ольга Вячеславовна.
Катя помолчала мгновение и, умоляюще посмотрев на вошедшую женщину, выпалила, что торжественный обед придется отложить. Дамочки разочарованно ахнули и начали громко возмущаться.
- Катюш, что-нибудь случилось, - Ольга Вячеславовна по-матерински прижала девушку к себе, - может, помощь нужна?
- Да нет, все в порядке, просто мне нужно на собрание, я уже и так сильно задержалась… я, правда, очень хочу с вами пообедать, но Павел Олегович… он ждет меня, я должна там быть, прямо сейчас…
- Ладно, Кать, дела – прежде всего, ну а девушки?…
- А девушки – потом! – хором завопили Света и Амура. – Не, ну если ради дела, то и мы готовы пострадать, так уж и быть, подождем еще!
Катя встала и направилась к выходу.
- Кать, только ты там не долго, ладно? – Машка буквально повисла на ее руке, - а то мы тут от голода и любопытства вымрем, как мамонты…
Катя добежала до конференц-зала, по дороге отбиваясь от неугомонной подруги, а та, в свою очередь, не отставая от нее ни на шаг, продолжала слезно умолять закончить побыстрее все дела, чтобы можно было поскорее посплетничать. Одной рукой обнимая папки с документами, а другой - дружески похлопывая Машку по плечу, Катя толкнула ногой дверь в переговорную…
…Последнее, что Малиновский отчетливо помнил о том Совете Директоров, было сказочное видение роскошной шапки светло-каштановых волос, ворвавшейся в его жизнь…
* * *
Были ли Вы когда-нибудь знакомы хоть с одним человеком, всю жизнь пытающимся «поймать за хвост синюю птицу» и, в итоге, оставшимся ни с чем?
Один «друг» моей семьи тоже вот так гонялся за призраками счастья: четыре раза был женат, четыре – разведен, раз шесть менял работу, переезжал в другой город, возвращался обратно, жульничал, выпрашивал, упрашивал…
Я не говорю, что поиски своего счастья, стремление понять, какое оно должно быть, и желание получить «это самое» счастье любыми способами - это плохая идея. Просто, в процентах эдак 99 случаев (глубокое ИМХО и личные наблюдения), наше счастье находится у нас под носом! Оно валяется неприметным камушком, исколотым своими проблемами и переживаниями, а стоит приглядеться поближе, потереть руками, и вот уже грязный комочек начинает сверкать и переливаться всеми цветами радуги, как заправский золотой самородок…
…А у того «друга» семьи ничего не осталось: ни жены, ни детей, ни теплого дома, ни здоровья, ни богатства… и возраст уже не позволяет бежать дальше… искать свое счастье…
7
Сказать, что увиденное стало для него шоком – не сказать ничего! Ромка обалдевшими глазами вылупился на вошедшую девушку. Безрезультатно пытаясь поймать ртом воздух, он попеременно краснел и бледнел, напоминая своим видом выкинутую на берег рыбку… Последние мысли болезненно растворялись в отлетающем сознании: «Что же это?… Как же это?… Пушкарева?… Катя?… Ты не могла!… Ты не должна была!… Катя-а-а-а-а… Зачем ты так с нами?… Зачем ты так… со мной?»…
…В тот год у них в классе появилась новенькая девочка. Ее родители переезжали с места на место согласно полученным приказам, и исколесив на тот момент почти всю страну, решили наконец осесть в Москве… В тот год его жизнь навсегда изменилась… Что осталось от наивного интеллигентного парнишки, куда подевалась его природная скромность и застенчивость – Ромка и сам не понимал… Он не мог делить ее ни с кем, отбивая любые попытки друзей приблизиться к ней меньше, чем на расстояние вытянутой руки… Он дарил ей цветы… тайно оставляя в ее входной двери только что сорванные на ближайшей клумбе стебельки… Неустанно следовал за ней по дороге домой… Дрался из-за нее… много раз… до крови… Она отвечала ему легкой взаимностью, была мила и приветлива, но все-таки держала дистанцию… А его сердце пело, и так хотелось летать… верить… любить… Слепое обожание и то, почти безграничное, чувство восторженности сделало Ромку лучше: появилась уверенность в себе, легкость в общении… он стал больше и лучше учиться, пытаясь соответствовать «своей любви», начал много, безумно много читать, по ночам, взахлеб, до синяков под глазами… А потом… А потом был выпускной бал… и он мчался к ней, чтобы забрать и пойти на него вместе… и эти смутные тени на лестничной клетке… и два пролета, которые он не успел добежать… и ее плач… и тот разговор шепотом… что она беременна… Беременна!… от другого… И темнота… Его разум потерялся навсегда… Для него больше не существовало ни одной женщины, способной вернуть его сердце… Никогда…
«Катя, как же ты на нее похожа… мне больно… как же больно… я все забыл… почти… а теперь ты вернула мне прошлое… за что?… ты мне мстишь?… почему… почему именно ты?» - немые вопросы отнимали остатки сил, Ромка медленно сползал со своего кресла, безуспешно пытаясь уцепиться за подлокотники. «Почему ты? ТЫ!… Как же ты изменилась… Ты ТАК на нее похожа… нет, я не хочу… оставь меня… как же мне больно»…
- Роман Дмитриевич, что с Вами? – деловой тон Павла Олеговича выдернул его из водоворота мыслей.
- Я?… Со мной?… Ничего, все в порядке…
- Тогда может быть продолжим наше совещание, если Вы не против?
- Продолжим… Да-да, конечно, продолжим! – Ромка встрепенулся, выпрямился, да так и замер, уставившись в огромные зеленые глаза, грустно блестевшие напротив.
…Проглотив немой возглас удивления, неверия и восхищения почти всех присутствующих, Катя робко пристроилась на первом попавшемся стуле и стала вынимать документы из папки. Андрей с обожанием смотрел на ее движения и только сейчас, впервые за сегодняшний день, увидел и реально начал осознавать, что она изменилась… Насколько она изменилась! Ее волосы больше не были зажаты в примитивный пучок, а роскошно колыхались при ее дыхании мягкими волнами, вместо уродливых «страшилок» на носике деловито уселись легкие очки в серебряной металлической оправе, на ее ухоженных руках красовались новые часы на изящном кожаном ремешке да пара милых колечек… Совсем как моё… Он инстинктивно пошарил во внутренностях пиджака, удостоверяясь, на месте ли его сокровище…
Как же она была сказочно хороша в своем розовом костюмчике: застегнутый всего лишь на одну пуговицу маленький приталенный жакетик соблазнительно открывал плотно обтянутую белым трикотажным топом грудь, подтянутые к локтям рукава обнажали тонкие запястья… и эта родинка… маленькое, еле заметное пятнышко у основания большого пальца… Волна сладостного желания начала медленно подниматься откуда-то из глубин его памяти… как тогда, в отеле… как на квартире… «Боже, помоги мне!» - резко вдохнул и воткнул взгляд в стол, протяжно выдохнул… Время задрожало, натужно заскрипев в висках крошечными шестеренками, и понеслось вперед, обгоняя само себя…
Собрание закончилось довольно-таки быстро. Поняв, что Екатерине Валерьевне не удалось найти своих адвокатов, Совет единогласно решил перенести следующее заседание на послезавтра. Адвокаты «Зималетто» предоставили ей перечень документов, которые Катя должна будет подготовить к этой встрече. Так как вопрос на этом был исчерпан, то собравшиеся стали спешно расходиться по своим делам. Павел Олегович пригласил Катю к себе в кабинет, ему надо было утрясти еще кое-какие формальности относительно сложившейся ситуации. Она радостно вышла за ним, бросив мимолетный взгляд на находящихся в состоянии глубокого шока друзей.
- Малиновский, а с тобой-то что? Э-э-э-й, ты меня слышишь?
- …
- Ты ее видел?!… Я все еще не могу поверить, что это она… она, понимаешь?… Катя Пушкарева… МОЯ КАТЯ…
- …
- Да что с тобой такое?… Съел что-нибудь, что ли?
- Это Катя…
- Что Катя?
- Это была Катя… ну-у-у-у, та русалка… в обед… ты помнишь… и она… она…
- Я тоже в шоке… когда я по телеку ее увидел, это одно… а тут она рядом… совсем рядом… живая…
- …
- Мне нужно с ней поговорить… обязательно поговорить… я не могу ее потерять сегодня… если Катя опять исчезнет, то я… я… - Андрей нервно вскочил, как будто на самом деле представил то, о чем говорил, - …я схожу с ума по ней… Ромка, увидимся еще!… - Жданов обреченно взмахнул рукой и исчез за дверью…
А его друг так и остался сидеть в гордом одиночестве, пытаясь осознать все, что на него свалилось за сегодняшний день…
* * *
Где-то в начале своих опусов, я рассказывала вам историю о том, как просто раскрутить колесо Фортуны и невозможно его остановить… О том, как бывает неизмеримо больно, четко запланировав что-нибудь, не получить это «призрачное» желаемое…
Но есть и другая сторона! Бывает, живешь вот так тихонечко, никого не трогаешь, тебя никто не трогает… Сидишь, молча мечтаешь о том, как было бы здорово, если бы тебе…
- подарили цветы, просто так, «за красивые глаза»;
- прислали открытку или письмо какое-нибудь романтическое;
- выпал выигрыш в крупную лотерею;
- завтрак в постель принес любимый человек;
- и т.д.;
- и т.п. Мечтаешь и четко осознаешь, что этого скорее всего не предвидится даже в далеко обозримом будущем. Грустить отчего-то начинаешь, но все равно мечтаешь и веришь, что такое возможно… А потом – А-А-А-П!… И тебе, правда, подарили цветы, прислали открытку, ты выиграла приз, и тебе принес завтрак в постель твой любимый человек! Чудеса-а-а-а-а! Вот она – СИЛА ДОБРЫХ и ИСКРЕННИХ ЖЕЛАНИЙ! Мечтайте на здоровье, родненькие мои!
8
- Екатерина Валерьевна, присаживайтесь, я не займу много времени, - Павел Олегович радушно протягивал руку в сторону мягкого диванчика в углу, - я бы хотел Вам кое-что предложить… Это, конечно, может быть для Вас очень неожиданно, но…
Он старательно подбирал слова, боясь ненароком испугать или обидеть ее. Катя немного расслабилась и аккуратно приземлилась на прохладные кожаные подушки своего старого знакомого.
- …я бы хотел на следующем собрании представить Вашу кандидатуру на должность исполняющего обязанности президента компании.
Его собеседница широко распахнула зеленые глаза и растеряно посмотрела на него. Вот чего-чего, а такого поворота событий она ну никак не ожидала!
Опешив от предложения, Катя даже слегка вжалась в диван:
- Павел Олегович, я…я не думаю, что…что это очень удачная идея, - она начала нервничать и запинаться, - и потом, я искренно считаю, что лучшего руководителя, чем Вы, в компании «Зималетто» никогда не было…и не будет…
- Я ценю Ваше мнение… Когда Вы уехали… у меня было время спокойно во всем разобраться, проанализировать, сделать выводы… Ваши действия в сложившейся ситуации были единственно правильными! Только благодаря предпринятым мерам, я все еще могу разговаривать с Вами в ЭТОМ кабинете!
- Но я…
- В силу определенных обстоятельств я не могу управлять фирмой в полную силу… Я долго думал, кто мог бы по достоинству занять пост президента… Скажу честно, мне будет трудно найти подходящего кандидата на эту должность… практически невозможно… И потом Вы – единственный человек, владеющий всей информацией по текущему положению вещей в компании… Мне очень хочется, чтобы Вы согласились… Так будет лучше для всех! Я, конечно же, даю Вам возможность подумать, но прошу, не отказывайтесь сразу же, пожалуйста… - он медленно встал со своего места, - а теперь примите мои извинения, важная деловая встреча, я очень тороплюсь…
Накинув плащ, Жданов-старший направился к выходу:
- Екатерина Валерьевна… Катенька… прошу Вас, подумайте хорошенько… очень на Вас надеюсь!
Он в последний раз посмотрел на нее своим нежным «родительским» взглядом, тихо вздохнул и вышел.
Катя сидела некоторое время в задумчивости, потом встала, подошла к большому стеклянному столу… За ним когда-то сидел ОН… Как же это было давно… Провела рукой по гладкой поверхности… Большая бронзовая птица… надо же, она все еще стояла на своем привычном месте… на краешке стола… почти рядом с дверью в каморку… Ее каморку… Катя взволнованно потянула дверь на себя…
Внутри ничего не изменилось: тот же полумрак, стеллажи с папками, ее столик, тумбочка, смешная настольная лампа… Как же долго она жила в этом тесном мирке… почти всю жизнь… не смотря ни на что, ей здесь было очень хорошо… Ведь здесь был ОН… Страхи и обиды прошлого ушли из ее сердца, там, на море, она решила навсегда распрощаться с ними… У нее осталась лишь светлая грусть и воспоминания о том времени… Как же это было давно…
Чуть слышно хлопнула дверь…
- Привет…
Катя еле удержалась на ногах, успев лишь ухватиться за край стола.
- Что Вы здесь делаете, Андрей Павлович? Я думала, все ушли на обед…
- Я не голоден… Кать, мне нужно с тобой поговорить…
- …
- Слышишь, поговори со мной… Давай куда-нибудь поедем, туда, где нам никто не будет мешать…
- Я не могу… Я уже обещала… Я встречаюсь с друзьями… Я не могу их обмануть…
Андрей резко рванул ее на себя, больно вцепившись в ее запястье. Прижал, что есть силы к своей груди, обхватив ее голову свободной рукой. Ей стало трудно дышать…
- А я?! Как же я?!… Что, ты уже решила выкинуть меня из своей жизни? Да? Ты так решила? А меня ты спросила? Спросила, хочу ли я этого?
Как в каком-то забытьи, он жадно впился в ее губы, как будто пытаясь насильно вытянуть изнутри ее любовь. Сдернув с нее очки, стал неистово целовать ее лицо, зарылся рукой в ее волосы… Дыхание сбилось окончательно, Катя судорожно хлебнула воздуха, дернулась, чтобы вырваться, но Андрей еще крепче сжал ее. Она уперлась в его грудь руками, пытаясь отодвинуться подальше… вздохнуть… а он все сильнее стискивал свои объятья… Сквозь тонкую ткань его рубашки Катя явственно почувствовала, как бешено колотится его сердце… и ее, впрочем, тоже… Горячий пульс короткими очередями выстреливал в мозг, разливаясь приятным жаром по всему телу… Зажмурившись, она покорно обмякла под его настойчивым желанием. От нахлынувших ощущений Катя инстинктивно привстала на цыпочки и… и руки сами взлетели, чтобы обнять его… Андрей ласково дразнил ее губы своими поцелуями… а она заворожено отвечала им… Запустила ладошки в его густую шевелюру… взъерошила непослушные темные волосы… Вдохнула его аромат… Он осторожно расстегнул пуговицу на ее жакете, еле сдерживая себя, завел руку к ней за спину… Стал нежно поглаживать ее теплую кожу в глубоком вырезе топа… ее мягкую щечку… влажную от испарины ложбинку у основания шеи… впадинку на груди… опуская руку все ниже… и ниже…
* * *
Появлялось ли у вас когда-нибудь чувство безграничного раскаяния после какого-нибудь необдуманного поступка… ну очень необдуманного?
Никогда не отличалась чрезмерной общительностью, с детства, можно сказать…
Я – ярковыраженный «домашний» тип женщин: семья, муж, дети, уют, камин, вязание и т.п. Не могу сказать, что я обалденно красива, считаю себя просто симпатичной миловидной девчонкой, но так хотелось, чтобы тебя заметили и оценили по достоинству представители противоположного пола… В общем, оставалось только мечтать и ждать своего «принца на коне»… Ждала… опять ждала… снова ждала… В моей душе уже начинало селиться чувство отчаяния и злости на всех парней! Как же так: умница, «не уродка», много чего знаю, хорошо рисую, танцую, шью замечательно, готовить обожаю… Ну что им еще надо?! И вот однажды я шла по каким-то делам в центре Москвы, около Манежа; был чудный солнечный день, мне было 17 лет, и так хотелось любви. Но почему-то снова было грустно, я шла и опять злилась на весь мир… Меня окликнул один молодой человек, спросил, как найти Ленинскую библиотеку, хотя стоял и смотрел прямо на нее. Я ответила, что не знаю и знать не хочу, и рванула вперед… Он меня догнал, еще раз что-то спросил, я снова огрызнулась… ну не знаю, почему!!! А он тут же потух, расстроено развернулся и пошел в другую сторону… Как же мне было плохо, девочки!!!! Дура!!! Какая же я была дура!!! Я наверное так никогда и ни за что больше не переживала… Отчаянно раскаивалась, мысленно просила у Г-да и того незнакомца ТАКО-О-О-О-ГО прощения, по ночам в подушку плакала, думала «А вдруг это был ОН?»…
Я тогда многое поняла… И про Судьбу, и про Жизнь, и про Любовь, и про мужчин…
P.S. Благодаря тому случаю у меня сейчас все зашибись! Хотя до сих пор безумно хочется извиниться перед тем парнем…
9
- Не-е-е-т! Не надо! Не здесь!
Она почти закричала и резко отшатнулась назад, выставив вперед руки, как будто хотела защититься от его ласк.
- Ка-а-а-тя! Катя… Катенька! Что ты со мной делаешь?! Скажи, что?! Что-о-о?!
- Нет… не надо… не здесь… только не здесь…
Она отлетела в угол, вжавшись в спасительные стены своей каморки…
- Родная моя! Я схожу с ума… я уже сошел с ума… от тебя! Не бросай меня, слышишь, все, что угодно… только не оставляй меня… снова… я не могу без тебя…
Он возбужденно протянул к ней руку, продолжая растеряно шептать ей на расстоянии и боясь подойти поближе…
- Мне надо идти… меня ждут… ждут… надо идти…
- Кать…
- Нет… нет… надо идти… меня ждут…
Катя почти истерически твердила эти слова как молитву, они отскакивали от стен каморки и больно разрывались в пустоте.
- Кать, пожалуйста… Прости меня, прости… Я не знаю… что на меня нашло… если хочешь, я пальцем к тебе больше не прикоснусь… только давай поговорим… мне столько тебе нужно сказать… пожалуйста, Кать…
Девушка сжалась в маленький комочек, словно загнанный в угол мышонок, закрыла лицо руками… и расплакалась… Тихий, так долго скрываемый плач вырвался, наконец, наружу. Ее затрясло от безудержных рыданий, немое отчаяние и внутренние противоречия разрывали ее сердце… А она-то думала, что справится, сможет, сумеет, выстоит… выстоит во что бы то ни стало… когда увидит ЕГО! Да, она все еще любила… безумно любила этого мерзавца, этого негодяя, обманщика… этого… этого… Боже, как же она его любила!
Андрей попытался подойти поближе, обнять ее… Катя испуганно подняла глаза, немая мольба светилась в них: «Не сейчас! Не здесь!» Андрей сдался… Он тихонько присел на краешек стола и стал ждать… ждать, что ОНА решит… Кое-как успокоившись, Катя повернулась к двери:
- Думаю, бегать от разговора – больше нет смысла… Нам все-таки придется поговорить…
Андрей с недоверием и надеждой вылупился на девушку.
- Я сейчас, правда, не смогу… Мы с девчонками договорились пообедать… Они меня уже заждались… Но я вернусь, и мы решим все… позже, ладно?
Она быстро застегнулась, смахнула слезы и, натянув очки, выбежала…
- Катенька, родная моя, я буду ждать… я ОБЯЗАТЕЛЬНО тебя дождусь!
…Тогда, после Совета, он ТАК просил ее ОБЯЗАТЕЛЬНО дождаться его… А она ушла…
«Как больно, боже!… Но нет, Я ни за что теперь не уйду! Слышишь, я теперь тебя никуда не отпущу! Я тебя обязательно дождусь! Ведь ТЫ обещала вернуться!»…
…Машка уже в четырнадцатый(!) раз накрашивала губы, Амура и Шурочка доигрывали 21(!) партию в «Морской бой», а Света практически лежала на стойке ресепшена и делала безрезультатные попытки не заснуть.
- Бедненькие вы мои, совсем я вас голодом заморила! – Катя влетела в холл, когда ситуация переставала «быть томной». Женсовет в полном составе встряхнулся, как по приказу выпрямился и «торжественно построился», чтобы проследовать к «месту приема пищи». Света успела позвонить Ольге Вячеславовне, и весь «батальон» с радостными возгласами загрузился в лифт.
В «Ромашке», как ни странно, было немного посетителей. Так что дамочки вольготно расположились прямо по центру зала. По-быстрому сделав заказ, девчонки накинулись на Катю с расспросами:
- Катюш, скажи, куда ты пропала тогда, после Совета Директоров? – Света с еле сдерживаемым любопытством пододвинула к ней свой стул, - а то мы все головы сломали, что ответить, когда Андрей Павлович нас вопросами закидывал про тебя!
- Да я и не пропадала никуда! Я же уволилась тогда, а мне работу новую сразу предложили… Вот я и согласилась сразу, подумала, чего время зря тратить!
- Ну и где ты работала? Наверно, в какое-нибудь место волшебное попала, раз ты ТАК изменилась! – Шурочка деловито раскладывала на коленях льняную салфетку.
- Вовсе и не волшебное оно, - Катя смущенно потупила глазки, - просто выспаться удалось, отдохнуть…
- Это что ж такая за работа, на которой можно выспаться и отдохнуть? – Амура разливала по высоким полосатым стаканчикам яблочный сок, - это где ж такие места заповедные?
- Подруга меня на море пригласила, конкурс там был… красоты. Ей помощница нужна была, а тут я как раз освободилась… в общем, удачно тогда все получилось! – Катя, загадочно улыбаясь, крутила в руке чайную ложку.
- Ага, ага! Как же! Конкурс… красоты! Ага! И ты решила сама в нем поучаствовать, да? – Маша недоверчиво смотрела на подругу.
- Да с чего вы это взяли-то?
- А чего тогда ты ТАК изменилась, а? Только чтобы в конкурсе поучаствовать, поди, да? – Машка никак не хотела успокаиваться.
- Просто захотелось, и все! – Катя раскраснелась, все же ей было очень приятно слышать лестные отзывы о своей новой внешности.
- Девочки, перестаньте! Вы Катюшу совсем засмущали! – Ольга Вячеславовна как всегда пришла ей на помощь, - совсем разошлись, не остановить! Вот захочет, сама все расскажет! Чего гадать-то! Правда, Катюш?!
- Ой, а точно! Чего гадать-то, давайте лучше по-настоящему погадаем! А, Амурка?! – Шурочка аж запрыгала на стуле от своей идеи. – Ну, пожалуйста, пожалуйста-а-а-а-а-а-а-а-а!
Амура окинула взглядом присутствующих дам, и, поняв, что отвертеться ей все равно не удастся, покорно полезла в сумку за колодой.
- Только, чур, я Катюшке первой гадать буду, ладно? Страсть как хочу узнать, что у нее там изменилось в жизни!
- ОБАЛДЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ТЬ!!! – вновь прибывший Федя застыл в позе страуса, не успевшего сунуть голову в песок, потому как вокруг асфальт. Ошарашено вытаращив глаза на старую знакомую, он пытался сосредоточиться на конечной цели своего назначения, то бишь стуле около Маши, но явно безрезультатно. Девушке пришлось дернуть его за рукав, чтобы усадить на место. Это было первое и последнее слово, которое он обронил за весь обед.
Амура раздвинула тарелки, расчищая себе плацдарм для действий, пошептала что-то над картами, провела какие-то магические телодвижения, дунула-плюнула, перетасовала три раза колоду и, наконец, подсунула ее Кате: «Снимай!» Катя робко сдвинула карты от себя. «Гадалка» с серьезным видом забормотала какое-то заклинание и начала раскладывать «пасьянс». Минуты три она внимательно изучала полученную комбинацию и, наконец, удивленно сморщив лоб, подняла растерянные глаза на «клиентку»:
- Не может этого быть!!!!!! Этого просто не может быть!!!!
* * *
Задумывались ли Вы когда-нибудь над тем, что для Вас является дружба?
Сколько человек в Вашем окружении прошли вместе с вами многие годы рядом, деля на мелкие частички Ваши несчастья и приумножая во сто крат Ваши радости? Не врали Вам, когда можно было врать, не предавали Вас, когда можно было предать, не уходили, когда можно было уйти? Сколько было тех, кто может не спать ночами, когда Вам плохо, кто хранит Ваши детские секреты до сих пор, кто может «снять с себя последнюю рубашку», если это нужно Вам и не попросить ничего взамен? Сколько тех, кто умеет угадывать Ваши желания, кто всегда звонит в самую нужную минуту, кто ни разу не упрекнул Вас ни за что? О скольких людях Вы не разу за всю жизнь не подумали: «Я ему…, а вот он?»… И т.д., и т.п.…
Думаю, не ошибусь (ИМХО – конечно), если выскажу предположение, что таких людей в Вашей жизни всего ОДИН!
Вот что такое дружба…
10
- Ну, не томи-и-и-и! Что там? Что ты там увидела? – дамочки заметно оживились и наперебой затарахтели над ухом «гадалки».
Амура металась взглядом между картами и Катиными глазами.
- Этого не может быть… Я такого никогда не видела! Никогда!!! Девочки, представляете?!!! Четыре карты «ЛЮБОВЬ»!!! ЧЕТЫРЕ!!!!!!!!
- Ну и что? – Катя испуганно уставилась на подругу. – А что, такого не бывает?!
- Не, ну, конечно… теоретически… в учебниках такая комбинация существует, но… к реальной жизни никакого отношения не имеет… ну не бывает столько любви у одного человека… не бывает… этого не может быть… в принципе…
Амура, все еще не веря сама себе, потерла руками виски:
- Здесь еще кое-что… Кать…
- Еще что-то…?!
- Я не знаю, понравится тебе это… или нет…
Машка, разинув рот, как заколдованная потянулась за Амуриными словами, по инерции вцепившись в Федино колено, чтобы не упасть.
- …но… здесь еще одна карта… вот эта… «ДАР НЕБЕС»…
Катя окончательно впала в состояние паники:
- И что это значит?
- …не знаю, как и сказать… в общем… это означает только одно… это РЕБЕНОК…
…Гробовая тишина… Минута… Две… Три… Пять… Бесконечность…
…Катя по-детски захлопала огромными зелеными глазами, с ужасом пытаясь осознать то, что только что услышала. Она нервно вздохнула, пытаясь унять заколотившееся сердце. Выдохнула…
- Кать, у тебя должен быть ребенок… от любимого человека… Я не обманываю…– Амура тыкала пальцем в разложенные на столе картонки и нежно поглаживала девушку по плечу, как будто оправдываясь перед ней за свою «работу», - …Так сказали карты… А они меня ни разу не обманули, ни разу!
- А когда?
- Скоро…
- А может?…
- Кать, не может… «ДАР НЕБЕС», пожалуй, самая верная карта во всей колоде, понимаешь?! Без вариантов…
В миг притихший Женсовет медленно выходил из глубокого ступора. Света отрешенно поправляла очки, Шурочка потянулась за упавшей на пол от такой новости салфеткой, а Машка так и сидела с открытым ртом, по-глупому вылупившись на Федю. Одна Ольга Вячеславовна с высоты своей жизненной мудрости спокойно наблюдала за Катей:
- Катюш, ты чего так испугалась! Радоваться надо такой новости!!! Радоваться!!!! А не горевать…
- Просто это очень странно для меня…
- Когда столько любви, ничего странного в этом нет, ребенок – это, правда, дар небес!
- Кать, скажи, а вы с Колей уже говорили об этом, - Света полностью отошла от шока и решила выяснить эту щекотливую ситуацию до конца, - ну, о ребенке?…
- С Колей?… - Катя все еще отрешенно смотрела в одну точку, - …а при чем здесь Коля? То есть да, конечно, Коля…
- Кать, ты о чем? У вас что, что-нибудь случилось с ним? Вы поссорились? Да? – Маша слишком близко к сердцу приняла проблему подруги. – Ты только скажи, мы быстро с ним разберемся, не посмотрим, что он хороший…
- Девочки, ну что вы так на нее набросились? – Ольга Вячеславовна в очередной раз пришла Кате на помощь, - не видите разве, что она расстроена, а вы пристаете с расспросами. И вообще, засиделись мы что-то уже, обед почти закончился, а нам еще идти сколько?! Так что, давайте, собираемся, и пошли! Быстренько, быстренько!
Дамочки разочарованно вздохнули, но послушно потянулись к выходу…
…После встречи в каморке Андрей впал в какое-то благостное состояние души и тела; он мечтательно сидел в конференц-зале, внутренне настраиваясь на предстоящий разговор с любимой. Прокручивая в голове будущие фразы, он медленно встал, прошелся вокруг стола, потоптался у окна, передвинул парочку стульев. «Наконец-то мы все выясним! Мы должны все выяснить… Ты от меня больше не убежишь, я тебе не позволю, слышишь?!» Андрей снова сел, вытянул руки на столе и положил на них голову: «Б-же, только вернись, молю тебя, только вернись! Мне так нужно с тобой поговорить…» Порывисто вскочил, постучал пальцами по деревянной столешнице… «Мне нужно выговориться, а то я взорвусь…» - он рванул на себя дверь и помчался к верному другу.
Пролетев почти весь этаж, Андрей затормозил лишь в общей приемной администрации…
- Алло, Маш… Да, да… Ладно… Ага, уже идем… через минутку… Конечно, надо обсудить… Ага… раз такое дело… я чуть со стула не упала …
Шурочка с Амурой весело вспорхнули с рабочих мест и направились по коридору, оживленно обсуждая последнюю грандиозную новость. В курилке намечалось очередное заседание Женсовета!
Молниеносно прошмыгнув за пальму, Андрей затаился в гуще ее раскидистых листьев. Он не смог избежать окончания этого «занимательного» разговора. Дамочки проследовали мимо него, так и не заметив:
- Кто бы мог подумать, что наша Катюша может быть беременной…
У Андрея рухнуло сердце…
- Интересно, а какой уже срок?… Амурка сказала, что ЭТО должно скоро произойти… значит…
- …наверное, уже месяц, а может - и полтора… Как думаешь?…
Дамочки уже растворились за поворотом, а их самозабвенно щебечущие голоса железным эхом звенели в голове Андрея… Он уставился тупым невидящим взглядом перед собой, пытаясь сосредоточить сознание хоть на чем-нибудь. В сомнамбулическом состоянии Жданов покинул свое укрытие, на ватных ногах протопал до Ромкиного кабинета и исчез в его спасительной полутьме.
Увидев Андрея, Малиновскому сразу перехотелось обсуждать с ним свои проблемы с «русалкой», он смог лишь сочувственным тоном тихо выдавить:
- Жданов, а с тобой-то что опять произошло? А-а-а?…
- …
- Да что ж сегодня за день-то такой «сказочный», а-а-а-а?
- Малиновский!!!! У Кати будет ребенок!!! У МОЕЙ Кати!!! РЕБЕ-Е-Е-Е-Е-Е-НОК, понимаешь?!!! НЕ ОТ МЕНЯ!!!
* * *
Кто такой, в Вашем понимании, есть– сильный мужчина?
Начитавшись всяких романтических книжек и насмотревшись «сказочных» голливудских фильмов про «любовь», предметом моих мечтаний был «высокий стройный голубоглазый» на белом коне (ну, или в шикарном авто) молодой миллионер атлетического телосложения, с бицепсами неопределяющегося размера, держащего саблю в одной руке и букет роз и обручальное кольцо – в другой. Всегда безупречная улыбка и «убийственный» взгляд… Глупая-а-а-а-а… Такому типу точно не была нужна Я, именно Я…
А потом я встретила своего мужа… И я точно поняла, что для меня сильный мужчина – это мужчина, не стыдящийся проявлять «типично женскую слабость» - слезы… Не из-за капризов, нет… А например, когда делал мне предложение руки и сердца… или когда ночами сидел со мной в больнице, держа за руку… или когда я радовалась до безумия и прыгала до потолка, получив права с первого раза… или когда умирала моя любимая собака, а я умирала вместе с ней… или… Много было случаев… Скупые, чаще всего тщательно скрываемые слезы… Высшая степень его уважения ко мне… Именно ко МНЕ… Ради такого мужчины я готова изменить не только весь мир, главное - я готова изменить СЕБЯ…
11
В дамской комнате разгорались нешуточные баталии. Дамочки, воодушевленные свежей новостью, спешили взвесить все «за» и «против» сложившегося положения:
- А мне все-таки кажется, что Катюша уже ждет ребенка, - Света грациозно усаживалась на диванчике, попутно раскрывая пудреницу, - ведь они с Колей уже так давно встречаются…
- Да, а Екатерина Валерьевна наша молодец! Знает, все-таки, как мужиков к себе привязывать! – Машка повисла над раковиной, корча в зеркало смешные рожицы, - а я-то учить ее все собиралась… ну, уму-разуму… в смысле – как надо… с мужчинами…
- Маш, да что ты такое говоришь?! – Ольга Вячеславовна чуть не поперхнулась сигаретным дымом от такого «сердобольного» заявления. – И потом, кто вам сказал, что Катя – беременна, а?
- Амуркины карты никогда не врут! – Света торжественно подняла правую руку.
- Ага, вот у тебя все получилось из того, что наша «гадалка» нагадала?
- Ну, Ольга Вячеславовна… этож я-а-а-а-а! А то Катя!!!!!
- Так! По какому поводу «война»? – влетевшие в курилку Шурочка и Амура кинулись разнимать зарождающийся спор.
- Амурочка, вот ты скажи мне, - Машка попыталась, было, примоститься на диванчике рядом со Светланой, но была лихо «обойдена на повороте» вновь прибывшими подругами, - а Катька УЖЕ ждет ребенка… или еще нет?
- Ой, девочки, про это я ничего вам не скажу! Эти бумажки только направления дают, а про конкретное время они ничего не знают!
- Да, жалко! – Шурочка с деловым видом прохаживалась перед «высоким собранием» - А то, может, уже помощь наша нужна… ну там пеленки… распашонки…
- А вы не заметили, - Света резко поменяла разговор, - как-то Катя странно себя повела, когда я про Колю ее спросила…
- Мне тоже показалось! - Маша тревожно плюхнулась на боковой табуретик.
- …что-то у них, наверное, произошло! Точно! Поссорились! Она поэтому на юга и уехала!
- Девочки, да уймитесь вы! Огалделые! – Ольге Вячеславовне уже порядком поднадоели «версии» подруг. – Понапридумывали бог весть что! А может, ничего еще и в помине нет! Амура ведь так и сказала что скоро, а когда и от кого – не наша забота! Да, Амур?!
- Не, я конечно согласна с Вами, но что-то меня все-таки тревожит… Не все так просто у Кати с этим ребенком будет… не просто…
- Ты это о чем? Карты еще что показали, а ты нам не стала говорить? Да? Да-а-а? Амура, ну, давай, не томи…
- Да нет, дамочки! Я ничего плохого не имела ввиду! Просто карты ясно дали понять, что ребенок у Катюши будет от очень любимого… и безумно любящего ее человека, понимаете? А у меня создается впечатление, что их отношения с Николаем Зорькиным отнюдь не такие безумные и далеко не такие любящие… Не хочу панику наводить… но сдается мне… сердцем чувствую… что отцом Катиного ребенка будет совсем другой мужчина…
…«Совсем другой мужчина» в абсолютно разбитом состоянии возлежал за Ромкиным рабочим столом, безутешно водрузив на него свой лоб. Вот уже битые полчаса Малиновский пытался (пока безрезультатно) выяснить причины такого удручающего вида. Он искренне не понимал, почему новость о беременности Пушкаревой ввела Жданова практически в летальный ступор.
- Андрей, не дури! Совсем решил сдвинуться на почве своей «пушкаревомании»… Эй, ты меня опять не слушаешь?
- Ромка, мне плохо…
- Да уж, вижу…
- …
- Господи, ну за что нам это все! Жили себе спокойно, работали замечательно… Нет, вот надо было этой Кате в «Зималетто» заявиться… Сначала всех пугала своим видом, потом мучила своей «любовью» с местью в придачу… компанию чуть к рукам не прибрала… теперь вот похорошела, и все равно ей этого мало, опять явилась, окончательно решила нас добивать! Ты на себя посмотри – только стал в норму приходить, а тут она снова нарисовалась… Мало ей тебя одного, Пушкарева еще и меня собралась в психушку отправить!
- Ты это о чем?…
- А-а-а-а, потом расскажу…
- Малиновский, знаешь, что… самое смешное?
- …?
- Я уже люблю ее будущего ребенка, понимаешь, люблю!
- Что-о-о-о?! Жданов, ты точно больной…
- Пусть он не мой… я все равно люблю его… и ее люблю… даже сильней, чем раньше…
- Да-а-а, думал я, что ты свихнулся, но чтобы настолько-о-о-о-о!!! …
…Разыскивая Андрея, Катя неспеша прошла в президентский кабинет. Никого. Безрезультатно прождав его около пятнадцати минут, позвонила Маше на ресепшен и, не услышав ответа, побрела в конференц-зал. Предстоящий разговор с «призраком прошлого» ее явно тяготил, она, не переставая, придумывала возможные варианты ответов на его воображаемые вопросы, прокручивая их по несколько раз в голове. В раздумьях, Катя открыла дверь в переговорную: «Опять никого… Куда же он делся? А еще твердил, что «жаждет» со мной поговорить!» Все-таки решив поставить все точки над «I» именно сегодня, Катя направилась в единственно возможное место, где можно было еще обнаружить Андрея – в кабинет Малиновского…
- Да, Ромка, я свихнулся!!! Я больной!!! Тебе сколько раз это повторить?!! – Андрей со всего маха стукнул кулаком по столу и заорал на весь этаж, как будто пытаясь выкинуть этим криком всю боль, накопившуюся внутри его истерзанного сердца.
- Тихо… тихо… мебель сломаешь!
- Я ненавижу ее!!! Слышишь? Я НЕНАВИЖУ КАТЮ ПУШКАРЕВУ!!! …
…Катя от неожиданности и ужаса схватилась за стену… Что он такое говорит?… Ведь еще час назад он говорил совсем другое… ВРУН! …ЛИЦЕМЕР! …ИЗВЕРГ! …Слезы подкатили горячей волной, затопляя последние остатки веры. Развернувшись, она побежала прочь… «Лишь бы подальше отсюда!»…
- Я ненавижу ее… Слышишь, Малиновский! Ненавижу…
- …
- ПОТОМУ ЧТО ЛЮБЛЮ БОЛЬШЕ ВСЕГО В ЖИЗНИ!!
* * *
12
- ЛЮБЛЮ!!! БОЛЬШЕ ЖИЗНИ!!!
Выкрикнув эти слова раз пять в лицо Ромки, как будто бы от этого Малиновский смог лучше понять их смысл, Андрей зло махнул рукой в его сторону и рванул дверь на себя. В конце коридора мелькнуло что-то розовое… и исчезло за поворотом… ОНА?!
- КАТЯ!!!!! ПОДОЖДИ!!!!!
Промчавшись по пустой приемной, он выскочил в холл и чуть не сбил… «предмет своих мечтаний», налетев на Катю со скоростью пушечного снаряда. Девушка слегка покачнулась, но устояла. Она крепко прижимала ладошки к заплаканным глазам и тихо вздрагивала от внутренних рыданий:
«Я больше так не могу… я больше ТАК… не могу… НЕ МОГУ… Г-ди, что происходит?… я больше так не могу… не могу… мне больше ничего не надо… я ничего больше не хочу…»
Андрей растеряно раскинул руки в стороны, желая то ли обнять ее, то ли, наоборот, стараясь не дотронуться случайно…
В первый раз в жизни он был готов расцеловать Машку и ее подружек по Женсовету, что они так удачно где-то «застряли»… Холл у ресепшена был абсолютно пустым… только бармен самозабвенно протирал стаканчики в своем углу, беззаботно насвистывая под нос какую-то песенку…
- Кать…
Девушка вздрогнула и испуганно замерла… Время стучало в голове железным молоточком, отсчитывая последние минуты и секунды ее веры в него… Почувствовав ее напряжение и почти догадываясь о его причинах, Андрей понял, что надо предпринимать что-то экстраординарное, причем – быстро… Он четко осознавал, что ни за что не потеряет ее сегодня… он не допустит этого… иначе не зачем дальше жить…
…Повинуясь какому-то внутреннему озарению, Жданов обхватил Катю за плечи, развернул ее к себе и… зажмурившись, вжался в ее губы… один раз… второй… третий… …Он целовал ее… целовал без страха… может быть, впервые в жизни… прямо по середине общего холла… возможно, на глазах «потенциальных» зрителей… Он жадно обнимал ее, еле сдерживая желание схватить Катю на руки и убежать, исчезнуть с ней на краю света… Андрей запустил руку в ее локоны… прижимая ее губы все сильнее… и сильнее…
…Она устало попыталась отодвинуться от него, но молодой человек все настойчивее вжимался в ее тело… Обессилив от напрасных попыток высвободиться, Катя обреченно поникла и почти повисла на его руках… Она больше не сопротивлялась его порыву… но и не отвечала…
…Сколько они так простояли – неизвестно… секунды превратились в минуты… минуты в часы… часы в дни…
- АНРЕ-Е-Е-Е-Е-Й!!!!…
…Надрывный… почти на грани истерики… женский голос…
…КИРА!…
… Медленно разлепив глаза, он непонимающе обвел взглядом холл… Сдавленный гул в ушах… Молочная пелена перед глазами… Прозрачный вакуум стен… мягкий дневной свет из окон… звон чашек в баре… приглушенные голоса… расширенные от удивления и ужаса женские глаза… бледное от страдания лицо бывшей невесты… и Катя… главное, Катя…
…Он держал ее… держал крепко-крепко… ему было уже наплевать на окружающий мир… наплевать на себя… лишь бы ЕЕ не отпускать… никогда…
…Сознание медленно возвращалось… судорожно цепляясь за Кирин голос…
- Андрей! Что происходит?! Ты совсем голову потерял!
- …
- Андрей! Я тебя спрашиваю?! Что ТЫ творишь?!
- …
- Андре-е-е-й! Здесь же люди… посторонние люди! Им совсем не обязательно все знать…
- Кира, замолчи!!! Замолчи сейчас же! Мне плевать на всех! И на посторонних плевать! И на тебя мне тоже плевать! Катенька…
Катя нервно всхлипнула, сильно толкнула Андрея в грудь и, проскользнув мимо ошарашенного увиденным Женсовета, залетела в лифт, чудом оказавшийся на этаже…
- КАТЯ-А-А-А-А-А-А!!!
Двери захлопнулись у него перед носом, Андрей больно стукнул кулаком по холодному металлу, ответившего недовольным урчанием… Мгновение он стоял в каком-то забытьи… потом еще раз стукнул по лифту и помчался в сторону пожарной лестницы…
…Катя вылетела из проходной «Зималетто», едва не «уронив» по дороге кинувшегося к ней с восторженными расспросами Потапкина. Наскоро извинившись, она добежала до остановки, впорхнула в первый попавшийся автобус и, плюхнувшись на сидение, закрыла лицо руками… «Все… На сегодня хватит… Слишком тяжелый день… слишком…» - она ожидала, что ее возвращение вряд ли пройдет гладко и спокойно… но то, что произошло с ней за сегодняшний день… это уже слишком… «Но, Г-ди… Ведь ОН же меня поцеловал на глазах у всех… поцеловал… что же это?… что?…»
…Андрей гнал машину, без разбора поворачивая на перекрестках, иногда превышая скорость и не притормаживая на светофорах… Ему как-то удалось за полчаса домчаться до Катиного дома, минуя московские пробки… Припарковавшись у ее подъезда, он набрал Катин домашний телефон…
- Алло…
- Елена Александровна, добрый вечер! Это Жданов. Не подскажете, а Катя уже вернулась?
- Да, Андрей Павлович, здравствуйте! Нет, Кати еще нет… А что, что-нибудь случилось? Она же должна была сегодня быть у вас, в «Зималетто»… Вы разве не встретились?
- Нет-нет, мы виделись… Просто возник еще один вопрос, и мы не успели все окончательно обсудить…
- Мне жаль, но Катя еще не возвращалась… Но я ей обязательно передам, что Вы звонили… да-да… конечно… да… всего хорошего… до свидания!
Андрей сник… «Ничего, я все равно ее дождусь… Катенька, слышишь меня, я буду ждать тебя, сколько будет нужно… сколько ты захочешь…»
…Со стороны могло показаться, что он спит… Скрестив руки поверх руля и уткнувшись в них носом, Жданов неотрывно смотрел на железную дверь… Часа через два к подъезду приблизилась до боли знакомая фигурка… Девушка даже не успела ничего сообразить, как из стоящей напротив машины молниеносно выскочил какой-то человек… В один ее вздох он преодолел расстояние, разделявшее их… схватил ее на руки… и понес к машине…
* * *
13
…Андрей!!!
От такой «наглости» Катя даже не сразу сообразила, что надо делать… Вот так всегда, решительные действия с чьей-либо стороны напрочь выбивали из ее головки желание сопротивляться…
- Отпусти! Слышишь, отпусти сейчас же! – Катя пришла в чувства и попыталась высвободиться из его цепких объятий.
- И не подумаю!!!!! Ты обещала, что мы сегодня обязательно поговорим! – Андрей аккуратно поставил вырывающуюся девушку около машины, - Так что даже и не мечтай сбежать снова!!!
- Да что ты себе позволя… - он оборвал ее тираду своим поцелуем, - ты с ума… - еще поцелуй, - ты прекрати… - еще один… Андре… - и еще один…
Катя начала уже задыхаться, правда, не поняла отчего – то ли от своей злости на него, то ли от его поцелуев. Она уперлась руками в его грудь, еще раз попыталась увернуться от него… обреченно затихла… вздохнула и… зажмурилась… Нет, только не смотреть… не смотреть в его глаза… такие ненавистные… и такие… любимые…
- Кать, мы все равно сегодня поговорим, нравится тебе это или нет!
Андрей распахнул дверь машины и осторожно подпихнул ее внутрь салона. Катя недовольно плюхнулась на кожаное сиденье… и снова закрыла глаза…
«Пушкарева… что ты делаешь?… Опомнись… Ведь это ОН… Знаю… ОН же тебя предал… Знаю… Но я простила ЕГО… Помнишь… Там, на море… Но ОН тебя не любит… Знаю… Никогда не любил… Знаю… Но Я его люблю… Веришь… Больше жизни…» Внутренний голос все шептал и шептал, убаюкивая ее разбушевавшееся сердце…
…Они долго ехали в тишине, размышляя каждый о своем… Наконец Андрей круто развернулся и въехал в подземный гараж.
- Где мы?
- Там, где никто нам не сможет помешать…
…Здесь она с ним еще не была… Что это за место?…
Слабый вечерний свет выхватывал из полумрака отдельные «куски» чей-то квартиры… Большой белый диван… низкий стеклянный столик в центре… Высокие, от пола до потолка окна… Барная стойка в углу… Тяжелые деревянные двери…
- Ты что-нибудь будешь?…
Его тихий голос пробежал по Катиной коже легкой паутинкой мурашек. Девушка непонимающе захлопала глазами:
- Где мы?
- Ты у меня…
- Что-о-о?
- Ты у меня дома… Кать, послушай…
«Бежать… Как можно быстрее… Бежать отсюда… Он не мог… Он не должен был привозить меня к себе… Так не честно… Только не сюда… Это слишком… Надо бежать…»
Повинуясь внутреннему ужасу, Катя проскочила мимо растерявшегося Андрея и вылетела в прихожую, кинулась к входной двери, стала нервно дергать за ручку…
…Сзади ее накрыла волна шепота и теплого дыхания… Андрей, оперевшись на дверь, зажал Катю между своими руками… потерся носом о ее волосы, вдыхая их аромат… Он уже начинал «пьянеть» от ее близости… и беситься от ее безразличия…
- Я закрыл ее… На все замки и щеколды… Чтобы ты не смогла уйти…
- Отпусти меня… Пожалуйста…
Она уткнулась лбом в прохладную дверь, рука безвольно соскользнула с ручки вниз… Сердце плавилось внутри, обжигая своим жаром ее разум…
- Отпусти меня… Прошу тебя… Пожалуйста… Андрей… Выпусти меня…
- Кать… Скажи…
- Выпусти… меня…
- Ты меня слышишь… Скажи… У тебя, правда, будет… ребенок?…
- …????
- У тебя БУДЕТ ребенок????
- Я не понимаю, о чем ты… ВЫПУСТИ меня!… СЕЙЧАС ЖЕ!
Андрей, выйдя из себя от ее упрямства, со злостью ударил по двери… почти рядом с Катей… Толстое дерево сухо «чихнуло» в ответ, передавая свое волнение стенам… каменному полу… и девушке… Она сжалась от страха… и стала медленно сползать вниз, теряя остатки сил и сознания…
…Маленькая капелька медленно стекала с ее плеча…
…Спрыгнув со скользкой прядки волос, она начала свой путь по распаренной коже ее лба, неспешно прокладывая себе дорогу среди сотен и тысяч таких же, как она… то соединяясь с ними… то вновь отправляясь в одиночное плавание…
…Капелька аккуратно скатилась по щечке, зарозовевшейся от теплого пара… на секундочку замерла возле ушка… задержалась на изящном подбородке… А потом… со смехом сорвалась с него и побежала наперегонки с подружками по гладким изгибам ее шеи… Слилась с ними на фарфоровой коже плечика и потекла веселой струйкой дальше… спускаясь все ниже… к плавным округлостям ее груди…
…Этот беспечный бег капельки ласково прервала мужская рука… Она нежно погладила разгоряченную кожу, как бы дразня ее своими еле слышными прикосновениями… неосторожным жестом смахнула несколько прозрачных бусинок… Капельки обижено зашептались между собой, резво устремляясь вниз… к ее стройным ногам… Рука прошлась по ее бедру… легонько перебралась на спину… пробежала пальцами по ней пару раз… вверх-вниз… вниз-вверх… мечтательно вернулась обратно…
…Тонкие струйки теплой воды окутывали Катю прозрачным переливающимся шлейфом… соблазнительно обволакивая ее стройную фигурку… и приятно щекоча разгоряченную кожу… Легкая дымка из сверкающих водяных брызг заставляла светиться ее глаза неземным, каким-то волшебным светом… Андрей зачарованно окунулся в них своим взглядом… Осторожно прикоснулся к ним губами… соскользнув невесомым поцелуем по щеке… припал к ее влажным губам… как бы пробуя их на вкус… легонько укусил… и таинственно улыбнувшись... зарылся руками в ее мокрые волосы, водопадами разметавшиеся по плечам… Катя задрожала от его взгляда… закрыла глаза… и почти потеряла равновесие… но он подхватил ее… жадно прижавшись к ней всем телом… Все еще боясь упасть, девушка инстинктивно ухватилась за стеклянную перегородку… Оставляя нечеткие отпечатки ладошек на запотевшем стекле… ее руки сами взметнулись, обхватив его шею… Пальчиками запуталась в его мокрых волосах… Закинув голову, она потянулась за его поцелуями… настойчиво требуя ответа… потерлась носиком о его мокрый подбородок… Не в состоянии больше сдерживать себя, Андрей с жаром впился в нее… Замутненные любовью и желанием глаза в миг потемнели… и…
…Он осторожно подхватил ее на руки… неспеша понес по квартире… все дальше и дальше… в темноту… Мягко опустил на прохладные простыни… Их атласный блеск тут же отразился миллионами ярких искорок в капельках воды на ее теле… Тихонько примостившись рядом, он стал поцелуями собирать эти капли… согревая теплом своих губ ее похолодевшую кожу… нежно погладил ее руку, проведя ладонью от мягкого плечика… ниже… до изящного запястья… сдержанно переплел свои пальцы с ее… Катя протяжно вдохнула… и, обхватив Андрея свободной рукой… прижалась к нему еще сильнее…
…Время перестало существовать… И мира вокруг тоже больше не было… Сознание перешло последнюю разумную черту… и растворилось во Вселенной… ИХ Вселенной…
* * *
14
…Золотистое мерцание пары свечей в изголовье кровати весело заигрывало с широким лучом от уличного освещения, пробивавшегося сквозь полупрозрачные рейки жалюзи… Тонкие шифоновые занавески сонно вздыхали у окна… Тихо… как же тихо…
…Как тогда… под Новый Год… Ты помнишь?… Помню… И я… Как давно это было… Тысячу лет назад… В другой жизни… Не в НАШЕЙ…
«Господи, как же ты меня напугала! …Я думал, сам сознание потеряю… когда ты чуть не упала, родная моя… Какой же я дурак… идиот… не-е-е… таких идиотов еще свет не видывал… Зачем я разорался на тебя… сумасшедший… придурок… да, я придурок… я сумасшедший… я сошел с ума… от тебя… Катенька… Катюша моя… Как же мне тебя не хватало… эти месяцы… Я дошел до края … Я почти умер …
…Т-с-с-с … спи… спи, моя хорошая… отдыхай…
…Я потерялся тогда… потерял себя… свое сердце… и разум… ты исчезла и забрала их с собой… а как жить без этого… не научила… я искал тебя… как же я тебя искал… я слишком поздно понял… что ты для меня значишь…
…Тихо… тихо… т-с-с-с… спи… не бойся… я рядом… я с тобой… спи…
Какая же ты у меня красивая… как… ну как я мог жить без тебя… раньше… как… Сколько же «красивых» женщин перебывало в этой квартире… д-а-а-а… и ведь ни одна из них не была… такой красивой… такой, как ты, моя родная… как же я тебя люблю… если бы ты только знала… как… Идиот… сколько же времени тебе было надо… чтобы понять… как ты ее любишь… но ничего-ничего… я теперь тебя никуда не отпущу… слышишь… никуда… и никогда…»
…Андрей осторожно попытался высвободить затекшую руку… Только бы ее не разбудить… Он нежно поцеловал Катино плечико, тихонько обнял ее и закрыл глаза… В памяти снова и снова вставал тот ужас… когда она начала терять сознание… как он едва успел подхватить ее на руки… как донес до дивана в гостиной… как безумно стал целовать ее… лишь бы она очнулась… как сидел на коленях около нее и нервно тряс за руку… а она все не приходила в себя… ему в тот момент казалось, что прошла целая вечность… Как чуть не задушил ее от радости, когда она открыла глаза… Как он тогда ЗАПЛАКАЛ… и горячие слезы обжигали ему лицо… и как бешено колотилось сердце… А потом он начал нести какую-то чушь… все говорил и говорил… не останавливаясь… как она улыбнулась ему… Катя улыбнулась… ЕГО КАТЯ…
«Господи, какая же я дура… Идиотка… Так мне и надо… Зачем… ну зачем ты поехала с ним… ведь знала же… знала… чем все может закончиться… и все равно поехала… почему ты не вырывалась… не кричала, наконец… ты САМА поехала с ним… САМА… тебе же безумно хотелось ему подчиниться… да? …признайся… хватит врать, Пушкарева… признайся, что хотела этого больше всего в жизни… да? …хотела? … Дура… Идиотка… Тогда зачем ты его столько мучила… зачем вот это все тебе было надо, зачем… зачем сама страдала, а… не-е-е, Пушкарева, ты – точно дура…
… Т-с-с-с… тихо… тихо… спи…
…А еще в обморок упала… нашла время… а Андрей все-таки сильно испугался… Андрей… МОЙ АНДРЕЙ… Какой же ты у меня красивый… и смешной… когда спишь… Как же я тебя люблю… Всегда любила… с самой первой минуточки… Я уже знала, что пропала… навсегда…
…Тихо… тихо… т-с-с-с… спи… не бойся… я рядом… я с тобой… спи…
…Как же я тебя люблю… если бы ты только знал… как… Идиотка… сколько же времени тебе было надо… чтобы понять… как ты его любишь… но ничего-ничего… я теперь от тебя никуда не уйду… слышишь… никуда… и никогда…»
…Катя аккуратно вытянула руку из-под его отяжелевшей от сна головы… Нежно провела по его волосам, легонько накрутив на палец непослушную прядку… Как же ей плохо было без него… Как же она его ненавидела… Ненавидела… и поэтому еще сильней любила… до беспамятства… до дрожи в коленках… до звона в ушах… Там, на море, она простила его… простила… потому что не могла дышать без него… сердце отказывалось биться без его голоса… улыбка исчезла без его глаз… его карих глаз… Но ты решила держаться от него подальше… Наивная дурочка… думала, справишься… с собой… думала, сможешь быть рядом и ничего не чувствовать… Ты считала себя такой сильной… И что? …Я тебя спрашиваю… Что… Сегодня в офисе ты была повержена… твоя выдуманная сила разбилась в пыль… об его руки… его глаза… об его поцелуи… его искренность… ты ведь ее почувствовала… да? …когда он тебя поцеловал… Андрей поцеловал… ЕЕ АНДРЕЙ…
…Катя поежилась, глубоко вздохнув, неслышно встала и, нежно посмотрев на спящего, вышла из спальни…
…Андрей медленно просыпался… Скорчил забавную рожицу солнечному зайчику, случайно заблудившемуся на его лице… Потянулся, по-детски сжав кулаки… Улыбнулся кому-то… Мечтательно протянул руку… Пошарив рядом с собой и не найдя того, что искал, с ужасом распахнул глаза. Пытаясь сосредоточиться на опустевшей подушке, нервно вскочил на постели. Холодный пот больно выступил на висках, сознание резко перевернулось от промелькнувшей страшной мысли, острой сталью вошедшей в сердце… Он судорожно пытался нащупать ту, которая должна была находиться рядом… обязательно должна была быть рядом с ним… обязательно… рядом…
…КАТЯ!!!
…Но ЕЕ не было…
* * *
…Любовь – это Солнце. Огромный Огненный Шар…
Это Солнце живет в каждом из нас…
Главное, верить в него… ВЕРИТЬ!!!! ВСЕГДА!!!!!!…
15
…Оно медленно поднималось над порванным серыми силуэтами домов горизонтом… Солнце… Огромный огненный шар… Его первые лучи лениво вытягивали в утреннем тумане свои тонкие «пальчики», нащупывая попадающиеся на их пути «предметы»: острые шпили сталинских высоток, стайки низеньких пятиэтажек, массивы современных «монстров» из стекла и металла… Легкая сиреневая дымка растворялась в небе, придавая окружающему миру наивность и невесомость… Прозрачный воздух звенел в ушах веселыми серебряными колокольчиками вперемешку с шепотом шин первых автомобилей, опьяняя сознание этой мелодией…
«Как же хорошо! Как хочется летать… летать… вот так взметнуться и парить… высоко-высоко… там где Солнце…» - Катя поежилась от теплого ветерка, поуютней закутавшись в пушистый халат… Она закрыла глаза и, широко раскинув руки, глубоко вдохнула рассветную прохладу. Она улыбалась… как же давно она не улыбалась… вот так беззаботно… почти по-детски… очень давно… целую жизнь…
- Г-ди, как же ты меня напугала! Кать… - Андрей вылетел на балкон и, обрадовано прижавшись к девушке, зарылся носом в ее растрепавшиеся локоны, - …я думал, что ты меня опять бросила! Ну, скажи, что ты со мной делаешь, а, Катюш?…
- Привет! Ты как?
- Я? Я чуть с ума опять не сошел… когда тебя рядом не оказалось… А ты – вот где!
- Утро-то какое сказочное… Посмотри…
- Это ты у меня сказочная! Правда, Кать!… Да, кстати… Твои тебя не разыскивали?
- Я им позвонила, когда ты спал… Хорошо, мама подошла… но все равно пришлось наврать с три короба… Теперь придется с папой объясняться… Ладно, справлюсь… Ты меня домой подвезешь? Мне надо переодеться…
- Ни за что!!! Ты мне так, в халате, даже больше нравишься! – Он чмокнул ее в щечку, - А без халата – еще больше… - И заговорщицки потянул за пояс.
- Перестань… у меня еще куча дел…
- Ничего… «Подождет твоя куча»…
- Андрей!
Но он, уже ничего не соображая, подхватил ее на руки и нырнул внутрь квартиры…
…Часа через два они подъезжали к Катиному дому. Остановившись у подъезда, Андрей сгреб ее в охапку, так, что у Кати перехватило дыхание:
- Знаешь? …я тебе одну вещь хочу сказать… в общем… ты не волнуйся ни о чем…
- …?
- …я его люблю… мне самому странно…но я его сильно-сильно уже люблю…
- Кого?
- Твоего ребенка… Кать, послушай…
- Не понимаю, о чем ты!
- Я все знаю про ребенка… Мне не важно, как так получилось… Мне абсолютно все равно… Я только тебе хочу сказать, что буду заботиться о вас двоих… Молчи… Все равно буду… Хочешь ты этого или нет…
Катя напрасно пыталась вставить хотя бы одно словечко, забавно открывая и закрывая рот. А Андрея будто понесло, он все говорил и говорил, не останавливаясь. Она улыбнулась, нежно погладила его по щеке, провела по волосам:
- Какой же ты у меня смешной… Очень-очень смешной… - Прижавшись к его губам легким поцелуем, она дернула ручку двери.
- Ну, я пошла… еще увидимся…
- Кать, ты меня вообще слушала? …а?
- Давай потом об этом поговорим, ладно?
- Ладно… А у тебя какие планы на сегодня?
- Адвокаты-бумаги-телефоны-контракты-банки… - Катя заулыбалась, - …в общем, деловая романтика… Надо к Совету все подготовить…
- А в «Зималетто» не поедешь…
- А надо? – Катя хитро расплылась в улыбке, - ну, ладно, до свидания, Андрей Павлович…
Он заулыбался, глядя на ее удаляющуюся фигурку: «Я тебя люблю…как же я тебя люблю, Екатерина Валерьевна!»
…В кабинете у Малиновского начинался «форменный гестаповский допрос с самыми изощренными пытками». Роман Дмитриевич, не вынеся тяжести внезапной и незапланированной «потери друга» вчерашним вечером, рьяно отчитывал Жданова, применяя при этом крайне «неприятные» методы, а именно – шантаж чувств, и весьма «нелестные» отзывы, а именно – ругательства, в адрес вышеозначенного господина:
- Не, ну как ты мог, как? Я тут сижу до ночи, жду его до потери пульса… С ног сбился его искать… Телефон его заблокирован… Дома никто не отвечает…
-…!!!
- …а он испарился в неизвестном направлении…
- …!!!
- Жданов, совести у тебя нет… совсем нет совести… Друг тоже мне лучший, называется… Мне же надо было с тобой поговорить… у меня ТАКАЯ проблема возникла…
- …!!!
- Андре-е-е-е-й… Не, ну вы только посмотрите… я с ним разговариваю, а он лыбится…
- …!!!
- Жданов, ты чего такой сияющий, а? …Признавайся…
- Катя!!!
- Что – Катя?
- Мы вчера все-таки поговорили…
- Катя… Поговорили…
- …!!!
- Поговорили – в смысле «ПОГОВОРИЛИ»… или в смысле «А ПОТОМ И ЕЩЕ РАЗ ПОГОВОРИЛИ, И ЕЩЕ»…
- Второе – ближе!
- Жданов, ты маньяк! И она тебя не убила, не покалечила… Что же ты сделал такого?
- Поцеловал!
- Ну и что, подумаешь, поцеловал?! Как будто Андрей Жданов не целовал Екатерину Пушкареву…
- В холле… у лифтов… на глазах у всех… у Женсовета… у Киры… Понимаешь?!
- У Киры???
- …!!!
- Придурок, ЧТО ТЫ НАТВОРИЛ?!
- …
- Ты же не знаешь… что здесь вчера было… когда ты исчез! ВСЕ, ЖДАНОВ – ЭТО КОНЕЦ!!!
* * *
Часто ли Вы сожалеете о «правильности» принятого ВАМИ решения или сделанного ВАМИ выбора? Терзают ли Вас «смутные сомнения» - а ПРАВИЛЬНО ли я поступила, когда…? А если бы я знала все заранее, то что было бы…? А что было бы, если бы я сделала все совсем по-другому?
Скажу про себя… В силу моей творческой профессии мои фантазия с воображением работают на «профессиональном уровне» 24 часа в сутки, поэтому голова может пойти кругом от красочного представления всех возможных вариантов предполагаемого БУДУЩЕГО. Раньше, сделав что-то в очередной раз «не то» и упустив «очередную выгоду», я часто бросалась в «бездну сожалений и разочарований», обливаясь горючими слезами и стенаниями типа «Ах, какая же я дура! Надо было сделать вот так, и… всем было бы счастье!»
А потом некоторые, очень даже неприятные события в моей жизни заставили посмотреть на эту «проблему» совсем по-другому… Стало как-то даже глупо тратить время на выдуманные терзания и пустые мысли о несостоявшемся. Я просто научилась радоваться тому, что есть у меня ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС, научилась ценить НАСТОЯЩЕЕ, ведь его могло бы и не быть вовсе… И окружающий мир запестрел такими волшебными красками, что стало совсем неважно то, что могло бы быть ТАМ, в призрачном «далёко»…
16
…В этом кабинете всегда царили какая-то ненавязчивая тишина и еле уловимое спокойствие… Всегда… Несмотря ни на что…
Легкий аромат дорогих духов переплетался с невесомой дымкой от стоящих в высокой напольной вазе белых роз, окутывая собой печально сжавшуюся на диване девушку. Она медленно поправила набежавшую на глаза прядку светлых волос, вздохнула, о чем-то грустно размышляя, и откинулась на подушки.
«Что же мы сделали с нашей жизнью… ЧТО …Как мы дошли до этого… Я перестала что-либо понимать… я не знаю теперь, что я хочу… что я могу… За что ты так со мной… за что… что я делала не так… не так, как она… что… да, у нас проблемы… большие проблемы… но зачем было вчера… перед всеми… зачем… зачем… ты унизил меня… унизил больше, чем мог бы… если бы сам захотел… я ненавижу тебя, слышишь… ненавижу… ненавижу…»
- Кир… - в дверь кабинета беспардонно просунулась взлохмаченная голова Клочковой, - Ну, ты что? Я уже полчаса внизу торчу! От голода пухну! А она валяется на диване! Кирррра-а-а-а…
Вика бесцеремонно приземлилась возле подруги.
- …
- Мы же договорились поехать пообедать… Кир… Ну, Кирюш… Ты что? Опять из-за вчерашнего, да?
Кира посильнее обхватила колени, безучастно уткнувшись в них подбородком.
- Кир… Кира! Да брось ты! Хватит убиваться из-за этого… этого…
- Он унизил меня, Вик… понимаешь, унизил… при всех… целовал ее… целовал при всех… Он еще не разу ТАК со мной не поступал… ни разу… Г-ди, как мне плохо…
- Да, жаль меня вчера там не было… Я бы им показала… Я бы ИМ такой скандал устроила… А ты его сегодня еще не видела?
- Нет…
- Что ты! Заявился сияющий, даже ПОЗЖЕ меня, представляешь! Довольный такой! Интересно отчего?!
- Вика-а-а, мне ЭТО не интересно!
- Не, а все-таки?
- ВИКА!
Но Вику уже прорвало:
- Представляешь, чего я сегодня еще узнала? …Ага…в курилке… Женсовет, знаешь, о чем трепался? …я случайно подслушала… да-а-а-а …правда-правда… случайно, говорю… Кир… они про Пушкареву шушукались… еле слышно было… ага, Кир… ну, в общем… короче… «залетела» наша «красавица»… ага!
- Ты о чем?
- Пушкарева… ребенка ждет!!!
- ???
- Не, честное слово… Так и сказали: «У Кати будет ребенок!»… Представляешь? …Только они не поняли, от кого именно?… В свете вчерашних событий…
- ВИКА! …Мне и ЭТО не интересно! Понятно?
- …Думают, что отец ребенка - скорее всего Зорькин…
- Вика…
- …эта крыса… это животное… этот… вот только бы он мне попался… я бы быстро лишила его желания… и возможности быть отцом… я бы ему… да я бы…
- ВИКА! Хватит! Прекрати!
- …Я бы ему такое устроила… вот только попадись он мне, гад… вот только попадись…
Клочкова практически «вышла в астрал», по-видимому, живописно представляя, что же она сделает с Зорькиным, если тому вдруг приспичит пересечься с ней жизнями. Уже не слушая Киру, Вика самозабвенно решала «глобальные вопросы по поимке и наказанию вышеуказанного, особо опасного преступника», тупо уставившись куда-то в пол и нервно жестикулируя руками. Глядя на это «чудо в перьях», Кира слегка улыбнулась:
- Вика, Вика! Ты неисправима! Ладно, заканчивай свои дебаты, поехали обедать! Там и договорим! Я угощаю!
В миг «протрезвевшая» от назревающей халявы Клочкова, слетев с дивана, выскочила в приемную с победным криком: «Кира, догоняй! Я лифт вызывать!», а ее подруга, растеряно обведя взглядом кабинет, вздохнула и медленно потянулась к сумке:
- Нет, не верю…не могу верить, что это его… ребенок… не верю, что это Андрей… что Катя… не может этого быть… не верю… не хочу верить…
…Катя с самого утра носилась с документами, как заведенная. Чтобы собрать все необходимые для Совета директоров бумаги, ей пришлось объездить Москву по периметру раза два. Часам к четырем вечера почти все было готово, когда вдруг выяснилось, что для получения какой-то одной несчастной «бумажки» из банка ей все-таки придется заезжать в «Зималетто» за очередной доверенностью. Она очень расстроилась, попадать сегодня в «логово» ко львам в ее планы ну никак не входило. Тем более, они с Андреем договорились где-нибудь посидеть после работы. Вернуться обратно в банк она, в любом случае, уже не успевала, домой было неохота, так что, немного посомневавшись, Катя все-таки решила наведаться в офис. Надо, так надо!…
…На улице уже во всю цвела весна: в воздухе пахло теплой майской пылью вперемешку с ароматом сирени и вишни, ласковое вечернее солнышко приятно щекотало ресницы, отражаясь в Катиных зеленых глазах миллионами изумрудных искорок. Б-же, как же хорошо!
Она пробежала от автобусной остановки, едва не споткнувшись о бросившегося к ней под ноги малыша со смешным автомобильчиком… завертелась вокруг него, весело хохоча… ласково улыбнулась на прощание и влетела в знакомую проходную. Подмигнув своему отражению в вертушке стеклянных дверей, Катя перекинулась парой слов с чуть не задушившим ее от радости Потапкиным… впорхнула в отъезжающий лифт. Пара похлопываний по щечкам… привычным жестом взбила каштановые кудряшки… прозрачный блеск… забавная, по-детски скорченная зеркалу мордочка… Мерно останавливающийся лифт… Все… Она снова здесь…
- КАТЯ? Мне нужно с Вами поговорить… ПРЯМО СЕЙЧАС! Пожалуйста…
* * *
С самого начала сериала и до сих пор я «мучаюсь» одним вопросом: «Что же для меня все-таки важней – СОДЕРЖАНИЕ или ФОРМА?» Что лучше – то, ЧТО снимают или то, КАК это делают?
Поняла, что второе все же ближе… И дело не только в сценарии, трактовках образов, в удачной или неудачной игре актеров, декорациях и костюмах. Дело в эмоциях, которые появляются/не появляются после просмотра очередной серии. Да, все просто замечательно, если создатели нашего «шедевра» пытались донести до зрителей то, «что такое – хорошо, что такое – плохо», но если это не вкусно представлено, меня начинает коробить и воротить. Вот сколько было моментов, когда в моей голове проскакивала довольно болезненная мысль: «Ну почему, почему ВЫ снимаете именно ТАК? Ведь можно было сделать вот ТАК, и это зацепило бы больше? Ведь можно было придумать так КРАСИВО! Разве мы (зрители) ЭТОГО не достойны?!»…
Быть может поэтому моя душа и рванулась в «пучину эпистолярного жанра»… чтобы получить хоть самую малость тех чувств, на которые она рассчитывала… и уже не важно, ЧТО чувствовать… для меня важнее КАК… Я хочу сильно и по-настоящему… хочу, чтоб было КРАСИВО… Ведь ЭТОГО мы так мало получаем в обычной жизни…
17
«Эти глаза… и это лицо… Опять! Г-ди, сколько можно! А я думала, удастся избежать неприятностей… Вот как чувствовала… Не надо было сегодня в «Зималетто» ехать… не надо было…Ну что еще от меня нужно? Что…» Мысли лихорадочно выскочили из ее сознания и затерялись где-то в испуганных глазах.
- Роман Дмитриевич? Вы?
- Катя, хорошо, что я Вас встретил… Катюша… прошу Вас! Пойдемте ко мне…
Девушка рванулась мимо него, больно задев Малиновского по плечу:
- Мне не о чем с Вами разговаривать, слышите?
- Катя… пожалуйста!
- Оставьте меня в покое!
- Катенька…
- Вы еще не поняли! Я не собираюсь с Вами разговаривать… НИКОГДА!
- Катя… послушайте… это касается Андрея…
- …
- Это очень важно! Пожалуйста… Катя…
Она испуганно сжалась в комочек, растеряно захлопав ресницами. От этой неожиданной встречи, к которой она совсем не была готова, Катя почти плакала, предательские слезинки уже начинали поблескивать в ее глазах, когда за спиной раздался такой родной голос:
- Малиновский, отстань от нее!
Андрей подлетел откуда-то сзади и, отпихнув Ромку, схватил Катю за руку.
- Я сказал тебе, не смей ее трогать! Кать, пойдем…
- Андрей!
- Отстань от нее! Оставь НАС в покое! Понял?!
Нежно сжимая ее ладошку, он буквально потащил Катю в сторону президентского кабинета. Ромка обиженно надулся посреди холла: «Жданов, что ты творишь? Что же ты делаешь?»
- Маша, а разве рабочий день уже закончился? – он сверкнул глазами в сторону обалдевшей от увиденной сцены секретарши, - по-моему, еще час у тебя есть, чтобы поработать на благо родной компании… Давай, солнце еще высоко! – Малиновский раздраженно развернулся и полетел к себе. А возбужденная новой сплетней Машка, пропустив это ехидное замечание мимо ушей, полетела, соответственно, в курилку…
- Ну, успокойся, Кать… успокойся… тише… тише… Ведь ничего же не случилось, правда?
Девушка смешно всхлипывала, уткнувшись Андрею в плечо.
- Я с тобой! С ТОБОЙ! Не бойся ничего, слышишь?
- Он, что, тоже про нас знает, да? …Я… про вчерашнее… Да?
- Кать, мне пришлось ему все рассказать, понимаешь?
- Но зачем? Зачем?
- Чтобы напрасно не обольщался! Мне теперь, правда, все равно, что о нас будут говорить и думать… ВСЕ РАВНО!!! Ты мне веришь?
- …
- Кать… Ну, Катюш… Ну успокойся… Не могу смотреть, как ты плачешь…
- После той истории с дурацкими инструкциями… Я ничего не хочу о нем знать! Я видеть его не могу! – Катя немного успокоилась и, грустно вздохнув, посильнее прижалась к Андрею.
- Но ведь ты же МЕНЯ простила…
- Просто я тебе люблю! Очень! А его – нет! Ведь это Роман Дмитриевич все заварил тогда…
- Кать…
- Его я никогда не прощу! НИКОГДА!
Они сидели на диване в кабинете президента, тесно прижавшись друг к другу. Андрей ласково перебирал ее пальчики и счастливо улыбался. Катя нежно потерлась носиком о его щеку:
- Роман Дмитриевич сказал, что хочет поговорить… о тебе…
- Кать, забудь!
- Что-нибудь случилось? Это из-за вчерашнего, да?
- Я сказал, забудь об этом! Я САМ со всем справлюсь, хорошо? Ты мне веришь?
- Ладно… Верю… А что дальше будем делать?
- Мы же собирались куда-нибудь поехать, посидеть… А потом, ко мне… вернее – к нам!
- Я вообще-то о наших жизнях…
- ?
- Ну… в общем… я еще не готова… чтобы все узнали… о НАС… понимаешь? Даже после вчерашнего… Я так поняла, что все уже в курсе… ну, что между нами что-то есть… и… и… мне страшно…
Катя порывисто встала, подошла к столу, провела рукой по его гладкой поверхности:
- Знаешь, давай пока не будем… официально разглашать нашу… тайну… Пока… Пожалуйста…
Андрей засмеялся:
- Думаю, это будет уже сложно сделать… догадываешься, почему… Ага, Маша… и Света… и Амура… и т.д. и т.п. А мне все равно – пусть болтают, что вздумается! А я уже ничего не боюсь! НИЧЕГО, понимаешь! – Он подлетел к ней и, обхватив ее лицо ладонями, нетерпеливо прижался к ее губам.
- Андрей… Ну что ты делаешь… Нас же… нас могут увидеть… Держи себя в руках… Андрей… не здесь… ты с ума сошел… а если кто-нибудь… войдет…
…Ему было очень неспокойно. Развалившись в кресле в своем кабинете, Малиновский размышлял о «смысле бытия». Еще вчера утром у них с Андреем были такие радужные надежды на счастливый исход всей этой истории с Пушкаревой…
Ведь он, Роман Дмитриевич, краса и гордость всей компании, ум, честь и достоинство (насчет последнего, надеюсь, никто и не сомневается) всего «Зималетто», так все замечательно придумал, его гениальный план смог бы сработать, и эта «акула бизнеса» уплыла бы в другом направлении, оставив их в покое. И все – СВОБОДА! Он же тешил себя иллюзиями, что Жданов устоит перед появлением «своего зубастенького монстрика» в компании. Им хватило бы всего нескольких минут, нескольких слов… чтобы Катя согласилась подписать кое-какие бумаги. А потом… потом был этот чертов Совет… И ОНА! …Новая… незнакомая… совершенно другая…
«Я был к этому не готов, СОВСЕМ! К ТАКОЙ Кате… А что Жданов?! Жданов все испортил… как всегда! Пошел на поводу у эмоций… И еще угораздило его с Пушкаревой целоваться при всех… при Кире… Г-ди, ну все одно к одному! А ведь Кира, несмотря ни на что, молодец! Она же нашла этих инвесторов… и встречу на вечер запланировала… и ведь согласились же они приехать, обсудить, как наш «Титаник» спасти… Интересно, чем их Кира купила? А этот помешанный… этот одержимый пушкаревоманией… этот… исчез и не предупредил… Друг тоже называется! А как Кира рвала и метала… как кричала… что ненавидит его…» - Малиновский нервно передернулся в кресле и снова погрузился в воспоминания о вчерашнем вечере. «А чем ТЫ занимался? Развлекался? Пусть даже решал «вопрос жизни и смерти», но развлекался! А из-за тебя, между прочим, сделка сорвалась! И что теперь будем делать?! А?! Я тебя, Жданов, спрашиваю?! ЧТО?!!! Снова будешь свою Катю окучивать, чтобы она тебе компанию обратно подарила, да?! Эх, Жданов… что же ты натворил?!»
* * *
Вчера поймала себя на мысли, что с таким рвением и азартом, с каким несусь домой, чтобы влезть в Интернет… и на наш диванчик, не носилась даже на свидания с мужем. Никогда не была «бешенной фанаткой» Сети! Так, по работе, иногда заглядывала, картинки всякие скачивала, музыку слушала…
А теперь все изменилось. Другое измерение! И жизнь другая… в этом измерении, и время по-другому летит, именно, летит. На нашем форуме чуть больше месяца – а ощущение такое, что года два прошло! Столько сразу эмоций, переживаний, чувств, открытий! С великим удивлением узнала, что могу еще что-то, на что раньше даже и не замахивалась – например, рассказы писать!
А еще узнала вас всех, мои хорошие! Столько талантливых личностей, с которыми очень интересно и действительно искренне хочется общаться, я в одном месте еще нигде не встречала… Я обалдела реально! Спасибо вам за то, что ВЫ ТАКИЕ есть у себя и у меня!!!
18
«Да-а-а, как же время быстро летит… Я вернулась в Москву всего три недели назад… а столько всего уже успело произойти… Даже самой не верится… Я – исполняющая обязанности президента компании «Зималетто»… Что я делаю, что творю! Зачем мне все это? Если бы не Павел Олегович, ни за что не согласилась бы… Ни за что!… Это только ради компании… Вот наладится все, тогда можно будет уйти со спокойной совестью…
Надо же, я даже не ожидала, что Андрей меня будет поддерживать на Совете Директоров… Я думала, ему будет больно… Удивительно, но он был даже счастлив… И я счастлива! Г-ди, как же я счастлива! Как же я его люблю… ЛЮБЛЮ! …Надо же? Не думала, что смогу простить Андрея… НИКОГДА!… а тут, на тебе… Он так изменился… Очень!… Совсем изменился… Может я рано радуюсь… но он такой… такой… он самый лучший… Может и хорошо, что вся эта история… с инструкцией… случилась с нами … НАМИ… Никогда бы не подумала, что смогу так спокойно это говорить… НАМИ…» - Катя забавно свернулась калачиком на своей кровати и нежно улыбалась в темноту.
Вот уже которую ночь мысли о произошедшем за последнее время не давали ей спокойно заснуть: «…Хорошо еще удалось прояснить эту историю с моим ребенком… А Андрей всерьез поверил… Ужас! Девочки совсем с ума от сплетен сошли! Чтобы я, и беременная?! Проблем и так выше крыши, разобраться бы со всеми… а тут еще и ребенок! Чушь какая-то! Быть этого не может! Вот когда-нибудь… возможно… но не сейчас, не в ближайшее время… это точно! Да-а-а, а девчонки точно будто с цепи сорвались: «Расскажи да расскажи, как это тебе удалось Жданова «на крючок» поймать?» …«На крючок»… Даже смешно, кто кого еще ловил… на этот самый… «крючо-о-о-к»… Не дождутся… Ничего я вам не расскажу… Если очень хочется, вы лучше у Амуры спросите, она вам погадает… Да-а-а, Амура… погадает… А ведь она была права… даже не догадывается, насколько она была права!»…
…Эти недели они встречались тайком, как влюбленные подростки… Их эмоции давали выход спонтанно: в лифте… в многочисленных коридорах «Зималетто», по дороге в свои кабинеты… в конференц-зале, куда оба попадали «совершенно случайно», ссылаясь на важные переговоры (интересно, с кем?)… на стоянке в подземном гараже… Якобы деловые обеды, на которые они уезжали порознь… и не возвращались… Подозрительное количество неотложных встреч с поставщиками, которые часто «затягивались» заполночь… Пару раз Андрей ловил ее в старой каморке, где теперь снова разместили архив с документами… Он искал любого удобного случая, чтобы увидеться с ней. Катя уже сбилась со счета, сколько раз ему удавалось обнять и поцеловать ее украдкой, когда она сама того не ожидала… Их любовь становилась все настойчивее… все ненасытнее… Ей уже было нереально сложно придумывать очередные версии своего позднего отсутствия дома, родители начали что-то подозревать, особенно мама…
- Малиновский, я окончательно пропал, понимаешь?!
- Думаю, от того, сколько раз ты это говоришь за день, тебя бы понял даже полосатый гуманоид из галактики Кочующих Фуфлов…
- Ром, я серьезно!
- А я-то как серьезно! Ты мне своей Катей всю плешь проел! Катя сюда, Катя туда, Катя направо, Катя налево! Она мне уже по ночам снится!
- Ром…
- Хотя, знаешь, что странно… почему-то не в кОшмарах и не в ужАсах… а так, по-доброму… на облачках… к чему бы это?! Влюбляюсь, что ли по-тихому?
- Малиновский! Только попробуй! И думать забудь! Она – МОЯ! Ты понял?! Чтоб я тебя в радиусе светового года от нее не видел! Ясно?
- Не, ну вы посмотрите, разошелся! Жданов, ты совсем двинулся на своей любви, да? Шуток уже не различаешь?
- Таких – нет!
- А если и, правда, я в твою красавицу начну влюбляться? Заметь, про красавицу – это я серьезно!
- Прекрати! Не доводи меня!
- Не, ну если здраво поразмыслить… Чем я хуже тебя? В меру упитанный парень, в самом расцвете ле-е-е… Э-э-э-э-э-э-й! Поаккуратнее, а если бы в глаз? – Роман Дмитриевич ловко увернулся от полетевшего в него фломастера, попутно продолжая отшучиваться от впавшего в крайне раздраженное состояние Андрея.
- Спокойно, Ипполит, спокойно(с)! Да ладно ты, не боИсь… Она меня к себе на пушечный выстрел не подпускает… Так что можешь быть спокоен! Хотя может все-таки рискнуть?
- МАЛИНОВСКИЙ! – и в собеседника снова полетел ближайший «метательный снаряд», а именно, большой степлер.
- Все, сдаюсь! На радость победителю! – Ромка кричал это уже откуда-то из-под стола, - Жданов, я капитулирую! Гитлер капут!
Андрей заулыбался: Ромка, ты неисправим!
- А знаешь, я сегодня к ее родителям напросился!
- ТЫ? КУДА?
- К Катиным родителям! Хочу поставить все точки над «И»… Не могу я больше прятаться… не могу… Я хочу, чтобы все узнали, что я к ней чувствую! Да-а-а, Валерий Сергеич… это еще то испытание… боюсь до чертиков… но лучше раньше, да лучше, чем…
- Жданов! Ты ополоумел? Не, ты точно рехнулся!
- Ром… я…
- Встречаться, матросить – это одно… Но чтобы… вот так… к предкам ее… Ха, ты еще скажи, что жениться собрался!
- ДА! Собрался! Только тебе забыл сказать!
- ТЫ ЧТООООО? Скажи, что шутишь!!! Это же шутка юмора такая, да?
- НЕТ!
- Жданов! Вернись! Я все прощу! Ты шутишь! Ты точно шутишь! Это ты меня так разыгрываешь, да?
У Андрея зазвонил мобильный, его довольная рожица, нежно воркующая в трубку, ясно давала понять, кто прервал их разговор.
- Да, Катюш… Да… Уже иду… Спускайся… я тебя в гараже подожду… Давай, до встречи… И я тебя… Ну, все, я полетел!
- Ну, ни пуха, ни пера!
- К черту тебя малина! К ЧЕРТУ!
Он возбужденно толкнул дверь и вылетел прочь…
В пустом пространстве приемной администрации, почти рядом с кабинетом Малиновского, бесшумно сползала вниз по стене чья-то еле заметная тень…
* * *
19
…ЕЕ больше не было … В его жизни…
«…А может НИКОГДА и не было… Может все их отношения… это лишь иллюзия… ее самообман… ее слепая вера в любовь… его любовь… ОН только что сказал, что собирается жениться… на другой… на той… не на мне… Г-ди, как больно… Почему же ТАК больно? …Ведь он говорил и мне это… да, говорил… много раз… тогда, что? ЧТО? Не понимаю… Нет… НЕТ! В чем разница между мной… и той, другой… Не понимаю… Хотя… понимаю… ПОНИМАЮ!… неважно, ЧТО он говорил… важно, КАК он это делал… КАК… как… Требовательно… как само собой разумеющееся! Уверенно… и оставьте все попытки переубедить! Нежно… что заходится сердце в теплой волне счастья! Обещающе… и сознание тонет в будущем… их общем будущем! Его голос не оставляет никаких сомнений и вопросов, ни одного!
А что было с ней… НИЧЕГО! Вскользь брошенные слова… Да, прилюдно…да, громко сказанные… но вскользь… и, как выяснилось недавно, абсолютно неискренние… И сердце дрожало не так…не так, как сейчас…Хотя сегодня он говорил и не об их свадьбе… и он решил жениться не на ней… Сердце, угомонись! Перестань! Остановись! Ведь это не тебе, НЕ ТЕБЕ!»
Случайно подслушанные слова вонзились в ее чувство, и оно лопнуло, как большой мыльный пузырь. Мутная пелена «призрачной» любви ледяной волной спадала с ее сердца… Она одна… ОДНА… Всего лишь одинокий силуэт в темной комнате… Вот и Малиновский ушел… Ушел и не заметил, как она судорожно вжималась в прохладные стены, как будто пыталась передать им всю свою боль…
«…Да, эта любовь была преподнесена ей, Кире Воропаевой, на блюдечке с голубой каемочкой. Все говорили, что она ДОЛЖНА быть счастлива с Андреем Ждановым. Говорили, что он ДОЛЖЕН быть счастлив с ней. ОЧЕНЬ! Все были уверены, что они ДОЛЖНЫ быть счастливы… ОБЯЗАТЕЛЬНО… ДОЛЖНЫ… Хм, должны… Смешно… Что произошло? И, в первую очередь, с ней самой… ЧТО?…»
…Они уже полчаса сидели в машине и по очереди смотрели на приветливо светившееся окно на третьем этаже. Андрей нервно сжимал Катину ладошку, как будто искал в ней защиту и поддержку. Куда подевался решительный молодой человек, еще час назад так уверенно отбривший друга?!
- Ну что, пошли? А то мама уже, наверное, волнуется…
- Еще минуточку… соберу остатки сил…
- Брось, чего ты так боишься?… Они же тебя не съедят?
- Елена Александровна – может и не съест, а насчет Валерия Сергеича – не уверен…
Он прижался к Кате лбом, обхватив ее лицо ладонями. Катя ясно почувствовала, как дрожат его руки.
- Какой же ты у меня смешной… как маленький мальчик… Не бойся, я же с тобой! Если хочешь, давай не пойдем… я что-нибудь придумаю…
- Ни за что! Или сегодня… или… опять сегодня! Еще несколько дней в ожидании встречи с твоим отцом…и я – в отдельной палате, в «желтом домике»… ну, для особенно «продвинутых»… вторая койка от окна… - Андрей заулыбался, - …не, пойдем лучше сейчас!
Он глубоко вздохнул и решительно выскочил из машины, увлекая за собой смеющуюся девушку… Металлическая дверь с домофоном… Полутемный подъезд… Три лестничных пролета… Тепло ее руки… Мимолетный поцелуй… Вдох-выдох… Два коротких звонка… Шорох открываемой двери… И вот они оба в другой жизни… По крайней мере, Андрей очень на это рассчитывал… Очень!
- Ну, наконец-то, Катя! Где вы пропали?! У меня уже все остыло!
- Мам, привет! Да так, на работе надо было кое-что доделать… А папа дома?
- Здравствуйте, Андрей Павлович! Вы проходите, проходите… - Андрей напряжено улыбался, растеряно прижимаясь к Кате, - …а где ж ему быть? Дома, дома… вон, на кухне сидит… вилки перекладывает… от голода! Так, давайте мойте руки и скорее к столу… - Елена Александровна мягко поплыла в свое «царство».
Катя бросила сумку на тумбочку в прихожей и, впихнув «жениха» в ванную, прошмыгнула за мамой:
- Пап, привет! Мы пришли!
- Катюш, ну сколько можно ждать?! Вон у мамы уже все остыло раз двадцать… Здравствуйте, Андрей Палыч! Проходите, присаживайтесь… Катюша сказала, у Вас ко мне какое-то предложение?
Жданов плюхнулся на стул аккурат возле Валерия Сергеича:
- Да-а-а-а-а… собственно, не-е-е-е… столько к Вам… А впрочем…
- Да Вы не волнуйтесь, мы все решим… Не откажите в любезности, по чарочке… моего фирменного «лекарства»… - Пушкарев весело зазвенел хрустальным графинчиком, - так скажем, за удачный исход сделки, а?
- Э-э-э-э… Я вообще-то за рулем…
- Отставить руль! В самом деле, в кои веки выбрались к нам! И на тебе, с рулем! – он стал уверенно разливать прозрачную жидкость по маленьким рюмочкам, - да мы Вам такси потом вызовем, правда, Катюх?
- Ну, заряжай! – Валерий Сергеич звякнулся с «женихом» и «вдохнул» свою стопку.
«Жених» в полуобморочном состоянии проделал то же самое. Чувствуя скованность Андрея, Катя нежно взяла его за руку под столом и улыбнулась краешком губ: «Не бойся, я с тобой!»
- Так, ну думаю, контакт с зенитной батареей налажен, переходим к боевым действиям, - папа, наколов на вилку симпатичный маринованный огурчик, воинственно помахал им у себя перед носом и звонко надкусил, - что у Вас, Андрей Палыч за проект, о котором Вы хотели поговорить со мной лично?
Последняя осознанная мысль: «Все – или здесь и сейчас… или потом, в отдельной палате… в «желтом домике… вторая койка от окна!». Он зажмурился и скороговоркой выпалил:
- ЯПРОШУРУКИВАШЕЙДОЧЕРИ!…
Малый театр. Спектакль «Ревизор». Последний акт. Финальная сцена. Немая…
В главной роли: Жданов А. П.
В остальных ролях: Пушкаревы-старшие…
Первым разум обрел «неутомимый командир»: дохрустев в один прием остатки огурца, Валерий Сергеич плеснул себе и гостю еще по одной порции «живительной влаги», практически синхронно с ним проглотил ее и, расплывшись в умиротворенной улыбке, довольно прошелестел:
- Сильно… Уважаю! Чтоб такое, да в тылу, можно сказать, «врага»… смело! А теперь – серьезно!
- Пап, он серьезно!
- Кать, вот ты только не мешай нам определять дислокацию наших войск перед решающей битвой, ладно! Так, на чем мы остановились, Андрей Палыч?
- Пап… так получилось… мы давно…
- Не, ты, дочка, подожди, не вмешивайся!
Андрей глубоко вздохнул, открыл глаза и… улыбнулся. А была, не была! Ему, кроме Кати, терять больше нечего…
- Рядовой Жданов докладывает: Я! ПРОШУ! РУКИ! ВАШЕЙ! ДОЧЕРИ! – отчеканил он и сильнее сжал Катину ладошку.
- Ну, вот так и надо было докладывать с самого начала – коротко и ясно! А то – ня-ня-ня да ню-ню-ню! Раппорт принят, Андрей Палыч! – Пушкарев засмеялся, - Да-а-а, не ожидал… чтоб вот так… из рядовых… сразу в полковники… Ну, Катюш, что ТЫ теперь скажешь?
Девушка, нервно покусывая губки, облегченно вздохнула… и, закрыв лицо руками, весело прокричала:
- Да-а-а-а-а-а-а!…
…Ему пора было уходить. Старенькие забавные часы с безумной кукушкой, выскакивающей из своего дупла ровно за десять минут до правильного времени, возвестили о приближении полночи. Андрей зачарованно смотрел на мерное раскачивание маятника и беззаботно улыбался, такого вечера в его жизни еще ни разу не было… такого светлого… и счастливого. «Г-ди, за что мне все это?» А он ведь страшно боялся признаться Катиным родителям в своих чувствах… страшно… Но он сделал это… сделал сам… САМ… Не, конечно, пришлось выдержать допрос с пристрастием по «принятому уставу» семейства Пушкаревых, объяснить, что да как… кто виноват… и что делать… (Правда, в общих чертах… ну, совсем общих…) А-а-а, уже не важно! Главное, теперь у него, Андрея Жданова, есть разрешение от «вышестоящего руководства» на официальную дислокацию своей персоны возле г-жи Пушкаревой… Даже не верится!
И как же не хочется прощаться… Он украдкой прижался к ее губам, нежно погладил по щеке и тихо-тихо прошептал: «Мне пора… До завтра… Мы же увидимся утром? Да?… Я тебя люблю…»
Конечно же, они увидятся утром… ведь завтра презентация первой коллекции при ее, Катином, «правлении»… Великий день! И для нее… и для него… Особенно для него! Андрей привычным, еле заметным жестом, похлопал по внутреннему карману пиджака… там, где бьется сердце… Еще раз поцеловал ее и исчез в темноте лестницы…
* * *
Кто-нибудь попадал в горы в начале лета, когда там зацветают маки?..
… Я уже смутно помню свои переживания по поводу того, как мы с «предками» добирались до маленького горного поселка на Домбае. Мне тогда еле-еле «стукнуло» 6 лет, и это было последнее лето перед школой, когда родители потащили нас с сестрой на Кавказ. Минеральные Воды, Ессентуки, Пятигорск… города и люди проносились мимо меня со скоростью звука, я безуспешно пыталась запомнить хоть что-нибудь из увиденного, понять своим детским умишком, осознать…
…В тот пансионат на Домбае наша семейка попала глубокой ночью, мама спешно укладывала мою младшую сестру, и чтобы я не мешалась, меня выставили на балкон, «подышать горным воздухом перед сном»… Одно из первых устойчивых воспоминаний о той ночи – полное отсутствие каких бы то ни было звуков, и лишь слабое свечение нескольких окон да старого смешного фонаря во дворе давало понять, что впереди, в темноте, находится что-то грандиозное… То, что способно перевернуть душу и изменить мою жизнь…
Там были горы… Их я увидела рано утром, выскочив спозаранку на балкон… Ошарашено вылупила глазенки на ярко-красный, с синими островками колокольчиков, маковый ковер, а над ним, исчезая за легкими облаками, парили на недосягаемой вышине белые шапки ослепительно яркого снега, осторожно сбегавшие по склонам тонкими молочными струйками… В тот миг моя жизнь точно изменилась… Я влюбилась в горы с первого вздоха, первого взгляда… Эта любовь жива во мне и поныне…
20
…Дамочки носились, как заведенные, с самого утра. Как же, первый раз за все время их работы в «Зималетто» им было разрешено присутствовать на презентации! Событие года! Правда, пришлось клясться и божиться, что они не будут никому мешаться, а притулятся где-нибудь с краешку.
Из-за этого Маша совсем забросила сегодня свои новые обязанности, а именно, личного секретаря и.о. президента компании. Весь день она торчала в дамской комнате, наводя «марафет». Даже Амура и Света не смогли составить ей конкуренцию - по количеству истраченных помады и лака для волос Машка уже переплюнула годовой план какого-нибудь элитного салона красоты. В общем, в стройных рядах Женсовета царило радостное парфюмерно-косметическое возбуждение!
Не найдя своей помощницы на рабочем месте, Катя уверенно направилась в «комнату для заседаний»: «Не, это уже слишком! Презентация презентацией, а работать кто будет?! – она начинала немного сердиться, - дел и так невпроворот, а ее где-то носит! Ну, Маша, погоди!» Она уже почти миновала длинный коридор, выходящий в общий холл, как вдруг откуда-то сзади ее подхватили знакомые объятья. Не успев ничего сообразить, Катя по инерции пролетела еще несколько шагов вперед и замерла в теплом облаке его аромата. Андрей! Он прижал ее к стене и, улыбнувшись, стал медленно целовать.
- Нас могут увидеть… перестань… - Катин довольный шепот говорил как раз об обратном, - ты совсем… сошел с ума…
- Сошел… еще как сошел… это все ты… виновата…
- Пусти… сейчас же… - она зажмурилась от счастья, - вдруг кто-нибудь… пройдет…
- И не подумаю…
Она уже задыхалась от его поцелуев, когда на горизонте замаячила новенькая секретарша из финансового отдела. Катя быстро вынырнула из теплого кольца его рук и шагнула в сторону. Андрею нехотя пришлось принять вид непринужденно разговаривающего человека. Девушка пролетела мимо парочки, самозабвенно обнимаясь с толстыми папками.
- Ну вот что ты творишь?… нас чуть не застукали…
- А мне все равно… даже если бы и застукали, как ты говоришь… - он снова притянул ее и начал нежно целовать.
- Если ты поговорил… с моими родителями… это не значит… что тебе… можно… все… Андрей… - она немного отодвинулась от него.
- Что, Катенька?
- Что-то я волнуюсь…
- Да брось ты… я же с тобой… Кать… Ну что ты?…
- Я пойду, ладно?… Мне, правда, нужно идти… еще столько дел… и презентация… и столько надо еще успеть… кстати, у вас с Романом Дмитричем… все готово?…
- Кать… давай не будем хоть сейчас об этом, - Жданов немного обиделся, - мне так хочется побыть с тобой! Я так по тебе соскучился… со вчерашнего вечера… А ты все о работе и о работе!
- Но ведь сегодня очень важный для нас… и для меня день! Я вся на нервах! Еще и Машка куда-то запропастилась, - Катя снова стала раздражаться, - а ты не понимаешь!
- Я все понимаю… Ладно, не буду больше Вас задерживать… г-жа Президент! – Андрей окончательно обиделся и, разочарованно расцепив объятья, выдохнул: «Увидимся вечером!» Он вскользь чмокнул ее в щечку, развернулся и моментально исчез за поворотом. Катя почему-то улыбнулась ему в след: «Какой же ты у меня смешной… мальчишка!»…
…Через минуту она уже влетала в «женсоветовский зал заседаний»:
- Маша-а-а-а!
- Катюш… я это… тут…
- Ты что? Собралась побить рекорд Вики… по длительности нахождения на рабочем месте?
- Катюш…
- Там телефоны разрываются, а ты здесь! Ну что это такое?
- Уже бегу, Кать… Бегу!
- Давай скорее, у нас еще столько дел!
Катя уже было направилась к двери, как вдруг обернулась и спросила:
- Амура, а ты не видела Киру Юрьевну?
- Ты знаешь, она сегодня не приходила… по крайней мере, я ее не встречала…
- Если она появится, позвони мне или Маше, пожалуйста… очень нужно с ней переговорить… по поводу презентации, ладно?
- Кать, конечно позвоню, не волнуйся!…
…Прозрачный золотистый лучик солнечного света неуверенно пробивался сквозь плотно задернутые шторы. Он робко пытался рассеять полумрак, царивший в комнате… и в ее душе. Кира проснулась очень рано, но события вчерашнего вечера и это болезненное чувство… осознания потери Андрея… все не давало ей подняться с постели. Она тихо сжалась на подушках, отрешенно глядя перед собой: «…и что дальше? Что мне делать дальше?… Ведь я не умею жить без него… Я же всю жизнь училась жить с ним… и для него… А теперь что? Маргарита говорит: «Борись!»… а я уже не знаю, хочу ли я этого… хочу ли… Хоть бы все забыть… Г-ди, дай мне сил… забыть все… И что он в ней нашел? …Катя… эта серая мышка… кто бы мог подумать, что все так получится… Катя… Катя…»…
Звонкая телефонная трель холодным лезвием полоснула по ее тягостным мыслям. Кира не сразу сообразила, что происходит… нехотя протянула руку… и, не глядя, нажала на кнопку приема вызова:
- Алло…
- Кир… Привет!
- Что тебе нужно?
- Кир, где тебя носит? Тебя с утра все разыскивают!
- Андрей, я не хочу с тобой разговаривать…
- Ты забыла? Сегодня же презентация! Катя про тебя спрашивала…
- Катя?! А ей-то что от меня надо…
- Кир, послушай…
- Андрей, я плохо себя чувствую…
- Ты хочешь сказать, что не собираешься приезжать в «Зималетто»?
- …
- Кир, да что с тобой такое?
- …
- Кир, ты меня слышишь?
Голос на том конце начинал заводиться. Кира медленно сползла с постели: «Г-ди, что им всем от меня нужно… Оставьте меня в покое… я устала… Как же я от всех вас устала…»
- Вы что, без меня не справитесь? У тебя же теперь есть Катя… вернее, у компании…
- Кир, что с тобой сегодня? Ты мне можешь объяснить…
- Жданов, со мной все в порядке… В ПОЛНОМ порядке!
- Так ты приедешь? До презентации – несколько часов… И Катя…
- Ладно! Еду! ПОКА! – и, хлопнув крышкой мобильника, швырнула его куда-то в покрывало. Предательские слезинки заблестели в уголках глаз… Катя… Опять Катя… Одна только Катя…
…За кулисами, как обычно, творилось «черт знает что»: «непризнанный гений всех времен и народов» истошно орал откуда-то из-под вороха разноцветных тряпочек, пытаясь организовать своих «бабОчек и рыбОчек» (с). Катя с улыбкой смотрела на всю эту волшебную кутерьму, предусмотрительно спрятавшись в какой-то закуток. Ей сегодня впервые предстояло произнести приветственную речь, слова которой она «зубрила» весь день. Сердце уже начинало потихоньку дрожать от волнения. Девушка зачарованным жестом расправила складку на длинном серебристо-голубом платье. Как же все-таки странно ощущать на себе это чудо портновского искусства: тонкий трикотаж нежно окутывал ее стройную фигурку, спадая с бедер мягкими волнами. Эти волны зачарованно колыхались у ног полупрозрачными кружевами и тюлевыми воланами, создавая дивную иллюзию морской пены. Катя поправила золотистые локоны, небрежно собранные в высокую прическу, глубоко вздохнула и вышла из своего укрытия. Шоу начиналось!…
* * *
21
…В зале было привычно много гостей: одни устало расположились за симпатичными круглыми столиками, другие весело обсуждали показ и последние модные тенденции, третьи неспешно потягивали коктейли, пританцовывая в такт льющейся откуда-то сверху приятной мелодии. Катя, на правах «хозяйки вечера», по очереди обходила разношерстные группки людей, разбросанные вокруг подиума яркими цветными пятнами. Принимая восторженные поздравления от клиентов, она пыталась «выудить» взглядом среди всей этой шумихи и неразберихи своих подруг. Наконец ей удалось пробраться к крайнему столику, периодически взрывавшемуся фонтанами смеха.
Дамочки не на шутку разошлись: Машка уже «оприходовала» порядка шести бокалов шампанского и, вальяжно откинувшись на Федино плечо, нежно мурлыкала ему что-то приятное на ухо, Амура и Шурочка азартно «дрались» на соломинках, издавая при этом радостные вопли, абсолютно не подходящие к их «строгой» внешности. Только Света о чем-то тихо шепталась с Ольгой Вячеславовной, с любопытством поглядывая на сидящую по соседству парочку. Катя неслышно подсела к ним и с каким-то щемящим чувством посмотрела на своих друзей: «Как же все-таки мало человеку надо для счастья! Особенно мне…»
- Катюш, как же здесь здо-о-о-о-рово! – Маша нехотя оторвалась от «возлюбленного» и обняла девушку за плечи, - и отель, и этот зал, и показ, и угощения… и ты здорово так говорила… Как же здорово, что теперь ТЫ у нас – президент!
- Ну, я не президент, а всего лишь исполняющая обязанности… тем более не насовсем. Вот наладятся дела в «Зималетто», тогда я уйду окончательно, со спокойной совестью!
- Не, мы не согласны! – завопили в один голос Шурочка с Амурой, - Кто же нас тогда будет на презентации пускать?! Не, мы точно не согласны!!!
- Ах, вот для чего я вам нужна! На презентации ходить! И ТОЛЬКО?! – Катя засмеялась, глядя на хохочущих подруг, - какие же вы все-таки меркантильные…
Ее реплика потонула в шквале поцелуев, объятий и признаний в чистой, искренней и вечной любви…
Андрей еле отделался от назойливого корреспондента, докучавшего ему последние полчаса своими довольно-таки откровенными вопросами. Он уже было рванулся в сторону подиума, когда неожиданно его за рукав схватил Малиновский. Ромка загадочно сиял и искрился, как свежевыпавший снег:
- Жданов, я отползу по-тихому, а? У меня тут… э-э-э… свиданьице было запланировано… одно… опаздываю… уже…
- Малина, ты что, забыл?
- О чем?
- Я… Катя… Мы же договорились… Забыл?… тоже мне…
- ОЙЁ-о-о-о!!! Забыл! Веришь, забыл?! Тут столько красоты, не мудрено… что я голову потерял… А ты точно решился? Может еще подумаешь… Нет? Ладно, подожду… Только давай скорее! – Ромка «звездно» улыбнулся проплывающим мимо красоткам, махнул другу рукой и тут же затерялся среди гостей. Андрей попытался крикнуть ему еще что-то вслед, но безуспешно; круто развернувшись, он решительно направился в сторону сцены…
- Кигочка, душа моя! Коллекция пгосто великолепна! – приятный пожилой господин с сильным французским акцентом благодарно тряс Кирину руку, - ваш магэстрО, как всегда, оказался на высоте!
- Благодарю Вас, Поль! Мы старались! – она мило улыбнулась, с настороженностью наблюдая за бывшим женихом поверх плеча француза, - будем рады и дальше продолжать наше сотрудничество!…
- Друзья мои! Прошу минуточку внимания! - знакомый бархатный голос заставил Катю не на шутку заволноваться: «Андрей, что ты еще задумал?»… Она испуганно повернулась в его сторону, тщетно пытаясь унять дрожащие пальцы. Все взгляды были прикованы теперь к одиноко стоящему на подиуме Жданову, таинственно сжимавшему что-то в руке. Он медленно обвел глазами зал, «нашел» Катю, притихшую в уголке, и, глубоко вздохнув, продолжил:
- Я хотел бы представить вам… одну удивительную девушку… с которой мне посчастливилось встретиться чуть больше года назад… Могу сказать про нее… лишь одно – что это самый замечательный человечек в моей жизни… Благодаря ей, того Андрея Жданова, которого вы все знали до некоторых пор, больше не существует… Как многие из присутствующих здесь могли уже догадаться… я говорю о… Екатерине Валерьевне Пушкаревой… О Кате… Моей Катеньке…
Девушка, закрыв ладошками зардевшееся личико, растеряно вжалась в спинку стула. Со всех сторон на нее смотрели сотни любопытных глаз, скрытый шепот удивления и легкого шока от столь неожиданного заявления прокатился по залу.
- Катюш… можно тебя попросить?… – Андрей протянул руку, как будто приглашая ее подняться к нему на сцену, - Дамы и господа… я прошу вас всех быть свидетелями одного… очень важного для меня события…
Стоявшая в центре зала Кира проводила затравленным взглядом прошелестевшую мимо нее «соперницу». Сердце бешено рвалось внутри, уже смутно осознавая то, что сейчас должно будет произойти …
Катя, как зачарованная, медленно поднялась по ступенькам и замерла возле Андрея. Он взял ее за руку, нежно поцеловал кончики похолодевших от волнения пальчиков:
- Екатерина Валерьевна… Катя… - любимый голос сбивался от внутреннего напряжения, - Катюш… Ты сделаешь меня самым счастливым человеком на свете… если… если согласишься выйти… за меня ЗАМУЖ!…
…Они ехали по ночной Москве в полной тишине, вспоминая события этого волшебного вечера. Катя нежно улыбалась, поигрывая изящным золотым колечком, весело блестевшим у нее на пальце.
- Ну, ты как? – Андрей наконец-то решился нарушить их сказочное спокойствие.
- Лучше всех…
- И я… лучше всех! Кать… давай только ты не долго в офисе, ладно?
- Хорошо-хорошо, не волнуйся, я же тебе уже сказала, что только вещи свои заберу, переоденусь, и обратно! Ты меня в машине подожди… я сама быстренько слетаю, договорились?… Как говорит папа: «Одна нога здесь, другая - …тоже здесь!»
Андрей гладил ее ладошку, лежавшую у него на колене, и беззаботно улыбался:
- Договорились! Только знаешь что?
- Что?
- Я буду жутко по тебе скучать!
- Но я же минут на десять, не больше…
- Все равно буду скучать! Теперь мне всегда будет тебя не хватать!…
Машина плавно въехала в подземный гараж «Зималетто» и остановилась почти около дверей лифта. Андрей, еле сдерживаясь, притянул Катю к себе и жадно поцеловал:
- Только быстро! А то я за себя не ручаюсь!!!
Катя взъерошила рукой его темные волосы, хитро улыбнувшись, чмокнула в нос, и, выскользнув из автомобиля, исчезла в лифте. Молодой человек счастливо выдохнул ей вслед: «Как же я тебя люблю! …Я так… тебя… люблю…»…
…На этаже царил легкий полумрак, разбитый на маленькие островки мутного света маленькими лампочками дежурного освещения. Катя наспех открыла дверь своего кабинета… щелкнула выключателем настольной лампы… залетев в каморку, схватилась за вешалку с костюмом… бросив ее на диван, молниеносно скинула вечернее платье… торопливо «запрыгнула» в юбку… и, пробежавшись по пуговицам жакета, кинулась было к выходу…
…Резкий звонок прорвал ночную тишину. Слабо понимая, что происходит, Катя еще минуту стояла возле двери, пытаясь сообразить, что же ей надо делать. Телефон «плакал» навзрыд, разливаясь в сердце длинными тревожными волнами.
Девушка растеряно подняла трубку:
- Алло…
- …
- Алло, я Вас слушаю! Говорите!
- …
- Кто это? Роман Дмитриевич, это Вы?
- ...
- Что случилось? Что?!
Нервный, почти на грани истерики, мужской голос ввел ее в крайне тревожное состояние. Кате пришлось схватиться за край стола, чтобы не упасть, когда она услышала ответ…
* * *
Сегодня две дамы в офисе вусмерть спорили о способностях женщин идти на жертвы ради своих детей. Одна из них рассказала историю некой особы почтенного возраста, терпевшую много лет мужа-алкоголика (да, в солнечной Франции такое тоже бывает!), лишь бы не оставить сына и дочку без «полноценной семьи». А в итоге – что?! Одинокая старость, потому что и мужа нет уже в живых, и детям она настолько не нужна, что они, наверно, забыли, как мать выглядит…
А я слушала их, сидела и думала, как бы я поступила в схожей ситуации? (Тьфу-тьфу-тьфу, типун мне на язык!)
Своих детей у меня пока нет, но лично мне (это абсолютно точно) не хотелось бы разменивать радость и спокойствие своих детей на призрачное мнение каких-то незнакомых мне людей о якобы «добропорядочной, правильной семье», где стандартно присутствуют папа, мама и дети. В такой семье, по-моему, ни о какой искренности чувств не может быть и речи!!! А значит, не идет и речи ни о каком доверии, о понимании, о светлой любви и заботе… Все равно кто-нибудь да будет «оглядываться» на кого-нибудь, лишь бы не спровоцировать очередной «пьяный» конфликт…
В итоге поймала себя на мысли, что все-таки правы были наши бабушки, говорившие: «Лучше одной и счастливой, чем несчастной и абы с кем…» Если все искренне и по-честному, то и дети смогут вырасти полноценными и счастливыми!
PS: Понимаю, что темка совсем неоднозначна и допускает тысячи «НО»…
Но… Выражая свое глубокое ИМХО, я бы не хотела «расходовать» свою жизнь на пустую трату сил и здоровья на «воспитание» обычно не перевоспитывающихся личностей, вместо того, чтобы достойно заниматься своими детьми… Можете побить меня тапками…
22
- Я УБИЛ ЕЕ!
- ЧТО-О-О-О?!
- Я УБИЛ ее… ПОЧТИ убил… почти…
Холодная волна ужаса залила ее сознание:
- Роман Дмитриевич, я ничего не понимаю… Кого – убили? Кого ЕЕ?! Что случилось?!
- Девушку… Эту девушку!
- Подождите! Вы можете ТОЛКОМ объяснить, ЧТО произошло?!
- …
- Алло! Роман Дмитриевич?!
- Катя… Катя
- Роман Дмитриевич, успокойтесь, пожалуйста!…
Сейчас все обиды прошлого почему-то вылетели из ее головы. Катя уже пришла в себя от столь неожиданного заявления Малиновского. Глубоко вздохнув, она почти спокойным голосом продолжила:
- Вы где?
- Я в больнице…
- Почему? Что с Вами?
- Со мной – все в порядке!… Катя, а где Андрей?… В отеле сказали, что вы в офис поехали…
- Он внизу… в машине… Нам пришлось заехать в «Зималетто»… Вы ему не дозвонились?!
- Пытался! Но то трубку никто не брал, то телефон был занят… А теперь он вообще недоступен …
- Наверно…
- Катя… Катенька! Что мне делать?!
- Сначала – успокойтесь!
- …
- Так, давайте с самого начала… Что произошло? …Только спокойно!
- Мне нужно было уехать… с презентации… пораньше… Я торопился! ТОРОПИЛСЯ, понимаете?!
- Я все пойму, если Вы возьмете себя в руки… и… и расскажете наконец, что у Вас случилось! Договорились?!
- Хорошо… Я торопился!… я очень торопился… ну, короче, ехал слишком… быстро… слишком…
- Вот, уже лучше… А дальше?!
- Дальше меня «подрезали»… В общем мне пришлось… О, Г-ди!…
- Роман Дмитриевич! В конце-то концов, Вы успокоитесь или нет?! Я не смогу Вам помочь, пока Вы все не расскажите!
Катя даже разозлилась, ее жесткий окрик наконец-то привел Ромку «в чувство». Он несколько раз тяжело вздохнул и буквально выдавил из себя:
- Я СБИЛ ДЕВУШКУ! Случайно… Меня «подрезала» какая-то машина, и пришлось резко… вывернуть вправо… На тротуар…
- …
- А там… девушка… была…
- Что с ней? …Ну, говорите же!
- Ее забрали в больницу… Вот…
- Все настолько серьезно?
- Думаю, да… Она без сознания… в реанимации…
- О, боже! Роман Дмитрич… давайте адрес… Мы приедем!
- Что?!
- Мы с Андреем сейчас приедем! АДРЕС?!!
Катя быстренько записала на листке несколько слов…
- Катя… может ему все-таки не говорить… ничего… пока?!
- Почему? Он же ваш лучший друг…
- Мне сейчас… совсем не до объяснений! Понимаете? Я ВАМ… еле-еле рассказал… Пожалуйста…
- Роман Дмитрич…
- Думаю, я сейчас не в лучшей форме… чтобы… еще раз…
- Может… все же…
- Катя! Катенька… Пожалуйста, прошу Вас… Я потом ему сам все расскажу, хорошо?! Может, завтра… Пожалуйста!
- Хорошо, дело Ваше… Только я бы все равно поставила его в известность…
- Потом, Катя… Пожалуйста… Не сейчас, ладно?! Не до того мне, понимаете?!
- Хорошо, я понимаю… Я могу Вам чем-нибудь помочь?
В трубке повисло тяжелое молчание. Катя нервно провела рукой по холодному от волнения лбу, задумчиво глядя в пустоту перед собой. Она пыталась понять, что же ей сейчас нужно предпринять. «Андрей! Может ему все же рассказать?… Может так будет лучше… Нет… Я же обещала… Г-ди, что же делать?»
Измученный голос на том конце тихо произнес:
- Спасибо Вам, Катенька… Я думал, что Вы со мной не станете разговаривать… Ну… после того, что было… между нами… после той истории… с письмом…
- Роман Дмитриевич… Давайте не будем сейчас об этом! Может, МНЕ хоть к Вам приехать?… В больницу…
- Нет, не надо… Сегодня я справлюсь, надеюсь… Давайте завтра поговорим, хорошо? Вдруг, все обойдется… и она придет в себя… ну, та девушка…
- Но если вдруг что понадобится… У Вас есть мой домашний телефон? Звоните в любое время!… Алло… Сможете записать? Хорошо…
Катя продиктовала номер, повторив его на всякий случай дважды. Попрощавшись с Малиновским, она еще несколько минут простояла в замешательстве, сомневаясь, как же ей все-таки поступить. На душе было крайне прескверно, волшебное настроение сегодняшнего вечера напрочь улетучилось, сменившись смутной тревогой за этого «непутевого мальчишку». В данной ситуации ее «ненависть» к Ромке отступила на второй план, давая дорогу чувству сожаления и беспокойства. Она медленно прошлась по кабинету… рассеяно щелкнула выключателем настольной лампы… постояв в темноте еще минуты две, расстроено вздохнула и вышла…
* * *
23
- Катюш, ну чего ты так долго? – Андрей резво выскочил из машины, подхватывая Катины пакеты с вещами, - «Десять минут, десять минут», а сама на все полчаса пропала… Кать?! Что с тобой?!
Девушка нервно поправила непослушную прядку, выбившуюся из прически… усилием воли «нацепила» радостную улыбку… и, помешкав секунду, выпалила:
- Ты меня отвезешь домой? Ладно?!
- Катюш… Ты что?! Мы же договорились… уже… ко мне… Что-нибудь случилось?
- Да нет… так… маленькие неприятности дома… я своим звонила… предупредить, что все в порядке… что я задержусь… - Катя по-детски скрестила пальчики за спиной и смешно зажмурилась, - …и-и-и-и… я устала…
- Кать…
- Я, правда, устала… Сегодня слишком необычный день… столько всего произошло…
- Катя…
- Ну, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста… - Она «хитро» улыбнулась ему в ответ.
- Я ничего не понимаю… Катюш…
- Давай завтра все обсудим, хорошо?! Ты только не сердись…
- Кать, я не сержусь! Я просто не понимаю, что происходит! Мы же хотели поехать ко мне… побыть вместе… А ты…
- Андрей…
Он слегка ошарашено смотрел на нее, волшебство этого вечера медленно растворялось теперь и в его сердце. Разочарованно вздохнув, он прижался к Катиной щеке:
- Что же ты со мной делаешь, а?
- Я тебя люблю… и больше ничего… Ты мне веришь?
- Верю! – Андрей наконец-то улыбнулся.
- Я очень-очень тебя люблю… Но устала… Ну что, поехали?!
- Ладно… поехали… может ты и права… давай отложим все до завтра…
…Большие красные цифры на электронных часах ритмично пульсировали, показывая почти половину третьего ночи. Тревожные мысли о Романе Малиновском крутились в ее сознании, как большая детская юла: что теперь будет с ним? а что с той девушкой? почему Роман Дмитриевич не захотел сразу все рассказать Андрею? И почему ты решила промолчать? ТЕБЕ это зачем надо?…
Десятки и сотни разных «что?» и «почему?» мучили Катю, не давая ей заснуть. «Надо же… как странно… Я думала, что буду ненавидеть Малиновского ВСЕГДА… за эти дурацкие «инструкции»… за то, что он со мной сделал… и с Андреем… Что не смогу с ним даже разговаривать спокойно… а тут НА тебе, ТАКОЕ случилось… И что ты теперь испытываешь к нему? Только жалость? Сочувствие? Да-а-а, правда, странно… Ну, Пушкарева, и как ты собираешься выпутываться из этой щекотливой ситуации, а?… Я тебя спрашиваю? Что, молчишь?!… Ну, молчи-молчи!… Ах, ты обещала?!… Да, я ОБЕЩАЛА пока ничего не говорить… Роман Дмитриевич должен будет САМ все рассказать Андрею… Г-ди, только бы все обошлось… и с девушкой все было бы в порядке… Ведь Андрей все равно рано или поздно все узнает… Андрей… мой Андрей… Теперь он точно мой… МОЙ… Г-ди, не могу поверить!… Я буду его женой… ЖЕНОЙ!… нет, еще пока не верю! Могла ли я подумать когда-нибудь, что ТАКОЕ возможно… Как же я его люблю! Если бы не Роман Дмитриевич… вчерашний вечер стал бы самым-самым счастливым в моей жизни… Если бы… Да-а-а, Роман Дмитриевич… Вы как всегда вовремя!… Только бы это «чудо природы» завтра обо всем рассказал… Хотя… может и… стоит… самой… поговорить… с Андреем… завтра… самой…» Она плавно засыпала под мерный ход своих размышлений…
«Завтра… все решится… завтра…»
…Катя с утра «скакала» по банкам, пытаясь согласовать сроки погашения кредитов. Хорошо хоть ей выделили собственную машину, и теперь она с удовольствием «рассекала» на новенькой «Ауди» по московским пробкам. Ей следовало торопиться, потому как после обеда было запланировано экстренное собрание по поводу результатов вчерашней презентации. Судя по отзывам клиентов, последняя коллекция имела гораздо больший успех, чем предыдущая: телефон в приемной и у Милко разрывался от благодарственных звонков и слов восхищения, в отделе продаж УЖЕ царил «легкий аврал», связанный с немыслимым количеством полученных заказов и предложений о сотрудничестве. Катя была счастлива! Их с Андреем план по выводу «Зималетто» из кризиса, похоже, срабатывал на все 100 процентов. Может быть, удастся ликвидировать долги компании даже раньше, чем было запланировано. Вот только бы Малиновский не подкачал…
«Малиновский… Малиновский… Как у него дела?… Что-то я волнуюсь… Интересно, он сегодня появится в офисе?…» - Катя в задумчивости зарулила на стоянку и, наскоро припарковавшись, полетела в сторону проходной. Что-то ей подсказывало, что Ромка столкнулся с более серьезными проблемами, чем она думала, раз не объявился до сих пор…
…Собрание затянулось до самого вечера и, в основном, состояло из пафосных восклицаний «непризнанного гения всех времен и народов» о своей исключительности и незаменимости. На волне всеобщей эйфории от его новой коллекции Милко стал вести себя просто «невыносимо». Он решил превзойти в этот раз самого себя: вмешивался с комментариями во все вопросы, даже в те, которые явно не были связанны с его творческой должностью. Хотя его постоянные реплики о гЕниальных твОрениях и божествЕнной фантазИи вызывали у присутствующих только веселый смех. В разгар этих забавных словесных перепалок и препирательств в дверь конференц-зала просунулась растерянная мордочка Маши Тропинкиной:
- Екатерина Валерьевна, можно Вас на минуточку…
- Маша, что случилось? – Катя слегка занервничала.
- Вас просят подойти к телефону… Это вопрос жизни и смерти!
«О боже, только не это… Прошу тебя, только не ЭТО! Г-ди, помоги ЕМУ!»…
* * *
Ошибались ли Вы когда-нибудь в «оценке» человека, с которым Вам пришлось впервые познакомиться, но про которого Вам уже много чего понарассказали-понапридумывали? Способно ли мнение окружающих людей повлиять на Ваше собственное мнение?
Один единственный раз в жизни я позволила себе поддаться «общему волнению», когда понапредставляла бог весть что про некую особу, которая должна была прийти к нам на работу. Как обычно, навели справки о ней по всем знакомым и друзьям, благо мир дизайнеров одежды довольно-таки тесный, все про всех все знают. Выяснялось, что особа эта – сущая мегера, что в работе она «монстр» (в смысле, общаться с людьми не умеет), что дерет с подчиненных «три шкуры», что не принимает ничьего мнения, кроме своего, что… В общем, за этой дамочкой тянулся слишком длинный шлейф из этих самых «ЧТО». Короче говоря, я ее еще ни разу не видела, но зато уже четко знала, что она из себя «представляет»… А потом мы познакомились, и какое-то время проработали вместе… И в итоге оказалось…
Оказалось, что эта девушка – супер-профессионал, и в тех условиях, которые существуют и поныне в нашем швейном производстве, по-другому она себя вести просто не могла, чтобы чего-то получилось. Оказалось, что ее резкий, порой даже грубый, тон общения – это единственный способ «расшевелить» ленивых и безалаберных сотрудников. Что ее требовательность – не что иное, как не безразличное отношение к результату своей работы. Что жесткость в отстаивании своей точки зрения – лишь попытка предотвратить ошибки руководства… И т.д., и т.п. Хотя в нерабочей обстановке она была очень приятной в общении, и мы даже… дружим до сих пор…
…Давно это было. Но с того случая я окончательно зареклась верить слухам и чужим домыслам. И полагаюсь исключительно на собственное мнение и интуицию…
24
…Андрей был жутко зол на Ромку. Он уже в четвертый раз за собрание (и, наверно, раз «дцатый» за весь день) набирал номер мобильника Малиновского. Все те же протяжные гудки… или нейтральное: «Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети…»
«Малиновский, я тебя убью! Пропал со вчерашнего вечера, и ни слухом, ни духом… Не, если не убью, то хотя бы покалечу! Вот только появись на работе, вот только появись! …И где тебя, Малина, носит?! Ты, как всегда, в своем репертуаре… Только ответственное мероприятие наметилось, тебя и след простыл… Совсем совесть потерял, русалки русалками, а работать кто будет, Я один? ДА?»
Ромка, конечно, пропадал вот так, внезапно… но чтобы не предупредить, не обеспечить себе надежные тылы в его, Андрея, лице – такого еще ни разу не было… ни разу… за все время, что они были знакомы…
Залетев в кабинет, Катя буквально набросилась на телефонную трубку:
- Алло! Роман Дмитрич, что у Вас случилось?
- Катя, как Вы узнали, что это я?!
Неожиданно для себя, девушка расплылась в улыбке, достаточно спокойный голос на том конце провода вселял в нее оптимистическую надежду о благоприятных новостях:
- Ну, думаю, вопрос о «жизни и смерти» так остро может волновать в данную минуту только Вас, Роман Дмитриевич! Что нового? Как ОНА?
- Врачи говорят, что состояние пока еще тяжелое… но наметилась положительная динамика…
Катя облегченно вздохнула:
- Вы что же… весь день были в больнице?
- Почти…
- А завтра появитесь на работе?
- Катя… э-э-э-э…
- Что-нибудь еще произошло?
- Да… произошло… Одна проблемка… возникла…
- О боже, что на этот раз? Это связано с той девушкой, да?
- В общем… в общем, да! Но это… не телефонный разговор…
Малиновский растеряно сопел в трубку, как будто сомневаясь, говорить или не говорить:
- Катя… Мы бы не могли встретиться… у меня…
- Что-о-о?
- Встретиться… У меня… Вы бы не смогли приехать… ко мне домой…
«Нет, это уже слишком! Что он себе позволяет?! Домой к нему ехать! Да ни за что! Совсем с ума сошел от своей проблемы! Раньше надо было голову на плечах иметь… Хотя… Может, действительно, что-то серьезное… Г-ди, ну зачем я во все это ввязалась… Надо было Андрею все сразу рассказать! А теперь что… что мне делать?…» - Катя на мгновение отключилась от реальности.
- Алло, Катя?
- …
- Катя?…
- Да, Роман Дмитриевич…
- Прошу Вас… пожалуйста… Вы сегодня можете?
- Это ТАК срочно? А до завтра не подождет Ваша проблема? У нас с Андреем вечером деловой ужин запланирован… по поводу новой коллекции… клиент очень серьезный…
- Понимаю… Конечно …
- Роман Дмитрич?
- Думаю, до утра я еще продержусь… - Ромка сдавленно засмеялся. Неожидав такой реакции, Катя заулыбалась в ответ…
- ТАК! И с кем это мы секретничаем, а!? И без меня? – Андрей обхватил девушку за плечи, зарывшись носом в ее каштановые локоны, - Катюш, ну ты где пропала? Милко там совсем с ума сошел от скуки! Тебя уже все заждались… особенно, Я!
- Я уже бегу… еще пара минут… – Катя чуть покачнулась от волнения, предусмотрительно зажав трубку рукой, - Андрей! Всего пара минуточек…
- Ладно, только давай скорей! А то мы на ужин опоздаем… - и, чмокнув ее в щеку, скрылся за дверями в конференц-зал.
- Роман Дмитриевич, давайте я Вам утром перезвоню, хорошо? ПотЕрпите?
- Потерплю! Договорились!
…С самого утра над Москвой сгустились огромные дождевые тучи, обещая вскоре вылить на измученный июньской жарой мегаполис давно ожидаемую влагу. В воздухе уже пахло наэлектризованной от далеких молний пылью вперемешку с теплым ароматом от тополиного пуха и автомобильных выхлопов. Где-то за горизонтом уже были еле слышны первые грозовые раскаты.
Катя заметно нервничала, застряв в очередной московской пробке: они с Малиновским договорились встретиться у него дома около 10 утра, и поэтому ей пришлось «пиликать» в центр города в самый «час-пик». Хорошо еще, что у нее сегодня были запланированы несколько встреч с адвокатами и банкирами, поэтому не пришлось в очередной раз придумывать «легенды» по поводу своего столь раннего отсутствия на работе. Ей было очень неприятно лукавить перед Андреем, но Ромка упорно не хотел пока ничего тому говорить. Пообещав себе, что после сегодняшней встречи, она обо всем расскажет сама, Катя лихо зарулила к дому Малиновского.
Волна теплого воспоминания нахлынула в сердце, извлекая из глубин памяти чувства и переживания о той встрече… с Андреем… об их второй ночи… в Ромкиной квартире… Как же это было давно… в другой жизни… в другом измерении… Она до сих пор отчетливо помнила, как выглядят апартаменты Малиновского, помнила, какой этаж… какой подъезд… помнила и того невоспитанного консьержа, так нелестно отозвавшегося тогда о ней… За последнее время Катя ни разу не вспоминала то свидание, а сейчас один вид знакомого здания разбередил ее счастье, вызвав в душе легкую грусть.
Помолчав несколько минут, Катя вздохнула: «Ну, посмотрим, Роман Дмитриевич, что у Вас там за проблема такая, что мне пришлось даже приехать к Вам домой?» Она быстренько выпорхнула из машины, «пикнула» сигнализацией и вбежала в подъезд…
Приятного вида старушка-консьержка… «Здравствуйте, Вы к кому? К Роману Дмитриевичу? Вам на одиннадцатый! Пожалуйста…»
Три широких ступеньки…
Металлические двери современных лифтов…
Уютный диванчик и большое зеркало внутри…
Плавный ход кабинки…
Третий…
Пятый…
Седьмой…
Одиннадцатый…
Просторный холл перед квартирами…
Нужная дверь…
Протяжный, с переливами «голос» звонка…
Катя от неожиданности раскрыла рот, напрочь растерявшись, когда увидела ту «проблему», о которой Ромка наотрез отказался рассказать ей вчера вечером по телефону…
* * *
Любите ли Вы хранить чужие секреты? Именно, ЛЮБИТЕ, а не УМЕЕТЕ…
Так само собой как-то получается в моей жизни, что… по неизвестным причинам близкие и друзья, а также хорошо знакомые и почти незнакомые люди спокойно дарили и дарят мне до сих пор самое сокровенное, хотя я совершенно не напрашиваюсь. Мама моя всегда по этому поводу смеется: «Если тебе вдруг придется раскрыть все тайны, которые знаешь, наверное, начнется третья мировая война!»
Случаев было много – и хороших, и плохих, и грустных, и веселых… И со временем я поняла, что… начинаю получать колоссальное удовольствие от оказанного мне доверия. Дело даже не в самом факте «секрета»… Просто очень приятно и радостно становится от того, что кто-то настолько тебе верит, что может рассказать то, что не расскажет, к примеру, даже своей маме (бывало и такое)…
Многие тайны живут со мной почти с самого детства, некоторых их хозяев уже нет в живых… А я с радостью «забочусь» о чужом счастье, о чужих переживаниях и тревогах, о проблемах и хитростях, о любовных похождениях… нежно перекладывая их иногда по полочкам своей памяти… И в ответ они по-прежнему согревают мое сердце частичками великого чувства – ВЕРЫ…
Все-таки здорово хранить чужие секреты… И, главное, любить это делать…
25
Вот этого она совсем не ожидала увидеть в доме «заядлого холостяка»…
Роман Дмитриевич гостеприимно махнул рукой, приглашая Катю войти. Девушка робко потопталась в дверях и, шагнув внутрь, зачарованно замерла, уставившись на «малиновскую тайну»…
По гладкому паркету в прихожей, смешно перебирая ножками, топал… маленький мальчик. Его светлая головка радостно крутилась в разные стороны, а на лице сияла абсолютно счастливая улыбка: малыш крепко сжимал в крошечной ручке что-то металлическое, напоминающее, по всей видимости, «бывший» мобильный телефон.
Катя медленно переводила взгляд с Ромки на мальчика… потом с мальчика на Ромку… и снова с Ромки на мальчика…
- Катя, с Вами все в порядке?
- …
- Катя?
- …думаю, да… в порядке… просто я… не ожидала… - она прижалась к шершавой стене, испуганно уставившись на маленькое создание, копошащееся у ее ног.
- Я сам не ожидал! Вот это и есть моя «проблема»… - Малиновский опять махнул рукой, теперь уже куда-то в сторону просторной кухни, - Пойдемте, я сделаю нам кофе…
Легко подхватив стоящего посреди коридора малыша, он мгновенно исчез за большими стеклянными дверями, ведущими в столовую. Катя, как сомнамбула, прошелестела за ними и медленно опустилась на любезно подставленный стул. В голове царил сплошной бардак: образ Романа Дмитриевича, этого прожженного ловеласа и безбашенного повесы, «грозы» всех женщин, попадающихся ему по жизни, никак не увязывался в ее сознании с идиллической картинкой, которую она имела удовольствие наблюдать сию секунду.
Аккуратно прижимая малыша к себе одной рукой, второй Малиновский засыпал кофе в кофеварку. Расправившись с задачей, Ромка плюхнулся на соседний стул, заботливо усадив мальчика на колени. Тот радостно загулил, пуская смешные пузырики из слюнек и самозабвенно размахивая «останками» Ромкиного мобильника.
- Мне надо с кем-нибудь поговорить… иначе я сойду с ума!
- Сколько ему?
- Два с половиной… Судя по паспорту матери…
- А как зовут?
- Тимофей… Но откликается на кличку «Тимка» - Ромка грустно засмеялся, - Катя, я не знаю, что мне с ним теперь делать…
Девушка пару раз вздохнула, пытаясь направить мысли в нужное русло. Помолчав мгновение, она ответила:
- Как так получилось… ну, что он у Вас оказался?
- Тогда… после аварии… В общем, он чудом остался жив…
- Это ЕЕ ребенок?
- ЕЕ… В больнице его отказались оставить…
- …
- Сказали «раз травм и увечий нет… то мы не можем оставить мальчика… без соответствующих документов…»
- Но ведь у девушки… наверняка есть родственники в Москве… Можно же было как-нибудь узнать…
- Да?! В три часа ночи?! И потом… она не москвичка…
- …
- Куда звонить… и кому… я не знал… Пришлось брать его к себе… Но это временно!
- В смысле?!
- Ну, в смысле… Я не собираюсь сидеть с ним вечно! И потом… я не умею с детьми обращаться…
- Но вчера же справились?! – Катя даже засмеялась.
- Видели бы Вы…
- Роман Дмитриевич, давайте перейдем на «ты»! Думаю, в сложившихся обстоятельствах это будет удобнее всего…
- На «ТЫ»?! Вы серьезно?! Вернее…– Малиновский даже дернулся на стуле от столь необычного заявления, от чего Тимка чуть не выронил из ручек свою «игрушку».
- Куда уж серьезней! – Катя ласково потрепала малыша по светлой головке, и тот завертелся на коленях, заливисто хохоча. Ромка осторожно спустил мальчика на пол, и, слегка поддерживая его, шагнул к кофеварке. Через минуту бодрящий аромат горячего кофе окутал всю кухню, как-то ненавязчиво располагая к дружеской беседе.
- Хорошо… - молодой человек плюхнулся обратно на стул и растеряно застучал ложкой по толстой керамической чашке, - только неожиданно… как-то…
- И как же… тебе… удалось «приручить» его?! – Катя с трудом выдавила из себя новое обращение, - по-моему, у… тебя замечательно получается!
- Вчера весь день «тренировался»… - Ромка растянулся в грустной улыбке, - сначала пришлось туго! Он ревел страшно… я думал, свихнусь за вчерашнее утро… Представляешь, никого в окрУге с маленькими детьми не наблюдается, спросить даже не у кого, что делать…
- …
- Пришлось пожертвовать своим телефоном… И вроде бы сразу успокоился… По крайней мере… больше не кричал и не плакал… Только с рук не слезает, стоит только исчезнуть из поля его зрения, начинает пищать… Вот так и таскаюсь с ним второй день… кОшмар! – Малиновский засмеялся, обреченно кинув взгляд на ползающего по полу малыша, - Катя…
- ?…
- …никогда бы не подумал… что мы сможем вот так, спокойно сидеть, разговаривать… после всего, что было…
- И что ты собираешься делать? – Катя резко перебила его, упорно отказываясь поддерживать разговор об их прошлом и переведя беседу в более «актуальное» русло, - надо же что-то с ребенком придумать?
- Про родственников пока ничего не понятно, выяснилось только, что Даша квартиру снимала… одна…
- Даша?!
- Ага, ЕЕ Дашей зовут! Жила где-то в Сокольниках…
- И что? Совсем никого не удалось найти?
- Пока нет… Гаишники, конечно, запрос сделали в милицию… все равно, наверно, дело будут заводить… ну, о ДТП… если ОНА в сознание не придет в ближайшее время… Да-а-а, влип я, Катя!
- Я вот что думаю… Может пока все не определится… маму мою попросить присмотреть… за ребенком, а?
- Маму?
- Ей проще будет… Если хочешь, Тимка может даже у нас какое-то время пожить… Правда, в этом случае тебе придется все Андрею рассказать!
- Ни за что!
- Но почему? Ты что, боишься его?
- Боюсь! Не уверен, что Жданов сможет меня правильно понять…
- Это Я тебя не понимаю! Он же твой друг!
- Дело даже не в Андрее… вдруг ему вздумается… проболтаться обо мне кому-нибудь… Кире там… или родителям своим… Это же сколько разговоров будет! Да они меня со свету сживут своими причитаниями! Нет, не хочу! Давай пока оставим все как есть, пожалуйста! Да и потом… вдруг, родственники найдутся… Дашины… Тогда и ребенка можно будет сразу отдать… Ладно? Так спокойней… Пожалуйста…
- Но это же глупо!
- Катя… пожалуйста! Пока я только… тебе могу доверять… не хочу лишних сплетен…
- Да-а-а, Роман Дмитрич, вы все такой же! А мне показалось, что ты немного изменился… за эти два дня…
Катя вскочила с места и, машинально отхлебнув кофе, направилась к выходу, чуть было не споткнувшись о вынырнувшего откуда-то из-под стола Тимку:
- Ладно… мне пора бежать! Еще столько дел! Да, кстати… А ты когда на работу придешь? Может, правда, маму мою привезти сюда? В офисе столько проблем из-за новой коллекции, клиентов тьма, с заказами не справляемся! А ты исчез! Все волнуются! Особенно, Андрей… Ты его хотя бы предупреди… хорошо?
- Я подумаю… а насчет мамы… было бы неплохо! Она-то уж точно лучше меня с детьми может ладить!
- Договорились! Сейчас же ей позвоню, возможно, удастся привезти ее после обеда… Ты как, выдержишь? – Катя протянула напоследок Ромке руку. Малиновский с искренней благодарностью затряс ее, не переставая при этом улыбаться:
- Выдержу! Спасибо тебе! За помощь!
- Не за что! Дело-то серьезное…
- Я, честное слово, совсем не рассчитывал… ну, что так все выйдет!
- Ладно, что сделано, то сделано! Я перезвоню попозже… Пока!
- Пока!…
…Елена Александровна на удивление быстро согласилась помочь в столь «щекотливой» ситуации, Кате даже не пришлось подробно все объяснять. Расправившись к обеду со всеми своими делами, наша «бизнес-вумен» успела доставить новоявленную «Мэри Поппинс» к Ромке домой, а так как его «проблема» с малышом наконец-то разрешилась самым чудесным образом, Малиновский напросился к ней в попутчики. По дороге в офис он еще раз в подробностях рассказал Кате о том ночном происшествии, посокрушавшись о несостоявшемся свидании и поведав о «кошмарах», связанных с пребыванием в его доме маленького «монстрика». Она почему-то улыбалась в ответ. Вся ненависть к этому человеку, долгое время копившаяся в ее сердце, растаяла мгновенно, как только она представила, что пришлось вытерпеть Ромке из-за своего несерьезного отношения к жизни. В разряд откровенно дружеских ее теперешние отношения с ним вряд ли скоро перейдут, но сам факт, что Роман Дмитриевич доверился именно ей, странным образом грел ей душу. Единственное, что очень сильно волновало Катю в данную секунду, так это то, что приходится «прятаться» от Андрея. Только бы он не начал подозревать ее в чем-то «таком»…
…Жданов-младший, как неприкаянный, бродил по этажу, периодически заходя к Машке поинтересоваться, когда же вернется Екатерина Валерьевна. Та уже не знала, что ему ответить, и поэтому стала изредка «скрываться» от него в курилке.
Зарулив очередной раз в президентскую приемную и не найдя Катину секретаршу на месте, Андрей немного разозлился: «Черт знает что творится! Куда она опять запропастилась?! Работать вообще-то кто-нибудь будет или нет?!» С грозным выражением на физиономии и серьезными намерениями «проучить, как следует» нерадивую Машку, он промчался по коридору… ворвался в общий холл… и-и-и-и… сердце со свистом «рухнуло» вниз… от увиденного…
* * *
26
- Катя, спасибо тебе… еще раз за помощь!
- Не за что! Надеюсь, все обойдется!
- И я…
- Ну, ладно… Я побежала, а то столько дел еще, - девушка по-дружески похлопала Ромку по плечу, - Да, кстати… хотела предупредить… В четыре у нас наметилось маленькое совещание… было бы неплохо, если бы ты до него все-таки дошел!
- Дойду! А как же! Сейчас только к себе забегу… узнаю, что нового, и сразу к вам… – Малиновский широко улыбнулся, благодарно тряся при этом Катину руку, - у меня еще минут двадцать есть!…
…Прошмыгнув за стоящую в углу пальму, Жданов коршуном вперился в парочку, мило болтающую у лифта…
«Этого не может быть! Не может… Что он себе позволяет?! Ты чего это так лыбишься, а?! Малина, я же тебя предупреждал… Держись от нее подальше! Э-э-э-й! Ты что, совсем офонарел?! Катя, а ты-то куда?! Ты же его терпеть не можешь! Что у вас там происходит?! Странно… Вот, как чувствовал! Малиновский, ты ведь не зря шутил, да?!… Что собираешься… «влюбиться» в нее! Не, это уже выше моих сил! Я тебя убью!» - он несколько раз порывался выйти из своего укрытия, но почему-то останавливался…
Мило попрощавшись с Романом, Екатерина Валерьевна перво-наперво решила проверить, чем занимается ее личный секретарь. А поскольку из коридора, ведущего в сторону курилки, доносились громкие переливы Машкиного смеха, то Катя, естественно, поняла, что НИЧЕМ! «Так, опять! Ну, все! Мое терпение подходит к концу! Иду на таран!» - и она рассержено скрылась за углом…
Андрей непонимающе смотрел несколько секунд в опустевшее пространство перед лифтами, силясь собрать свои мысли в единое целое. Потом вздохнул, тревожно озираясь вокруг, покинул свое убежище и… помчался к Ромкиному кабинету. «Я выведу тебя на чистую воду… ты все мне расскажешь… какие у тебя дела… с Катей…» - уязвленное самолюбие и робкие ростки ревности вопили в его душе, заглушая собой способность трезво мыслить. Подлетев к двери, Жданов уже было собрался вломиться к другу с разносом… но на минуту замер. Из-за стеклянной перегородки до него доносились лишь обрывки фраз, то ласково-сюсюкающих, то вопросительно-интересующихся… «Ничего не понимаю… С кем это ты, интересно, ТАК любезничаешь?!… Вряд ли с Катей… Ее нет на месте… Я знаю!… Малиновский, ты сам на себя не похож… Ни разу не «слышал» тебя таким… таким… трогательным… Что происходит, мне кто-нибудь может объяснить?!…А может все-таки с Катей?… Бред!…»
Но завершить свои терзания ему было не суждено, потому как резко открытая дверь больно ударила его по любопытному носу, выжидающе застывшему аккурат на ее пути. Чертыхнувшись, Андрей схватился за место ушиба и почти инстинктивно выпалил:
- МАЛИНА-А-А-А-А-А!!!!! Совсем обалдел, что ли?!
- Ой, Жданов! А ты чё здесь делаешь?!
- Рыбу копчу! За тобой, оболтусом, шел… Да не дошел! Чуть не убили по дороге!
- Я ж не хотел!
- Еще б ты ЗАХОТЕЛ!
- Андрей! Ну, прости… я же не специально!
Выражение искреннего раскаивания и беспокойства на Ромкином лице заставило Жданова улыбнуться. «Ладно, позже выясню… что у вас там с Катей творится» - единственная здравая мысль за последние пятнадцать минут:
- Так, хватит лирики! Совещание уже почти начинается! Давай, шевелись! – Андрей с чувством пихнул Малиновского в сторону коридора, - а то я тебе как дам… больно… Тогда точно обалдеешь! Пошли! Опаздываем!…
- Делай со мной все, что угодно! «Только не бросай в терновый куст!» (с)
- Дурак ты, Малина!…
…Три пары глаз метались в тесном пространстве конференц-зала, то сталкиваясь где-то на перепутье мыслей, то разбегаясь по разным углам:
«…черт, как там ребенок?! Скорее бы этот день закончился… Интересно…»
«…какая же ты… у меня красивая! Я… тебя… люблю… Люблю… Скорее бы…»
«…долго еще Роман Дмитрич будет скрываться от Андрея? Чувствую себя, как…»
«…Елена Александровна… справилась с Тимофеем?… Надеюсь…»
«…совещание закончилось… Кать… как же я по тебе соскучился… Давай закругляться…»
«…предательница… Хотя может он и прав… лишние разговоры в данной ситуации…»
«…что все сложилось… и он не ревел… да-а-а, дети, это нечто! И угораздило же…»
«…побыстрее… и ко мне, а?… я больше не могу спокойно сидеть… и смотреть на тебя…»
«…совсем не нужны… может все обойдется… Хорошо бы…»
«…тебя, дорогой, вляпаться! Так, спокойно! Вот родственников найду… ребенка отдам…»
«…о чем ты думаешь… ты сегодня на меня почти не смотришь… или это…»
«…все получилось… и с девушкой все было бы… в порядке… тогда можно…»
«…и здравствуй, свобода!… Я снова твой!… А Катя… молодец… Если бы не она…»
«…мне показалось?… а вдруг это из-за Малиновского… Что же между вами происходит…»
«…будет наконец рассказать… все Андрею… я долго не смогу ему врать… ведь он…»
«…я бы точно пропал… А она красивая… вроде бы все та же… но…»
«…Надо быть повнимательней… А то впрямь… уведет… из-под носа… плейбой наш…»
«…не заслуживает этого… больше… не заслуживает… он изменился, я это знаю… как же я его люблю…»
«…совсем другая… эх, а все могло бы быть по-другому, Жданов… И со мной бы ничего не случилось… Катя… Катюша… Катенька… Да когда же ты закончишь болтать, Георгий…»
«…вдруг Ромка не шутил… насчет Кати… Ка-а-ати… Катюши… Катеньки… Мммм… Все, я перестаю себя контролировать… Черт! Георгий, давай, закругляйся, дорогой…»
«…люблю… и больше не хочется думать о работе… не сегодня… не сейчас!» - Катя демонстративно постучала карандашом по столу:
- Георгий Юрьевич, спасибо! Думаю, все уже все поняли! – вздох всеобщего облегчения взмыл вверх эхом благодарных перешептываний, - могу Вас заверить, что Ваши предложения по усовершенствованию работы нашего персонала будут обязательно учтены! Считаю, что на этом вопрос исчерпан, и совещание может быть закончено! Всем спасибо! До завтра!…
…В самом конце рабочего дня Роман Дмитриевич заскочил в президентскую приемную, намереваясь уточнить у Екатерины Валерьевны «режим работы» его новой приходящей няни, то бишь Елены Александровны. Проплыв мимо пустующего стола секретарши («Похоже, это место заколдовано… Здесь совсем не работается… Сначала, Клочкова… Теперь вот, Тропинкина… И что им не сидится на этом стуле»…), он по привычке, без стука, толкнул дверь в кабинет… «Да-а-а, совсем с ума сошли… Вы только посмотрите, что вытворяют… Могли бы до дома потерпеть… что ли… - нежно целующаяся парочка никак не отреагировала на незваного гостя, продолжая самозабвенно обниматься и дальше, - голубки… не, сейчас я точно ничего не узнаю… Андрей совсем некстати… лучше я позвоню…»…
- Алло! – только настырная телефонная трель смогла расцепить их тела, - я Вас слушаю!… Нет еще… Сейчас? …Но я не могу… да, минут через пять… - Катин взволнованный голос заставил Андрея насторожиться.
* * *
Бывает ли у Вас ощущение, что некоторые люди/действия/мысли абсолютно не случайны в Вашей жизни? Задавались ли Вы когда-нибудь вопросом, что, в свою очередь, Вы/Ваши действия/Ваши мысли также могут стать совсем не случайными для кого-то?
Я не считаю себя фаталисткой, слепо покоряющейся своей Судьбе. Просто научилась не «суетиться» по жизни, научилась наблюдать и анализировать происходящее вокруг меня. И получилась занятная картина…
Порой совершенно незначительные моменты (как-то, доброе слово «злобствующей» соседке или улыбка малознакомому человеку, вовремя найденный номер телефона или случайно встреченная знакомая, с которой мы не виделись с детского сада, долго хранимые, никому не нужные «бумажки» и т.д., и т.п.) приводили меня к удачным свершениям в моей личной жизни. Откуда-то вдруг появлялась так необходимая работа… Или завязывались нужные знакомства… Как по мановению палочки, находились люди, которых все уже похоронили… Или, например, миновала участь быть обворованными…
Странная все-таки эта штука – ЖИЗНЬ…
27
- Кто там, Кать?…
- Что? – она почти бросила трубку.
- Я говорю, кто это был?
- …Маша… Это была Маша… - Катя слегка передернулась от заведомой лжи, - …спрашивала, долго ли я еще останусь в офисе… и-и-и-и… может ли она уйти домой…
- Правда?!
- …Ага… Может поедем… уже… Что-то я устала сегодня…
- Ко мне?… или тебя отвезти… домой? – Андрей снова обхватил ее за плечи, как-то ненавязчиво развернув к себе ее лицо.
- А ты как хочешь? – Катя старательно избегала его глаз.
- Хитренькая какая… Я тебя первый спросил… - он нежно прикоснулся поцелуем к ее похолодевшим губам, - ну, так что?!
Катя заулыбалась, заговорщицки подрагивая ресницами, и потерлась носиком о колючую, но такую родную, щеку:
- Домой я точно не хочу! Поэтому…
- Так! Все! Я уже пошел…
- ?
- …к себе… за пиджаком… Я быстро! А потом куда-нибудь поедем!
- Хорошо! Ты меня у лифта подожди, ладно? Я маме только позвоню и иду!
Андрей еще крепче сжал объятья, чмокнул ее в носик и, окрыленный надеждой на сказочный вечер (а может быть и ночь!), выпорхнул из кабинета…
Катя тут же схватилась за телефон. Нервно набрала внутренний номер Малиновского… длинные гудки… характерный щелчок…
- Алло!
- Что у тебя опять случилось?! – ее сдавленный голос наполнялся то ли страхом, то ли гневом, - мне пришлось соврать…
«Ей пришлось соврать! Здравствуйте! Приехали!»
…я была с Андреем… я не могла говорить…
«По-моему, ты замечательно ГОВОРИЛА! Особенно, про Машу!»
…ах, ты видел… поэтому решил перезвонить…»
«ВидЕЛ… РешИЛ… значит, это ОН… но КТО? Неужели все-таки Малиновский?! Тогда почему на «ты»?! Странно…»
…хорошо, что догадался… надеюсь, Андрей поверил…
«Я?! ПОВЕРИЛ! Почти… Только вот не было никакой Маши! Не могла она тебе звонить!»
…ты ставишь меня в крайне неловкое положение своим молчанием…
«Молчанием?! О чем это она? Что происходит? Черт!»
…я уже сказала, что все будет в порядке… не волнуйся… она же согласилась…
«За кого это ты так переживаешь? Кто ОНА? И на ЧТО она согласилась?»
…завтра с утра… конечно… прямо к тебе… и до вечера…
«???»
…я уже договорилась обо всем… сегодня папа заедет… на машине… и завтра…
«?????»
…ладно, успокойся… пока же все удачно складывается…
«ЧТО складывается?! Для КОГО складывается?! Ничего не понимаю…»
…постараюсь, чтобы никто ничего не узнал… да, я помню, что обещала…
«Вот это совсем интересно! Тайны уже какие-то от меня, Екатерина Валерьевна!»
…ну, пока… а то меня Андрей уже заждался… до завтра… - Катя растеряно вздохнула: «Скорее бы закончилась эта история! Да-а-а, Пушкарева! Снова попалась на доверии… Вечно тебя тянет в какие-то аферы!»…
…Они сидели допоздна в каком-то симпатичном ресторанчике на Чистых Прудах, решив сегодня повременить с поездкой к Андрею на квартиру. Кате показалось, что он был чем-то явно обеспокоен, если даже не расстроен: весь вечер подозрительно «весело» болтал, напряжено смеялся, но чаще все-таки – молчал, надолго проваливаясь в свои мысли…
Легкое розовое вино, которое зачарованно плескалось сейчас в их бокалах, бережно отражало в своей эфемерной «ангельской» душе золотистые лучики света от большой белой свечи в высоком кованом подсвечнике. Тихо здесь было… и как-то волшебно… Лишь прозрачная, еле уловимая мелодия… скорее всего, что-то из Шопена… спускалась тонкой паутинкой звуков откуда-то сверху, маня сознание в райские сны.
Катя мечтательно откинулась на спинку стула… непроизвольно закрыла глаза… и чуть слышно выдохнула, машинально перебирая пальчиками по тонкой хрустальной ножке: «Может, Андрей и прав… что мы не поехали к нему… Все равно вечер таким… сказочным… получился… Я и так счастлива… Счастлива!…» Молодой человек, измученно замеревший напротив нее, также откинулся назад, его напряженные внутренней борьбой глаза украдкой наблюдали за умиротворенным личиком любимой: «Катя, Катя… Что же ты от меня скрываешь, а? А я то, дурак, думал… что у тебя никогда не будет от меня никаких секретов… Зачем ты ТАК со мной?!»
Память настойчиво прокручивала в его сознание ту щемящую боль, которую он испытал, когда узнал от случайно пробегавшей по коридору Вики, что Тропинкина добрых полчаса назад, как ушла домой… Значит… значит Катя сказала ему неправду… и звонила тогда не Маша… Тогда кто?! Ноги, как заколдованные, понесли его обратно, в президентскую приемную… резко остановились у дверей… и-и-и-и…
«Нет, хватит! Не хочу об этом думать! Не хочу! Мало ли кто мог ей позвонить… Жданов, у тебя нет причин не доверять Кате… Ведь так?! ТАК! Она же тебе сказала, что… любит тебя… Так?! ТАК?! Значит, ничего другого не остается, как верить ей! Так?! ТАК!… Нет, не так! Я не могу… я больше ТАК не могу! Я не могу ее опять потерять!… Катя явно что-то скрывает… Вот только как выяснить… ЧТО?… Ты сходишь с ума, Жданов! У тебя паранойя… или шизофрения… А-а-а-а, какая разница! Ну, ничего… я узнаю… как-нибудь… что же все-таки случилось… и даже знаю, кто мне в этом поможет…»
…Пухлая щечка, с розовыми следами от складочек на подушке, смешно раздувалась в такт мирному Тимкиному дыханию. Маленькая ручка одиноко высовывалась из-под гигантского (по сравнению с детским тельцем) одеяла, затянутого в «тонизирующий» красный пододеяльник с белыми сердцами и большой, соответствующей «теме», надписью поперек. Как будто заслышав шорохи в спальне, малыш забавно сморщился, напомнив своим видом крошечную спящую обезьянку-игрунка, дважды смачно причмокнул и, пустив, для проформы, на белоснежную простыню тонкую струйку слюнок, беззаботно перевернулся.
Роман Дмитриевич обалдело вылупился на этот «подарок судьбы», беззастенчиво «оккупировавший» его кровать, и силился справиться с эмоциями. Он совсем не привык делить ее, то есть кровать, ни с кем, разве что только с какой-нибудь длинноногой красоткой с двухзначным номером бюста. А теперь что?! Что ему делать с этим маленьким «захватчиком»?!
Елена Александровна, конечно, рассказала, что Тимофей напрочь отказался засыпать где-нибудь еще, кроме его, Романа, кровати. Но только ему, Роману, что теперь прикажете делать? Спать на жестком диване в гостиной? Странно, ведь вчерашней ночью мальчик замечательно провел… провел… ах, да… у него на руках, истошно вопя и брыкаясь… и они, кажется, вдвоем заснули на кресле в прихожей…
Ромка со смешанным чувством смотрел на маленький комочек, сладко посапывающий в водовороте одеяла и подушек: «Вот откуда ты взялся на мою голову… жил я себе прекрасно… никого не трогал… и дернуло же тебя с твоей мамой… на моей дороге оказаться… Знаю-знаю… я конечно сам виноват… и ты тут совсем ни при чем… только вот чего мне с тобой делать… ума не приложу… подвинулся хоть немного, что ли… А то раскинулся… посмотрите на него… Маленький… а столько места занял… А ну-ка, давай… двигайся!…» Малиновский аккуратно, чтобы не разбудить малыша, вытянул из-под него «кусочек» одеяла и, пристроившись практически на самом краю кровати, щелкнул выключателем: «Спокойной ночи, сосед! Будем надеяться, что это ненадолго…»…
…В последние два дня, прошедшие с презентации, она жила как-то машинально: на автопилоте засыпала и просыпалась, ездила на работу по кем-то установленному плану, просматривала документы и вела переговоры с клиентами, как какой-то робот, ее голос в телефонной трубке был похож порой на манерный искусственный тембр автоответчика. А в голове прочно засела яркая картинка ИХ поцелуя… при всех… всех, кого она знала… и кто знал ее… И предложение Андрея выйти за него замуж… той, другой… не ей… И Катины счастливые слезы… и робкое «да»… Шквал аплодисментов, радостных поздравлений и шокированных возгласов буквально раздавил ее в тот вечер…
Увиденное, а, главное, осознанное счастье той, другой… накрыло ее сознание плотным белым чехлом, окончательно похоронив под ним ее надежды на счастье… с ним… с Андреем… Почему же так холодно?!…
Кира судорожно передернулась под атласным покрывалом, прогоняя прочь жалкие остатки почти пришедшего сна. Усталые глаза, измученные бессонницей, отрешенно смотрели куда-то в июньское небо, широкой лентой алевшей между планок жалюзи. Раньше она так любила засыпать, наблюдая через открытые двери балкона, как быстро меняется бесконечный летний горизонт за ее окнами, а теперь… ей было все равно… Что ей небо! Вся ее прошлая жизнь горела сейчас вот так же… как этот закат… медленно растворяясь в мутной черноте ночи… Что дальше? Распутье… Нет, тупик… темный и пугающий…
Закутавшись поуютней в пушистый трикотажный жакетик, Кира обреченно вздохнула… и поудобней устроилась в мягких подушках… Что дальше? Тупик… нет, распутье… светлое и многообещающее…
«Да, распутье! Я заблудилась… заблудилась в своих чувствах… но знаешь, что, Жданов?! Я выберусь, слышишь?! Я обязательно выберусь из этого одиночества! Я больше не хочу страдать! Хватит, я устала! Я больше не позволю вам мучить меня! Ты выкинул меня из своей жизни, как ненужную вещь… Что ж, ты сделал свой выбор! Значит и мне теперь с тобой не по пути! Значит каждый идет своей дорогой! Да, своей… Желаю тебе не разочароваться в своем решении! А я?! Я…» - девушка порывисто встала, сжимая дрожащими руками разрывающиеся от внутреннего монолога виски: «Я теперь одна… ОДНА! И я теперь свободна! Я буду делать со своей жизнью… все, что захочу! Ты мне не нужен!» - Кира облегченно опустилась на кровать и почти мгновенно заснула… может быть, впервые, с момента возвращения Пушкаревой…
…Где-то, на рваном крае его ночных сновидений, перемежающихся с колючими воспоминаниями о том ужасе… с аварией… отдаленно пропищал входной звонок… потом какие-то таинственные шорохи… неясный шепот… тихий звук, как от закрывающейся двери… Ромка медленно выползал из состояния забытья: первые здравые мысли пытались зацепиться за влажную от ночных кошмаров стену сознания, но лихо скатывались обратно в сон…
Сделав над собой титаническое усилие, он все-таки разлепил отяжелевшие от неудобного положения глаза… Шея безумно затекла, вывернутая на подушке самым неестественным образом, а в области поясницы было такое ощущение, что в спину вбили металлические штыри и залили все это дело некачественным бетоном… Ромка осознал вдруг, что одна половина его тела практически висит в воздухе, а вторая…
В кольце его рук, инстинктивно цепляющихся за одеяло… лишь бы не упасть на пол… мирно спал Тимка. Мальчик уютно пристроился на Ромкином плече, доверчиво прижимаясь головкой к его груди и самозабвенно посасывая засунутый в рот пальчик. Он достаточно сильно упирался маленькими ножками Малиновскому в живот, длинные светлые волосики намокли от горячей испарины на крошечном лобике, неровное дыхание и подрагивающие реснички говорили, что, по всей видимости, ему снится какай-то сон.
Ромка непонимающе смотрел на своего «соседа», силясь вспомнить, откуда он мог взяться здесь… Пошевелил затекшей рукой… медленно поднялся на локте, освобождая другую руку… бережно переложил малыша на подушку… и аккуратно выскользнул из-под одеяла. Тимофей по-кошачьи промурлыкал что-то в ответ… по всей видимости, возмущаясь разрушением тепленького «гнездышка», и «бессовестно» зарылся поглубже в одеяло.
Молодой человек неожиданно для себя улыбнулся, глядя на это «ангельское» создание и торопливо выскочил из спальни. Из кухни уже доносился бодрящий аромат кофе, и нежно пахло ванилью от свежевыпеченных булочек. Елена Александровна была в его квартире всего второй день, но и за это короткое время умудрилась внести в Ромкину холостяцкую жизнь капельку домашнего тепла и уюта.
В некогда аскетичном помещении красовались разноцветные пакетики и мешочки со всякой снедью, источающей аппетитные запахи, кофеварка весело булькала в углу, а стол был заставлен всевозможными корзиночками и подносиками с фруктами и пирожками.
- А-а-а, вот и Вы проснулись! Я, было, начала звонить, а потом так и подумала, что спите еще, - Катина мама радостно выглянула из-под груды малюсеньких баночек и бутылочек с детскими пюре и соками, - хорошо, что вчера Вы мне ключи оставили.
- Доброе утро! – Ромка сладко потянулся, разминая затекшие конечности.
- Доброе! Давайте, умывайтесь и за стол! У меня уже все готово! – Елена Александровна подвинула его в сторону, по-хозяйски расставляя в холодильнике принесенные запасы продуктов.
Малиновский от неожиданности собрался уже высказать ей (разумеется, тактично!) свои претензии… но вдруг поймал себя на мысли, что ему приятна вся эта утренняя суета. Он покорно выполнил все, о чем его просили, и с удовольствием растянулся на стуле, подхватив по дороге еще теплую булочку.
- Который час?
- Почти половина одиннадцатого… - Пушкарева-старшая пододвинула поближе к нему большую керамическую чашку с кофе, - а как мальчик, еще не проснулся-а-а-а…
Ее реплику чуть не снесло волной Ромкиного истерического беганья по направлению «Кухня-Спальня-Кухня»:
- Все! Проспал! Меня убьют… Пол одиннадцатого… Черт! – он метался между чашкой кофе… рубашкой, которая упорно отказывалась застегиваться… опять чашкой… ремнем, намеренно не попадающим в шлевки брюк… булочкой с яблоком… снова рубашкой… потом опять кофе…
- Тимофея не разбудите только… - Елена Александровна предусмотрительно вжалась в стену рядом с холодильником, пытаясь не попасть под проносящийся мимо нее крейсер без тормозов, с гордой надписью на борту - «Роман Малиновский».
Наконец, Ромке удалось собрать воедино все части своей экипировки, и он, машинально махнув растерявшейся женщине рукой, спешно вылетел из квартиры.
- Ну и завертячий! Даже пирожок не доел… Молодежь!…
…На переговоры он, конечно же, опоздал. Простояв в такси в традиционной московской пробке, Малиновский примчался на работу аккурат к моменту подписания контракта. Андрей буквально рвал и метал, потому как сегодняшние клиенты были исключительно его, Романа Дмитрича, клиентами, и пропускать такое важное мероприятие он ну никак не должен был. Благо, положение спасла Кира и в очередной раз помогла не сорвать сделку. Грозный взгляды друга в его сторону не предвещали ничего хорошего, и поэтому Ромка старался вести себя тише воды, дабы окончательно все не испортить… И, как назло, Кати еще не было рядом… Кати? С каких это пор одно лишь упоминание ее имени, не говоря уже о присутствии, вселяло в его душу радостное спокойствие и защищенность?!
Он нервно сглотнул подступающий к горлу комок, просчитывая заранее пути к отступлению и снова окунувшись в пучину жалости к себе: «Да-а-а, денек сегодня явно не заладился… Если бы не ребенок… будь он неладен… Даже выспаться по нормальному нельзя… Ну, за что… за что на меня эти несчастья свалились?… Что я ТАКОГО сделал?! Что…»
- Роман Дмитриевич, мы свяжемся с вами попозже, когда произведем платежи… - приятный женский голос уверенным тоном вернул его на Землю, - договорились?!
- Да… Да! Конечно! Я подготовлю все необходимые документы! Думаю, не должно возникнуть никаких проблем! – Малиновский облегченно вздохнул, по очереди тряся руки прощавшихся с ним партнеров. «Уф… кажись, пронесло…»
- Ром! Нам надо поговорить! Останься!
«Не пронесло…» - и он покорно плюхнулся обратно в кресло, уступая рассерженному голосу Жданова-младшего.
- Малина! Ты что творишь?! Совсем из ума выжил… со своими девицами?!
- Андрей… я…
- Чуть переговоры не завалил! Ты забыл уже, что «Зималетто» в долгах, как в шелках! Нам важен каждый контракт! Каждый, понимаешь?!
- Я… это…
- ОН! ЭТО! Слушай, Малиновский, у меня такое ощущение, что ты от меня что-то скрываешь?!
- Да брось ты! Чего мне скрывать? - «Неужели Катя ему все рассказала?»
- Это я у тебя хотел выяснить! Третий день на работу забиваешь!
- А может, я влюбился, Жданов?! – «Не-е-е, вроде не похоже…»
- ТЫ? ВЛЮБИЛСЯ?! Не смеши мои шнурки, а то они сами в узел завязываться начнут… ага, от смеха!
- А что?! Я не человек?! Тебе, значит, можно влюбляться… жениться даже… на этой… на Пушкаревой… А мне что, нельзя?! – «Катя все же молодец! Хорошо, хоть на нее можно положиться…а то я совсем с катушек съехал бы…»
- Тебе? Жениться? На ком? На Кате? Малина, ты не заболел часом? Ты что несешь?!
- Да не на Кате твоей… не на Кате… Мало ли на ком! – «Он что, подозревает нас?!»
- Так серьезные отношения вроде бы против твоих жизненных принципов?!
- А если я сменил эти самые принципы?! – «Надо быть осторожней! Мне лишние разговоры сейчас совсем не в тему…»
- Драсте, пожалуйста! И когда успел?! Ах да, ты же пропадал неизвестно где три ночи! И какая-такая красотка смогла свернуть господина Малиновского с пути истинного?! Да еще за такой короткий срок?!
- Жданов, перестань! Не смешно! – «Надо бы Катю предупредить…»
- Подумаете, какая цаца!
- Да, цаца! Ну, ладно Андрей! Прекрати! Я больше не буду! Обещаю бывать на работе, как штык, ровно в 9 нуль-нуль, клянусь! – «…а то, правда, заподозрят чего…»
- Хорошо… Договорились! – его друг расплылся в снисходительной улыбке, - А все-таки, кто она?!
- АНДРЕ-Е-Е-Е-Й! – «Ну, все, кажется, действительно пронесло!»…
…Его рука с наслаждением окунулась в пену ее каштановых локонов… нетерпеливо поправила съехавшую на глаза прядку… сорвала очки и, кинув их куда-то на диван… властно проследовала дальше… вдоль мягкой округлости ее щечки… с жаром притянула Катино лицо за подбородок. Еле сдерживаемая мощь его желания, клокотавшего внутри, выплескивалась наружу горячими короткими поцелуями, обжигающими кожу ее губ… Дыхание резко сбилось, параллельно унося в бессознательное состояние оба разума. Катя послушно обмякла в крепких объятьях, страстным кольцом сжимающих ее тело… Терпкий запах его одеколона возбуждающе щекотал ей виски, вызывая своим ароматом блаженные слезы, готовые пролиться из-под полуопущенных ресниц тонкими водопадиками… Ее руки нежно прикасались к разогретой коже в вырезе расстегнутой рубашки, оставляя за собой дорожку из мелких подрагиваний… выше… и выше… Едва дотронулись до колючей щеки… сжали ладошками его скулы… Андрей резко вдохнул, теряя над собой последние капли контроля… когда напряженный от их «борьбы» воздух прорезал бодрый телефонный звонок…
* * *
Что для Вас значат слова «Я тебя/ее/его люблю»?
Часто ли Вы их произносите?! А, главное, КАК Вы это делаете?!
Для меня это, пожалуй, самое «грозное» и самое «мирное» оружие в жизни! В зависимости от интонации… Что стоит произнести их… а столько можешь получить в ответ…
С лаской… и разъяренный муж сворачивается у твоих ног послушным клубочком…
С хитринкой… и проси у него же все, что пожелаешь…
С придыханием… и вряд ли удастся «спрятаться» от его поцелуев и… всего остального…
С нежностью… и мама всплакнет от счастья…
С заботой… и бабуля с дедулей улыбнутся от радости…
С гордостью… и подружки начнут немного «завидовать»…
Со смехом… и младшая сестра намеренно «учудит» что-нибудь забавное…
С сочувствием… и друг/подруга с надеждой на лучшее прильнет к твоему плечу…
С обожанием… и крестница покрепче прижмется к тебе своей теплой щечкой…
Сотни и тысячи нюансов… Целый мир…
Такие простые… но порой такие сложные слова… Для меня они – самые ГЛАВНЫЕ в жизни…
28
…Секунда…
…Еще одна…
…Болезненные вспышки сознания в горячем океане страсти… Рука, обреченно сползающая по его плечу… Ступор в потемневших от любви глазах… Бешеный темп сердца постепенно замедляется… Дыхание выравнивается… Секунда… Еще одна… Все… Прошло…
- Алло… - Катя еле доплелась до беснующегося телефона, - алло… Да, мам! Привет! Что-нибу… ЧТО-О-О-О?! …Мам, успокойся! …Все будет хорошо! …Мам… Я приеду… Да! Уже выезжаю! …Конечно, скажу! - она быстрым движением поправила съехавшую набекрень блузку, схватила с дивана жакет… очки… сумку… - Андрей, я уеду на пару часиков…
- Родная моя, что случилось?! Что?!
- Мне надо уехать… это ненадолго…
- Что-нибудь дома?! С мамой?!
- Ннеет… То есть… да… Дома… но ничего страшного…
- Я поеду с тобой!
- Нет, не надо! Я справлюсь… сама… не надо!
- Кать…
- Ты здесь важнее! Сейчас же японцы приедут! Так что…
- КАТЯ! Я ПОЕДУ С ТОБОЙ!
- Не надо… пожалуйста… Ничего страшного не случилось… просто маленькие неприятности… дома… – девушка, как бы извиняясь, потерлась о его щеку, - я вернусь… быстро!
- Ладно! Но если что, сразу звони, хорошо?! – Андрей с чувством «невосполнимой» утраты прижал ее к себе.
- Обещаю! – Катя скользнула по еще горячим губам, - я тебя люблю…
…Пролетев от своего кабинета через все коридоры за две секунды, она резко толкнула дверь в святая святых Малиновского – его офис. Небрежно закинув ноги на стол, Ромка вальяжно крутился на своем кресле спиной к двери и нежно-воркующе с кем-то мурлыкал… по всей видимости, договаривался на вечер с очередной красоткой. Катя была возмущена до глубины души, проглотив несчастные три метра, отделявшие ее от хозяина помещения, она так зло его дернула, что Ромка чуть не «чебурахнулся» со свистом на пол:
- РОМАААААН ДМИТРИИИИИЧ! – ее гневный голос ввел молодого человека в состояние клинического транса, от чего он испуганно выронил телефонную трубку и с взглядом кролика перед удавом сполз поглубже в кресло, - что Вы себе позволяете?! До Вас невозможно дозвониться вот уже как два часа!
- Катя-а-а-а… я-а-а-а-а…
- ЧТО – ВЫ?! С Вами пытаются связаться, а Ваш телефон постоянно занят!
- ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?!
- Кажется, малышу плохо… совсем… - растерянные глаза Малиновского заставили сменить гнев на милость и выражать свои эмоции потише, - мама вызвала скорую… она не смогла его сегодня добудиться… говорит, он весь горел… и трудно дышал…
- Как же… это…
- Собирайтесь, быстро!
- Но-о-о…
- Какие «НО»!!! Ты что, дурак?! С ума сошел?! У него ребенок умирает, а он спокойно сидит… и сомневается! Поехали!!!
- Яаааа… - затравленно вспорхнул… подлетел к Кате… метнулся обратно к столу… потом снова к Кате… - яаааа…
…Роман Малиновский тщетно пытался понять, что же происходит с его радужной жизнью. Он непонимающе сжимал руками раскалывающуюся голову, обреченно сползая при этом по казенной банкетке в приемном покое стандартной московской больницы где-то на окраине Москвы. События последней недели кардинальным образом изменили волшебное течение его существования: сначала авария… та девушка на асфальте… потом бессонные ночи в обнимку с ее ребенком… теперь и тот решил устроить в его душе полный раскардаш… Да что же это происходит?!
Его сознание упорно отказывалось принимать тот факт, что сегодня Роман Дмитриевич Малиновский первый раз в жизни реально почувствовал «вкус» настоящей жизни… Нет, вру… Второй… По-настоящему, первый раз был тогда… на выпускном вечере… на темной лестнице… от плача его любимой… Боже! И сейчас… снова это жуткое ощущение безысходности… когда от тебя ничего не зависит… и все решено где-то там… высоко… и ты бессилен что-либо изменить…
Ромка напрасно пытался вытравить из своей души какое-то мерзостное чувство своей несостоятельности, взявшееся вдруг из ниоткуда. Ведь, может быть, именно по ЕГО вине Тимке стало так плохо… и утром… опять ОН не заметил… или не захотел заметить… его горячий лобик… и путанное дыхание… Или просто не умел замечать… такие моменты… или забыл, как это делается… Забыл?! «Странно… но я действительно волнуюсь… за ребенка… никогда бы не подумал… что такое возможно… Почему-то такое чувство… что я просыпаюсь… от долгой спячки… и возвращаюсь в прошлое… к себе прежнему… Что ЭТО со мной?!…»
Он уже сорок минут дожидался дежурного врача, чтобы выяснить состояние Даши. Происшествие с Тимофеем окатило его разум холодным душем и заставило на автопилоте понестись сюда… «…Слава богу… с малышом ничего серьезного… зубки… Да-а-а, Малиновский! Вот это «круто ты попал на ТиВи»… И что делать будем, друг?!…» - его внутренний монолог был прерван вынырнувшим из темноты кабинета долговязым брюнетом в бирюзовом халате и такого же цвета колпаке, смешно «цепляющемся» за уши своими тонкими завязками:
- Здравствуйте… доктор…
- Это Вы к ЛандЭ?
- Кто я?! – Ромка уставился на врача, медленно соображая, что от него требуется.
- К Ландэ… К Дарье Ландэ?
- Ах, да… я… - он слабо промямлил в ответ, по-детски переминаясь с ноги на ногу… как в школе… от страха… перед кабинетом зубного врача, - это Я!
- Вы можете ее увидеть, - брюнет помахал куда-то в сторону темного коридора, - правда, сразу хочу предупредить… пациентка не в лучшей форме… Травмы достаточно серьезные…
- Что все-таки с ней?!
- Ну, если Вам интересно… Сотрясение мозга… Множественные переломы ребер… Разрыв правого легкого… Пришлось немного подштопать… а так все в норме… жить будет… Недавно перевели ее из реанимации в общую палату… Так что, если хотите?…
- Хочу! – Малиновский неожиданно для себя выпалил собеседнику в лицо.
- Тогда, прошу!
Минут через пять бесконечного хождения по многочисленным этажам и коридорам, они, наконец, добрели до последней в этой части крыла здания угловой палаты, выходящей, по всей видимости, своими окнами в парк. По-хозяйски толкнув дверь, доктор радушно протянул руку, приглашая посетителя внутрь, и дипломатично удалился, оставляя Ромку наедине с неизвестностью…
* * *
Находясь по служебной необходимости за дальними рубежами Родины, я как-то совсем по-другому стала «ощущать» слово «дом»…
Вообще-то, я всегда была «знатной» домоседкой, еще с детства… Не знаю почему, но для меня не было большего удовольствия, иногда прогуляв какую-нибудь занудную химию или ботанику, просто побыть дома одной… ну, или с сестрой, на худой конец. Было в этом какое-то колдовство… Страсть как любила рисовать в одиночестве… или «тряпочки» (то есть, лоскутки) всяческие перекладывать… или шить что-нибудь, сначала куклам, а потом, конечно, себе и родственничкам… Или еще зарыться в пушистый плед, взять чашечку чая и… книжки до дырок читать… И чтобы никто не отвлекал от тишины…
Вроде бы ничего ТАКОГО… несколько стен, четыре окна… пара-тройка дверей… Но… Настолько волшебное ощущение стабильности жизни, спокойствия и абсолютной уверенности в завтрашнем дне и… в счастье…
А теперь… Есть мои воспоминания о том времени… о еле уловимом запахе жасминового чая… теплом аромате маминых пирожков… веселых занавесках с кошками в моей комнате… о «всесемейной» переклейке обоев… о коллективных маскарадах с одеванием всего, что есть в шкафах… о вечно толпящихся в нашей квартире одноклассниках, желавших «рисовать» очередную стенгазету только у меня дома… о куче цветочных горшков на подоконниках… о старушке-соседке… о многом ТАКОМ… что произошло в «стандартных четырех стенах с парой окон и дверей и «типовой» расстановкой мебели»…
Эти воспоминания всегда возвращают мне «волшебное ощущение стабильности жизни, спокойствия и абсолютной уверенности в завтрашнем дне и… в счастье…», где бы я не находилась, несмотря ни на какие девятибалльные шторма жизненных неурядиц…
В любом случае, мой дом в Москве – это «берег, на который ВСЕГДА… благодаря его теплу и попутным ветрам моей памяти… хочется возвращаться… и возвращаться…»…
29
- Ты обиделся, да?! – Катя машинально водила дрожащими пальчиками по его широкой ладони, - я же вижу…
- Вовсе нет! С чего ты взяла?! – Жданов грустно уставился на сверкающую надпись рекламы, мерцающую на огромной вывеске напротив Катиного дома, - …Просто я…
…Они сидели молча возле ее подъезда уже битые полчаса, боясь нарушить затянувшуюся тишину внутри машины. Первой не выдержала Катя: после сегодняшнего происшествия с Тимофеем, вся эта неприятная история с Романом Дмитричем начала ее крайне тяготить… И Ромкин упрямый отказ рассказать обо всем… И собственное молчание… Ей порой казалось, что Андрей станет следить за ней… и тогда… Нет, об этом даже думать страшно! Если их с Малиновским «тайна» случайно всплывет… тогда пиши-пропало… неизвестно, как ОН может отреагировать… с его-то темпераментом…
- …просто я перестаю понимать, что между нами происходит… Кать…
Девушка схватила его руку и прижалась к ней щечкой.
- …мне иногда кажется, что ты… ты от меня скрываешь что-то…
- Андрей, ну что я могу скрывать?!
- Вот это я и хотел бы знать… только в последнее время ты… не со мной…
- О чем ты?!
- …нууу… как будто далеко отсюда… ты отменяешь наши свидания, уезжаешь одна, возвращаешься домой тоже одна, у тебя вечно какие-то дела… и еще… постоянно думаешь о чем-то… или о КОМ-то…
- Не выдумывай! О ком я могу еще думать… У меня никого, кроме тебя нет, слышишь?! НИКОГО!
- Честно-честно?!
- Конечно, дурачок! – Катя нежно чмокнула его в нос, отчего Андрей смешно сморщился, - …никого…
- И никакого другого мужчины?!
- Ты что?! С ума сошел?! – Катя искренне возмутилась такой постановке вопроса, - Какой другой?! Какой мужчина?!… Только мелкие семейные… неприятности…
- Правда, Кать?!
- Честно-честно!
- Смотри мне, - он примирительно обхватил ее свободной рукой, крепко прижав к себе, - а то я за себя не ручаюсь! Ты МОЯ, слышишь?! ТОЛЬКО МОЯ!
…Сдержанное освещение в тесном помещении с шестью стандартными койками мягко очерчивало одинокую женскую фигурку на одной из них, затянутую белым покрывалом. Ритмично пульсирующие вспышки разноцветных лампочек и яркие «вздыхающие» линии на всевозможных мониторах, сдавленное учащенное дыхание девушки… И еще эта худенькая… почти прозрачная рука… поверх одеяла, обвешанная разными датчиками и тонкими ниточками-«венами» от капельницы…
От представившейся ему «картины маслом» Роман Дмитрич окончательно впал в состояние сомнамбулического транса, робко перетаптываясь от волнения в ногах у своей «жертвы». Он уже как пять минут безмолвной тенью висел рядом с кроватью, пытаясь придумать, с чего же начать говорить…
Ее золотистые, волшебного солнечного оттенка локоны мелкими упругими завитками выбивались кое-где из-под тугой повязки на голове. Грустные голубые глаза девушки обреченно смотрели в пустоту над собой, временами смаргивая появляющиеся в них слезинки. Ромка заворожено протянул руку и осторожно дотронулся до изящных тонких пальчиков. Девушка от неожиданности слегка дернулась и инстинктивно перевела свой «мертвый» взгляд на нежданного «гостя».
- Простите…
- Кто Вы?! – еле слышный шепот смутил его еще больше…
- Я… яаааа…
- Что Вам надо? – полушепот-полукрик…
- Я-а-а-а прише-о-о-л сказать… что-о-о… с Тимофеем все-о-о-о в порядке… - он сдержанно растягивал слова, боясь признаться Даше в том, кто является виновником всех ее несчастий.
- С Тимой?! Где он?! Что с ним?! Да говорите же!!! – нервный окрик… и она рванулась встать, от чего несколько датчиков пронзительно запищали и начали тревожно «моргать».
- …
- Что Вы молчите?! Где мой сын?! Г-ди, ну не молчите! Что с ним?! – почти истерический голос… и вот уже ее руки вцепились Ромке в рубашку железной хваткой.
Молодой человек не был готов к такому количеству вопросов и эмоций, его сердце бешено пустилось вскачь, готовясь вылететь наружу вопреки воле хозяина. Он механически открывал и закрывал рот, выкинув вперед руку, как будто собираясь отбиваться от Дашиных криков и нервных движений.
На невообразимый шум в палате, как по волшебству «прискакали» долговязый доктор с парочкой медсестер. Они бесцеремонно отпихнули затравленное тельце Малиновского в сторону и засуетились над пациенткой. Ромка медленно попятился в сторону двери… и опустился на стул в коридоре. «Бред! Это все не со мной… не со мной!!! Г-ди, что мне делать?! Не, точно бред… Малина, это кино… только кино… всего лишь плохо снятый фильм… Ага, с тобой в главной роли… Как тебя угораздило ТАК вляпаться… кретин…»
- Прошу прощения… - долговязый доктор вылетел из палаты с явным намерением «всыпать посетителю по первое число», - Что Вы ей сказали?!
- Да-а-а… яаааа… только… про ребенка…
- Хочу Вас предупредить! Состояние больной еще крайне неустойчивое, - врач намеренно (или Ромке это только показалось…) сильно наподдал ему по плечу, заставляя как бы подняться, - боюсь, Вы с Вашими вопросами только усугубили и так нестабильное душевное самочувствие… Короче, Дарья Алексеевна все еще находится в шоке оттого, что случилось с ней и ее ребенком! И Ваши рассказы оказались весьма некстати! Так что… прошу Вас, не появляйтесь здесь еще… как минимум… неделю!… Ей надо как следует успокоится… Вам понятно?!
«Черт! Неделю… еще неделю… Что я буду делать с ним еще неделю … только бы Катина мама согласилась присмотреть за Тимкой… хотя бы пару дней… Что мне пару дней? Черт… Черт! Черт! И с работой полная засада! Андрей придирается по поводу и без… Еще чего доброго следить начнет за мной… тогда… Нет, об этом даже думать страшно! Если наша с Пушкаревой «тайна» случайно всплывет… тогда пиши-пропало… Да они же меня все со свету сживут своими сплетнями и упреками… Если бы я только знал, ЧТО произойдет… ни за что не поехал на то дурацкое свидание… Г-ди, ну за что мне все это?…» - Ромка задумчиво вжимался в видавшее виды мягкое кресло старенькой «Волги», согласившейся довезти его до дома. Его мечущееся сознание тщетно пыталось найти разумный выход из сложившейся нестандартной ситуации и не находило…
…На другом конце Москвы второй метущийся разум также искал ответы на свои вопросы, но в отличие от Малиновского, все-таки находил…
Ее рука небрежно сжимала толстенький приземистый бокальчик с плескающейся в нем янтарно-шоколадной жидкостью. Кира уютно устроилась в «недрах» огромного светлого дивана, заботливо «обнимавшего» ее своими большими мягкими подушками. Задумчиво уткнувшись взглядом в стеклянную рамку для фотографий, стоящую на высокой каминной полке прямо напротив ее глаз, она в очередной раз пропустила «мимо ушей» колкое замечание подруги.
Вика с наслаждением развалилась в низком кресле, потягивая дорогое французское вино и по-хозяйски закинув ноги на изящный журнальный столик. Она без умолку трындела и, вот уже добрые двадцать минут, с видом эксперта-криминалиста «копалась» в останках Кириной личной жизни:
- Да! А я бы еще ему, знаешь что, устроила?! Месть! С позором!
- …
- Да я бы твоему Жданову закатила ТАКОЙ скандал! На всю Москву, чтобы впредь не повадно было! Всем его знакомым…
- …
- …я бы такое порассказала… ТАКОЕ, чтобы он краснел всю оставшуюся жизнь… Чтобы его кошмары мучили… чтобы…
- …
- …он со своей… Катенькой… - Клочкова манерно передразнила ждановскую интонацию.
- …
- …носа из дома показать не смог… Чтобы так и жил взаперти… с этой мымрой!
- …
- Кир… Киррра?! Ты что, меня не слушаешь?! Я распинаюсь перед ней, понимаете ли, мозги окончательно поломала, как ей помочь! А она не слушает!!! Кииирррааа! Ну, Кир…
- Вика, может хватит… меня учить… Ты бы лучше со своей жизнью разобралась… а с моей… я как-нибудь сама… Ладно?!
- Вот зачем ты так?! А?! Ну почему меня все обижают?! Почему?! Я к ним всем передом, а они ко мне – всем…! И даже моя лучшая подруга!
- Вик… не придумывай!
- А что?! У меня, между прочим, если хочешь знать, тоже сердце есть! Да! Вот здесь, внутри… глубоко!
- Так глубоко, что отсюда не видно! – Кира невольно улыбнулась, - Ладно, Вика! Давай закроем эту тему!
- Кира-а-а! – Клочкова от досады, что не удастся больше посмаковать персону ее бывшего начальника, даже съехала с кресла, чуть не облив вином дорогую шелковую блузку.
- Нас с Андреем больше ничего не связывает! Ясно?! Хватит! Точка! Он сделал свой выбор, что ж… пусть теперь сам и расхлебывает эту кашу…
- Не, Кир… подожди! Ты что же?! Правда решила оставить его этой… этой… этой Пушкаревой, да?! Вот так вот просто отдашь Андрея ей… и-и-и-и… все?! Не, подруга! Я тебя не понимаю! Ты столько потратила на него лет, сил, нервов… косметики, в конце концов… И все коту под хвост??? Не понимаю!!!
- Вика! Прекрати!
- Кир…
- Знаешь, что я тебе скажу… Я долго думала… что мне делать… В общем, не буду я ничего предпринимать… НИЧЕГО! Абсолютно!
- В смысле?!
- Пусть будет, как будет… Жданов мне больше не интересен! Совсем… Я поняла, что с ним я потеряла себя… и, если буду продолжать в том же духе… я сломаюсь окончательно! Короче… я решила положить конец своим страданиям! Я сделаю так, чтобы ИХ больше не было в моей жизни!
- Подожди, Кир… Ты хочешь сказать… что?…
- Да, именно это! Я ухожу из «Зималетто»! Навсегда!
* * *
Замечали ли Вы когда-нибудь за кем-нибудь неприятной особенности «учить окружающих жизни»? Я имею в виду не искренние добрые советы по решению той или иной проблемы, а, именно, странное чувство превосходства над ближним?
На днях стала свидетельницей одной очень неприятной сценки в доме у дальних знакомых…
Давно убедилась, что французы по менталитету настолько же «человеки», как и русские, украинцы, немцы, монголы и т.п., и ничто «человеческое» им не чуждо. И суждение о якобы другом, европейском, мышлении, для меня, во всяком случае, - это миф. ИМХО.
…Короче говоря, одна женщина стала жаловаться при всех на недостатки своего «мужа» (они живут в гражданском браке сколько-то там лет). Причем делала это так естественно и непринужденно, как будто занимается подобным сто раз на дню. Что он не так сидит, не так держит бокал, что не так зарабатывает деньги, не так спит, не так ходит, что вот посмотри, как мсье Бодар себя держит, с ним уж точно не стыдно пойти в свет, и как повезло мадам Бодар, что у нее ТАКОЙ муж… И самое главное, уж ОНА сама точно знает, КАК ему надо все вышеперечисленное делать!
Я не буду затрагивать всей гаммы отрицательных чувств и эмоций на лице ее спутника, но скажу, что у меня возник всего лишь один вопрос: «Какой ТАКОЙ?!» Что, существует какой-то загостированный стандарт идеального мужчины или принятые Думой в третьем чтении нормы поведения стОящего мужа? Мне не понятно, зачем тогда вообще жить рядом с «неугодившим» супругом, а? И какого МУЖЧИНУ в своем сыне, в этом случае, она сможет воспитать… при ТАКОМ отношении?
В общем, я разволновалась (было крайне неприятно наблюдать подобное)… задумалась… Мне все-таки кажется, что «хорошего мужа надо делать самой, а не готового получать»… В смысле, что жизнь рядом с такой же Вселенной мыслей, привычек, чувств, достоинств и недостатков, как и твоя Вселенная – это титанический труд! Не навредить, не сломать, не изменить ЕЕ… а суметь перемешаться, слиться и наслаждаться ЕЮ – это, согласитесь, невероятно трудно… но и интересно! ИМХО.
PS: А дяденьку того стало жаль… Бежать ему, наверно, надо от такого «счастья»…
30
…Белоснежный Боинг «Алиталия» плавно набирал скорость, нетерпеливо шурша колесами по бетонному покрытию взлетной полосы. Через мгновение он уже взмывал ввысь, оставляя под собой темно-серое здание «Шереметьево-2», разношерстные постройки различных технических служб аэропорта, горделивую диспетчерскую башню управления полетами…
Самолет мерно качнул крыльями, завалился на левое крыло и резко ушел в плотную молочную массу облаков, унося на своем борту белокурую девушку, одиноко сжавшуюся в кресле возле окна. Она безразлично смотрела в мутную пелену, проплывающую за стеклом иллюминатора, и тихо вздыхала…
Уже прошло почти две недели со времени ее последнего разговора с Пушкаревой. Тогда… Кира совсем не рассчитывала на ТАКУЮ реакцию… Екатерины Валерьевны: она ворвалась к Кате в кабинет, намереваясь устроить той скандал… ведь ей не подписывали заявление об уходе… и нате вам… ТАКОЕ…
…Сказать, что в тот день Кира Воропаева была в ярости, значит, ничего не сказать. Она едва сдержалась, чтобы не раскричаться, когда Урядов сообщил ей об отказе. «Да что себе позволяет эта выскочка? Мало того, что прибрала компанию моей семьи к своим рукам, украла у меня Андрея… но ей и этого мало! Она еще будет командовать, что МНЕ делать? Бред! Да, Пушкарева, конечно, президент «Зималетто», вернее, исполняющая обязанности, но… она не имеет права отказывать мне… МНЕ! КИРЕ ВОРОПАЕВОЙ! Что она о себе возомнила?…» - девушка мчалась по коридорам компании в сторону президентского кабинета, готовая морально растерзать свою соперницу… А потом… Лишь воспоминания о Катином растерянном взгляде и тихом голосе…
- Кира Юрьевна… я понимаю, что между нами… не все так просто… далеко не просто… Только… я прошу Вас об одолжении… Мне действительно нужна Ваша помощь… Вы же знаете, насколько серьезное положение дел в «Зималетто»… я прошу Вас… останьтесь, пожалуйста… Ваши знания… Ваш опыт… Нам не справиться без Вас… Прошу… Подумайте… - Катины слова эхом памяти стучали в ее висках, - …Я не отпущу Вас… Слышите?!… Вы нужны компании… Вы нужны мне…
«Как Пушкаревой удалось тогда убедить меня забрать заявление… странная она все же… После всего, что было… А я ЕЙ поверила… что-то шевельнулось в моем сердце… такое… такое неведомое… Она права… Черт, ну почему ОНА всегда права?… что касается «Зималетто»… и всех вокруг… Может и к лучшему… Месяц отпуска я вполне заслужила… Отдохну, высплюсь… а потом решу… может и, правда, уйду… а может, и останусь… А Катя поняла все… По сути, у меня кроме фирмы, больше ничего и нет… Ни семьи… каждый своими делами занят… Ни друзей… разве что только Вика… д-а-а-а, Клочкова… подруга… дней моих суровых…» - Кира вздрогнула от случайного прикосновения спящего в соседнем кресле мужчины. Она немного поерзала, устраиваясь поудобнее, и снова погрузилась в раздумья: «…И с личной жизнью… полный провал… Андрей не со мной… Новых знакомств не предвидится… Будто рок какой-то… Г-ди, дай мне сил пережить все это… Хотя, нет… Хватит ныть! Ты же Воропаева! А МЫ так легко не сдаемся! Для начала надо успокоиться… постараться забыть весь этот ужас… А там видно будет… Пусть все идет, как идет… Встречу кого-нибудь – хорошо, не встречу – значит, так угодно судьбе… значит, ТАК надо… Больше я не буду бегать ни за кем… и унижаться… Довольно! Хватит! Если небо захочет, даст мне знак… А САМА… я больше не хочу… не хочу…» - ее бесконечный внутренний монолог опять прервал сосед, по-свойски водрузивший свою голову к ней на плечо. Девушка попыталась стряхнуть его с себя, но «нахал» лишь недовольно пробурчал что-то сквозь сон и навалился еще сильнее, бесстыжим образом подложив под щеку ладонь. Кира от возмущения и злости основательно тряхнула спящего, отчего тот подлетел на кресле и непонимающим взглядом уткнулся в пустоту перед собой. С минуту он растеряно соображал, что происходит… глубоко вздохнул, потирая виски… и, наконец, осознав всю нелепость ситуации, повернулся к девушке лицом:
- Простите ради бога… Мне крайне неловко… - огромные голубые, с легким зеленоватым оттенком, глаза смиренно просили о прощении, - … Простите еще раз…
- Ничего страшного… бывает… - его раскаивающийся голос заставил Киру «сменить гнев на милость». Она примирительно кивнула соседу, как бы принимая извинения, и отрешенно повернулась к окну: желания продолжать разговор с незнакомцем у нее абсолютно не было…
…Две последние недели прошли для Романа Дмитриевича в режиме нон-стоп, да к тому же в темпе вальса: он метался между переговорами в офисе, деловыми обедами, своей квартирой, «оккупированной» маленьким «террористом» по имени Тимофей, разборками в ГИБДД, Дашиной больницей… потом снова офисом… опять квартирой… еще раз больницей… или нет, отделом ГИБДД… а может, все-таки, переговорами… а-а-а, какая разница… В какой-то момент он вообще перестал воспринимать последовательность событий. Единственной радостью во всем этом бедламе был тот факт, что ему вернули машину из ремонта… по крайней мере, не нужно было больше скакать на перекладных, и, тем более, ездить на метро: после пары вынужденных посещений этого «заведения» Ромка клятвенно обещал себе не спускаться в этот «ад», особенно, в час-пик… чтобы ненароком не попасть в «рай»… уж лучше в «пробках» толкаться…
Да еще Андрей завалил его работой: не, конечно, это обстоятельство было «Зималетто» на руку, и новые контракты были весьма кстати… но… с таким режимом работы Малиновский забыл, когда последний раз адекватно думал о женщинах… За вышеозначенный период времени – ни разу! Все его мысли крутились вокруг трудностей с возвращением Тимки законным родственникам, которых пока найдено не было, и состоянием здоровья его мамочки (правда, только из меркантильных соображений – прим. Автора). Как раз к Даше его пока и не пускали, казенно сообщив, что у нее какие-то осложнения с легкими после операции… и сколько ей еще придется лежать в больнице – неизвестно… А ее ребенок, между прочим, почти «разбомбил» некогда уютное гнездышко последнего из донжуанов… В общем, засада по всем фронтам… Если бы не поддержка Кати и ее мамы, Ромка, наверное, свихнулся от напряжения…
Вот и сейчас он задумчиво шествовал в сторону президентской приемной, рассчитывая на Катину снисходительность, ведь он намеревался отпроситься на завтрашний вечер…
В бывшем ждановском кабинете почти ничего не изменилось, за исключением некоторых деталей: из него исчезли бутылки со спиртными напитками, на стене, вместо прежней, висела картина, подаренная когда-то Пушкаревой согласно тому пресловутому плану по соблазнению «дурнушки-секретарши»… и на столе появилась ваза с огромным букетом роз (Жданов когда-нибудь сам разорится… или окончательно разорит компанию). А еще кладовку приспособили под архив особо важных документов. Вот, пожалуй, и все…
Малиновский зачарованно прикрыл за собой дверь, поддавшись внезапным воспоминаниям о былых временах и их совместных с Андреем чудачествах…
- Кто там? Проходите… - откуда-то из темноты бывшей каморки приглушенно раздался Катин голос, - …я сейчас…
- Катя, не волнуйся! Это я…
- Ром, как ты вовремя зашел… Помоги мне, пожалуйста… эти документы… - Катя забавно «пыхтела» под увесистыми скоросшивателями, балансируя на маленькой лестнице с мастерством заправского эквилибриста.
Что произошло потом, Роман Дмитриевич до конца не понял… Катя внезапно обмякла, выронив тяжелые папки, с грохотом рухнувшие на пол, растерянно выдохнула и, взмахнув руками, стала безвольно падать вниз… Он нервно дернулся от двери, инстинктивно подставляя под ее «оседающее» тело свои объятья… Катя-а-а-а???
Ромка перепугался не на шутку: вытащив бессознательную девушку из душного помещения каморки, осторожно положил ее на диван и стал отчаянно трясти, пытаясь привести в чувство. Он то судорожно похлопывал Катю по щечкам, прислушиваясь к ее слабому дыханию, то растирал похолодевшие ладошки, растерянно озираясь по сторонам и приговаривая «Что с тобой? Что с тобой?».
Минут через десять безрезультатных усилий, когда молодой человек уже отчаялся вернуть Кате сознание, она вдруг открыла глаза и устало пошевелилась:
- Ром…
Ромка счастливо сгреб ее «в охапку» и сильно прижал к себе:
- Кать, что с тобой?! Знаешь, как ты меня напугала?!
- Рома! Пусти… ты меня задушишь!…
- Если еще раз ТАК сделаешь… то я… я… не знаю, что… тогда… Кать, что с тобой?
- Секрет! – девушка загадочно улыбалась.
- Ты о чем?
- Ни о чем?! Я же сказала, что секрет… пока…
- Не понимаю… хотя… Катя!
- Что?
- Ты же не хочешь сказать, что…
- …!
- Не может быть! ТЫ! ЭТО точно?
- Думаю… да! Но надо еще раз проверить…
- А Андрей знает?
- Т-с-с-с! Нет! Не знает! Пока это тайна… Надеюсь, ты никому не проболтаешься?!
- Кать…
- Просто я не совсем уверена…
- …
- В ЧЕМ ТЫ НЕ УВЕРЕНА? ЧТО ЗДЕСЬ ВООБЩЕ ПРОИСХОДИТ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ?
Этот голос… ЕГО голос… Бархатный… Любимый…
«О, Г-ди! Только не это!»…
* * *
31
…С момента примирения с Катей, в его душе, сначала робко и несмело, а впоследствии все настойчивее и навязчивее, разрасталось странное ощущение опасности. Андрей стал замечать за собой излишнюю мнительность и подозрительность относительно всего и всех, что имело отношение к ЕГО Катеньке. На подсознательной уровне он возвращался в те месяцы, когда «Его Счастье» покинуло свою тесную каморку и исчезло в неизвестном направлении… В те жутких два месяца, когда его разум «слетал с катушек», а сердце разрывалось от безысходности и непривычного чувства утраты любви… настоящей любви… первый раз в жизни…
Теперь Екатерина Валерьевна Пушкарева ОФИЦИАЛЬНО «числилась» его, Андрея Павловича Жданова, невестой. Но, несмотря на это весомое обстоятельство, он все-таки не мог отделаться от мысли, что на его любимую может еще кто-то претендовать: один рассказ Юлианы о каком-то там талантливом шеф-поваре, который «охаживал» Катю в Египте (наконец-то выяснилось, где она скрывалась столько времени), приводил Жданова в состояние аффекта. Да к тому же, ему стали говорить неправду… Не то, что бы ЭТОГО не происходило раньше… Просто сейчас любая ложь как-то особенно больно впиявливалась в разгоряченное чувством сердце: с некоторых пор в каждом Катином жесте страдающее от ревности сознание высматривало угрозу для его вновь обретенной любви…
В последнее время, особенно в эти сумасшедшие недели после презентации, Андрей стал замечать слишком уж неподдельный «интерес» Малиновского к Кате. Какие-то загадочные взгляды, еле уловимые жесты, чуть заметные знаки… Вначале, ему казалось, что это разыгралось больное воображение, потом стали закрадываться воспоминания о Ромкиной шутке… ну, что он способен влюбиться в Катю в ее нынешнем облике… и, в конце концов, Катины подозрительные исчезновения из офиса, таинственные телефонные звонки, необъяснимые отказы от свиданий… На любые его намеки она только в очередной раз отшучивалась, отчего сомнений становилось еще больше…
«Катя явно что-то скрывает от меня? Но ЧТО?» - этот вопрос преследовал его сознание двадцать четыре часа в сутки. И сегодня он решился, наконец, поговорить с ней на чистоту! Прямо сейчас! Сию секунду!…
…Андрей молнией подлетел к Малиновскому и, вцепившись в его плечо, больно отдернул от девушки. От неожиданности, Ромка отпустил ее ладошки, смешно вылупился на «карающего ангела с огненным мечом» и чуть не упал с дивана. Пылающий негодованием взгляд «жениха» явно не сулил ему ничего приятного, поэтому «спаситель» предпочел быстренько ретироваться в сторону каморки.
- МАЛИНОВСКИЙ!!! А НУ, СТОЯТЬ! ТЫ КУДА-А-А??
- Андрей… Я… это… в общем… я… - Роман Дмитриевич загнанно прошмыгнул за Катин стол, отгородившись им, как шлагбаумом.
- ДАВАЙ, ОБЪЯСНЯЙ! ЧТО ТУТ У ВАС ПРОИСХОДИТ? СЕЙЧАС ЖЕ!
- Ты… это… я… - Ромка неясно пролепетал пару междометий, но взял, наконец, себя в руки и почти уверенно промямлил:
- Жданов! Ты чего?
- Родной мой, успокойся! – Катя попыталась утихомирить начинавшего выходить из себя жениха; она намеревалась подняться, но голова еще немного кружилась, а тело не слушалось требований принять вертикальное положение.
- Кать, я с тобой потом поговорю! Только скажи мне… Он что, тебя лапал?
- Андрей! Ты сошел с ума! Роман Дмитриевич совсем меня не лапал… Что ты такое говоришь?!… Он же…
- Палыч! Не трогал я твою Катю и пальцем…
- Тогда почему ты ее ТАК обнимал? Я же тебя предупреждал! Держись от нее подальше! – наш Отелло метал в друга горячим взглядом, яростно сжимая кулаки, - Не смей к ней приближаться!
- АНДРЕЙ! ТЫ УСПОКОИШЬСЯ, НАКОНЕЦ!!! – увидев его в крайне взбешенном состоянии, Катя окончательно пришла в себя и, собрав остатки сил, устало поднялась, - Он же меня спас! Я ногу подвернула… там, на лестнице… - она «театрально» потерла лодыжку и неопределенно махнула по направлению кладовки, - …и почти упала! А Роман Дмитриевич меня поймал! Если бы не он…
- Вот, Андрей! А ты сразу накидываешься… на людей… «Убью… Покалечу…» Разобраться сначала надо, а потом уже кипятиться…
- А ты вообще молчи! Если я тебя еще раз увижу… рядом с ней… так близко… Не посмотрю, что мы друзья! Порву, как Тузик грелку! – Жданов воинственно поигрывал скулами, зло уставившись на «посягателя».
- Андрей, родной мой! Ну, перестань злиться! Ведь он же помог мне! Ну, успокойся! Все хорошо! Со мной ничего не случилось… А Роман Дмитриевич уже уходит… - Катя многозначительно повела глазами в сторону выхода, как бы указывая Малиновскому путь к спасению и безмолвно крича ему: «Беги! Спасайся! Я его задержу!»
Ромка благодарно моргнул ей в ответ и, еле протиснувшись между столом и большой кадкой с фикусом, «окольными путями» прошуршал к двери, провожаемый гипнотически-убийственным взглядом друга…
…Милан встретил ее веселым летним дождиком, перемешанным с золотистыми лучами заходящего Солнца. Кира зажмурилась от нечаянного ощущения свободы: пьянящий аромат мокрого асфальта и городской пыли ворвался в ее запутавшееся существование широкой теплой волной, освобождая в сердце местечко для новой надежды… Надежды на счастье…
Уютно расположившись в симпатичном уличном кафе, она, в ожидании своего заказа, мечтательно крутила в руках сервировочную салфетку. Отрешенный взгляд медленно перетекал с размытых контуров Домского собора за мутным от капель стеклом на влюбленную парочку за соседним столиком… с белоснежной фарфоровой тарелки на колоритного темноволосого бармена, самозабвенно гремящего шейкером… и обратно… на собор… Как же спокойно… и здорово здесь! Кира откинулась на стуле, закрыла глаза и…
Легкая улыбка тронула краешки ее губ; странно, но еще сегодня утром… там, в Москве… она бы ни за что не подумала, что сможет улыбаться… по-настоящему… с удовольствием и радостью… И еще этот смешной инцидент в самолете…
Г-ди, ей с трудом удалось прекратить поток извинений своего соседа: почти час Кира убеждала его, что ничего страшного не произошло, а потом еще час – отбиваться от его «рыцарского» презента в виде дополнительной порции шоколадного пирожного из стандартного авианабора еды. Как ее «обидчику» удалось договориться о «добавке», для Киры осталось тайной… Только пирожное пришлось все-таки принять… и поклясться, что не держит обиды… совсем… то есть, абсолютно…
«Не люблю я таких назойливых… Хотя он забавный… По крайней мере, не скучно было в самолете лететь… Да-а-а, представляю, что было бы, если бы я дала ему свой телефон… Брр… Не хочу… Пока… не хочу... Еще рано… Слишком все свежо в памяти, все, что произошло за последние полгода… Так что, Рядинский Алексей Георгиевич, у Вас точно не было шансов! Хотя Вы и симпатичный…» - девушке вспомнилась стильная золотистая визитка, гордо несущая имя своего владельца. Эта маленькая карточка резко контрастировала с небрежным, местами даже слегка помятым, видом ее обладателя. «Да-а-а, кого только не встретишь в самолетах… Хорошо, что удалось «оторваться» от этого «хвоста» еще в аэропорту… а то узнал бы, где я живу… Все! Отдыху – конец!»…
- Сеньорита, не желаете шоколадного пирожного? Они у нас сегодня исключительно изумительные… И только для Вас!
Кира резко вдохнула и от неожиданности открыла глаза…
* * *
Что для Вас важней и интересней: спокойствие, но предсказуемость и закономерность, или адреналин, но нестабильность и неизвестность? Я имею в виду семейные отношения…
Как часто мы успокаиваемся, достигнув определенных «высот» в них? Особенно прожив достаточное количество лет в браке…
Признаюсь вам, что был в моей жизни такой момент, когда я начала разочаровываться в своих отношениях с мужем. При том, при всем, что жутко его люблю… Виной всему мое крайнее «неравнодушие» к прекрасному и красивому во всем… Мне снова захотелось романтики, сказочных ухаживаний, как в пору наших первых свиданий, или чего-то похожего на безумную страсть из многочисленных женских романов, фильмов и ЛА сериалов… Я расстраивалась и даже дулась на него, не получив желаемого. В общем, «колбасилась» по-страшному… Сейчас самой смешно вспоминать, как это наверно глупо и по-детски смотрелось со стороны.
Только со временем я точно прочувствовала, что не в «страстях» и адреналине – счастье… По крайней мере для меня оно, скорее… в уютном «расчете» отношений: точно знать, что дома тепло и стабильно, что ЗДЕСЬ тебя поймут и именно ТЕБЯ пожалеют, если нужно… и именно ЗДЕСЬ… знать, что именно в ЭТОМ случае за тебя будут переживать именно вот ТАК и никак иначе. Знать и… ждать именно ЭТИХ, до боли знакомых слов сочувствия-понимания… знать, ЧТО предпримут в том или ином случае… И так далее, и тому подобное… Почему?
Просто потому, что адреналина, «романтики» и страстей хватает мне и вне семьи: и с работой обломы случались, и коллеги подставляли, и друзья предавали, и мужчин всяких с этой самой «романтикой» навязывалось… А дома так тихо, спокойно, уютно… И я точно знаю, ЧТО мне может сказать и сделать мой муж… ЧТО! ГДЕ! И КОГДА! И от этого все жизненные раздраи становятся несущественными, многие проблемы вообще не появляются лишь от ЗНАНИЯ того, что позади моих неурядиц – надежный монолитный ТЫЛ в лице благоверного… И, главное, я осознала, что ЕГО спокойствие и «безразличность» оказались этакой «отцовской» созерцательностью… всего лишь способом не мешать МНЕ жить и развиваться как личности…
PS: А «спровоцировать» мужа на «сказочную романтику», «бурю эмоций», адреналин или «море страстей», стало определенным «аттракционом» для моих женских чар и смекалки… неким вызовом именно для меня, как женщины… Или я зря ею родилась?!
PPS: Все вышесказанное – выстраданное и прочувствованное собственной шкуркой ИМХО…
32
Светлые розы… Ее страсть… Ее любовь…
Огромный букет нежно-желтых, с зеленоватым оттенком, роз…
Появившиеся волшебным образом перед ее удивленными глазами цветы явно предназначались именно ей! Девушка, все еще сомневаясь, растерянно покрутила головой по сторонам... Никто не отреагировал... Значит, все-таки ЭТО – ее!
Кира медленно поднимала взгляд… все выше и выше… на того, кто решил удивить ее столь необычным способом: «Этот голос… Не-е-е-ет, Г-ди, только не ОН! Ну, пожалуйста! Скажи, что это не ОН! Не тот… о ком я подумала...» Над необъятной «горой» роз хитрюще блестели голубые… с легким зеленоватым оттенком, глаза… ЕГО глаза… «Ну все! Отпуск закончился, не успев начаться! Кошмар! Ну, за что мне все это?!» - девушка лихорадочно вздрогнула и раздраженно выпалила:
- Как Вы меня нашли?
- Здравствуйте!
- КАК Вы меня нашли?!
- Вам это интересно?! Тогда – секрет!
- Секрет?! – она чуть не задохнулась от поднимающегося внутри комка досады и негодования, - Вы, что, следили за мной?
- …
- Я ВАС спрашиваю!
- …
- Может быть… Хотя я рассчитывал на более теплый прием… мне показалось, что мы расстались в самолете друзьями…
- Друзьями? Какими друзьями?! Я Вам ничего не обещала! Зачем Вы меня преследуете?
- Преследую? Что Вы?!
- ???
- Просто Вы мне очень… понравились! Я никогда раньше не встречал…
- Никого вроде Вас! Вы самая замечательная! Самая красивая! Самая уникальная девушка на свете! Не согласитесь ли Вы составить мне компанию на время моей командировки… или отпуска… или чего там еще? Вы ЭТО хотели мне сказать?! ДА?
- Вовсе нет… Хотя… да… конечно… - Рядинский от ее неожиданного «напора» даже растерялся, - Вы конечно заслуживаете и не таких эпитетов…
- Откуда Вам знать? – Кира почти кричала…
- Я…
- Боже! Ну что вам всем от меня надо? Оставьте меня все в покое! Как же я устала от лицемерия и лжи! - девушка раздраженно сжала голову руками, нервно запустив пальцы в упавшие на лицо волосы.
- Простите, я не думал, что мой «приятный сюрприз» окажется для Вас настолько неприятным…
- …
- …а впрочем… Это Вам! – «нахал» разочарованно положил букет на столик перед Кирой и, резко развернувшись, направился к выходу… Немного помешкав в дверях, он тихо прошелестел:
- Я все понял… Не буду больше Вам докучать… Простите еще раз… - и вылетел на улицу…
…Выскочив пулей из Катиного кабинета, Ромка помчался в сторону своего рабочего «гнездышка», едва не сбив с ног бросившуюся к нему с расспросами Машку. Он легонько задел ее плечом, бегло извинился и исчез из приемной. Девушка с минуту переводила непонимающий взгляд с двери в президентские «апартаменты» на пустоту в направлении коридора… потом обратно, на дверь… и снова на коридор… Произошедшее у нее на глазах… вернее, на слуху… бурное выяснение отношений между Ждановым и Малиновским распирало ее изнутри неконтролируемым любопытством: превратившись в сплошные уши, Тропинкина заговорщицки подкралась к тонкой стеклянной перегородке, отделявшей ее от Катиного кабинета, и, приняв позу секретарши, деловито перебирающей папки в стоящем поблизости шкафу, превратилась в сплошное «подслушивающее устройство»…
Андрей «безразлично» крутился в кресле, обиженно нахмурив лоб… Нервно проглатывая разбушевавшийся гнев, он барабанил пальцами по тяжелой столешнице, отдающей гулким деревянным эхом… Сдавленный вздох, неровное дыхание… Катя тактично молчала, лишь посильнее вжимаясь в кожаные подушки. Ей совсем не хотелось ни с кем ругаться, тем более с любимым: ведь она приготовила ему ТАКОЙ подарок к их свадьбе… Правда, придется подождать еще три недели… и… и-и-и-и… И как ее угораздило додуматься до экспресс-теста… для определения беременности… Да-а-а, Машкино «воспитание»! - чего только не понаслушаешься-понасмотришься рядом с этой «продвинутой» особой…
«Мне даже не верится, что ЭТО – со мной! Вообще! То есть, АБСОЛЮТНО! А сама-то недавно планировала… ага, что невозможно… что сейчас не время… для ребенка… И вдруг… СЛУЧИЛОСЬ! Что теперь делать будешь? И еще интересно, как Андрей отреагирует? Может сказать ему… Прямо сейчас… Хотя нет! Срок еще очень маленький… Вдруг ошибка! Лучше еще раз все проверить… Тем более, он сейчас не в настроении… глупенький… и такой смешной… Какой же он у меня ревнивый! Мой Андрей! А если с ребенком все подтвердится… кого бы он хотел – мальчика или девочку? Мне лично все равно… Ой, я уже мечтать начала… Действительно, странно! Катя Пушкарева – мама! С ума сойти! Не загадывала… и ТАКОЙ подарок… он точно не ожидает! Сюрприз будет! – Катя мечтательно поднялась с дивана. Медленно подошла к притихшему жениху, нежно потеребила его волосы, отчего он примирительно улыбнулся и скорчил забавную рожицу. Девушка ответила ему тем же: «Все-таки хорошо, что Андрей не умеет долго сердиться… Очень х-о-р-о-ш-о!»
- Кать…
- Что?
- А давай никогда не будем ссориться?
- Давай… Я и так с тобой сегодня не хотела ссориться… Смешно как-то все получилось… с Романом Дмитриевичем… - она осторожно прижалась к его разгоряченной щеке, - а ты ворвался… кричать стал… Бррр… Ужас! Я почти испугалась…
- А что я, по-твоему, должен был подумать… когда увидел, КАК он тебя обнимал?
- Дурачок! Напридумывал себе бог весть что… Чтобы Я и Роман Дмитрич? Ты сам-то в подобное веришь?!
- Хм… Вы так странно себя ведете в последнее время…
- Странно? Ты о чем?
- Ну… не знаю… Уже то, что вы спокойно можете разговаривать… является странным! Ты же его терпеть не можешь! А тут Малиновский до тебя дотрагивался… и ты его не убила на месте… Я не понимаю!
- Андрей! Давай забудем этот инцидент… И обещай, что перестанешь думать всякие глупости… про меня… и Романа Дмитриевича… Хорошо?!
- Я подумаю…
- Ну, ты что? Мне с ним все равно придется пересекаться по работе… так что…
- Ну ладно… Договорились… Хотя можно я его немножко поколошматю… для профилактики… вдруг ему опять вздумается к тебе приставать… - Катя засмеялась на столь нетривиальное решение «проблемы», - …да, кстати… ты не забыла, что мы вечером едем смотреть ресторан для свадьбы? Я уже жду-не дождусь, когда ты официально станешь моей женой…
- Официально?
- Потому что… неофициально… ты моя жена уже давно… с нашей первой ночи…
…Кира смотрела вслед исчезнувшему Алексею стеклянными глазами. В ее голове пока не укладывалось все то, что произошло только что. Как этот человек ее нашел в большом городе? Почему он искал ее? Искал ли? Или это случайное совпадение? Почему она нагрубила ему? Почему у нее так паршиво на душе? – десятки разноголосых «что», «как» и «почему» вертелись в ее растерзанном сознании. Она было дернулась вслед своему случайному попутчику, но неожиданно обмякла от нахлынувшего раскаяния и непроизвольных слез и опустилась обратно на стул: «Зачем я ему нахамила? Ведь он ни в чем передо мной не виноват… Дура! Истеричка… Г-ди, что же мне теперь делать? Так… Надо его найти… догнать… и извиниться…» - Кира порывисто встала, смахнула слезы, порывшись в сумке, бросила на скатерть несколько купюр и, схватив букет, спешно выбежала из кафе…
* * *
Что для Вас есть собственное мнение? До каких пределов оно может быть «правильным»? И кто ее определяет, эту «правильность»? Мы сами… или все-таки…?
Был в моей жизни один случай, еще в Москве… В общем, я только пришла на новую работу рядовым дизайнером. Стандартные функции, обычные обязанности… А всей коллекцией целиком заправляла одна дамочка… Тогда… я впервые столкнулась с человеком, абсолютно не замечающим окружающих мыслей, мнений, советов: для нее «спорить» - означало жить, и ничего не стоило сказать подчиненным, что: «Ты – никто! Новичок! Профан! Ты же не знаешь, как здесь должно быть, а Я знаю, Я здесь работаю с тех пор, когда ты еще пешком под стол ходила (это я утрирую, но смысл – тот же), поэтому молчи в тряпочку и делай-думай-говори, как Я! Потому что это правильно!» Горячий взгляд… Надрывающийся голос… И бесполезно было даже рот открывать, не достучишься… Только самое смешное… вернее, не смешное… заключалось в том, что с легкой руки начальства, по странному стечению обстоятельств доверявшего ей в одиночку принимать судьбоносные решения по глобальным вопросам… она совершала одну ошибку за другой… И оказывались правы в итоге все, кто угодно… все… кроме нее…
В общем, что я хочу сказать… Так ли это важно - пытаться убедить кого-то, несогласного с твоим мнением, в своей правоте? По-моему, важнее спросить, прежде всего, у себя самого, насколько прав ТЫ, чем фанатично доказывать обратное… Я лично гораздо больше уважаю людей, способных вовремя останавливаться в спорах… порой оказывающихся бессмысленными… людей, умеющих справляться с удушающими внутренними протестами ради того, чтобы просто остаться… ЧЕЛОВЕКОМ!
Ведь, что наша жизнь? Не только СПОР…
P.S. «Не пытайся переделывать других - бесперспективное и глупое занятие! Лепи себя - и ты не пожалеешь о потраченном времени!» (Florina)
Вот я о чем… просто ППКС!
33
…Что дальше? Последняя грань… Неизвестность… И черная темнота…
Ромка метался на огромной кровати, истязаемый очередными кошмарами. Призраки той пресловутой аварии с каждым разом все настойчивее и настойчивее одолевали его сны; он просыпался порой посреди ночи в холодном поту то от нервного женского крика и Дашиных глаз с застывшим в них ужасом, то от воспоминаний о глухом ударе и ее светлых кудряшках на фоне темного асфальта…
Даша… Даша… Даша…
Она была теперь везде: каким-то ей одной известным способом эта девушка сумела проникнуть и разрушить его тепленький, беззаботный и веселый мирок… Мирок, который он упорно выстраивал для себя путем неимоверных усилий и жертв со своей стороны… Тот далекий школьный вечер многому его научил, а главное, Ромка понял, что не хочет больше быть дураком в глазах приятелей, которые, как оказалось, знали всю правду, шептались и смеялись за спиной над его сильным чувством к той девочке… Что он больше не хочет испытывать ужасного чувства унижения, разочарования и сердечной боли… Никогда! Он поклялся себе, что впредь только он один будет решать куда, когда и с какой именно женщиной он пойдет! Он сам! И больше никто! А теперь… что? Двадцать четыре часа он, Роман Малиновский, думал лишь об одной женщине… о той, которая так внезапно и незапланированно ворвалась в его жизнь… Даша…
…Вот, опять… тот же вечер… та же улица… и ее крик… О боже! Что ты со мной делаешь?! Даша-а-а!
Молодой человек вздрогнул во сне и, резко вздохнув, открыл глаза… Пошарил рукой в поисках одеяла, машинально улыбнулся и перевернулся на другой бок. Тимофей самозабвенно сопел по соседству, зарывшись в мягкую одеяльную «кучу»… и вот так повторялось каждую ночь – Ромка просыпался скорее не от кошмаров, а от банального чувства… холода: маленький оккупант буквально заворачивался в три слоя в огромное одеяло и ни при каких условиях не соглашался отдавать его законному владельцу. Малиновский снова улыбнулся, осторожно вытянул краешек «кокона» из-под малыша и, кое-как пристроившись под этим «огрызком», попытался снова заснуть…
Что дальше? Последняя грань… Неизвестность… И яркий свет…
Андрей блаженно вжался в дурманящую теплоту ее тела… ЕЕ… обожаемого тела… От этого ощущения спокойствия, надежности и бесконечной нежности, которое согревало теперь его жизнь, становилось неимоверно легко на душе… Так легко, что можно было свернуть горы… В последнее время ему казалось, что еще чуть-чуть Катиной любви, еще капельку ее детской улыбки, аромата ее волшебных каштановых волос… и он по-настоящему сойдет с ума от счастья… Катя… Катя… Катя…
Она была теперь всюду: каким-то невероятным образом эта девушка сумела заполнить его сердце и сознание, заставив многое переосмыслить и переоценить… По сути, все их с Малиновским приключения и «похождения» происходили чаще всего по инициативе друга; да, с Ромкой всегда было весело и «нестандартно», но только для Жданова завоевание какой-нибудь очередной красотки никогда не являлось самоцелью, скорее ему просто было интересно «На что же я все-таки способен?» Вся его прошлая личная жизнь – это вереница моделек и состоятельных барышень, постоянно крутящихся возле двух симпатичных обеспеченных ловеласов да еще и владельцев собственной модной марки. И еще Кира… Умная, образованная, воспитанная, якобы любящая его… Но только со всеми этими женщинами он чувствовал лишь одно – им был не нужен Андрей Жданов как обыкновенный человек, со своими проблемами, желаниями и недостатками… Они видели в нем только выгодную партию, пропуск в сказочный мир вседозволенности и роскоши… а еще подходящего кандидата на роль достойного мужа, соответствующего собственному положению в обществе… А теперь… что? Двадцать четыре часа в сутки он думал лишь об одной женщине… о той, которая так тихо и незаметно вошла в его жизнь… Катя…
…Вот, опять… Та же дрожь в теле… Тот же вздох … и ее шепот… О боже! Что ты со мной делаешь?! Катя-а-а!
Молодой человек вздрогнул в полудреме и, протяжно вздохнув, открыл глаза… Притянул улыбающуюся девушку к себе, коснулся ее щеки и прижался к ней поцелуем:
- Кать… Ну, ты как?
- Лучше всех! Г-ди, если бы ты только знал, как мне не хочется уходить… но… уже поздно… родители, наверно…
- Потерпи еще немного… Каких-нибудь три недельки… и я буду твоим целыми днями… - Андрей ласково дотронулся до ее губ.
- А ночами? – Катя хитрюще подмигнула ему.
- Нет, она еще спрашивает?! Знаешь, скорее бы свадьба! А то мне уже все труднее и труднее держать себя в руках… Вот, например, как сейчас…
- Андрей! – она смешно выставила вперед ладошки, слегка отодвигаясь от его настойчивого желания, - Ну ты что?! Давай, вставай! Поедем, а?
- Ну, вот так всегда! На самом интересном месте! Ладно, конечно же, поедем! Собирайся! Я же не хочу получить два наряда вне очереди… от вышестоящего начальства…
Что дальше? Последняя грань… Неизвестность… И серая пустота…
Кира не спала… Даже несмотря на безумную усталость и тяжесть в ногах, глаза упорно отказывались закрываться, а сознание – отключаться. Легкий цветочный аромат не давал ей покоя, снова и снова возвращая в события вчерашнего дня. В ее просторном номере сказочно пахло розами… теми самыми… подаренными случайным попутчиком… Алексей… Алексей… Алексей…
Огромный букет еле-еле поместился в казенную гостиничную вазу, любезно принесенную портье. Теперь он гордо возвышался на журнальном столике, напоминая ей о прошедшем никчемном дне. Почему никчемном? Хотя бы потому, что… она чувствовала себя сейчас крайне мерзопакостно, не сумев извиниться перед НИМ… потому, что оббегала все улочки и закоулочки вокруг кафе, так и не встретив его… потому, что вечером на нее накатила такая волна раскаяния за сделанное, что хотелось плакать… потому, что ближе к ночи это раскаяние превратилось в злость… на саму себя… отчего спать расхотелось напрочь… А теперь… что? Эти бессонные часы Кира не могла думать ни о чем и ни о ком, кроме одного человека… Алексей…
…Вот, опять… Та же боль… Тот же холод… И его глаза… О боже! Что же вы со мной делаете?! Алексе-е-е-й!
Она устало перевернулась и, глубоко вздохнув, зажмурилась от нахлынувших слез…
…Тимка беззаботно болтал ножкой, вольготно расположившись на высокой барной табуретке, тесно придвинутой к обеденному столу… дабы не свалился. Он деловито сжимал в ручке что-то невообразимое, бывшее когда-то, по всей видимости, яблочным пирожком. Почему именно яблочным? Просто по всей его счастливой мордочке было размазано нечто светло-студенистое, напоминающее повидло из яблок. Он старательно прожевывал огромные куски теста, безрезультатно пытаясь «добраться» до сладкой начинки. Малиновский еле сдерживал улыбку при виде этого «чуда природы». В общем, их совместные завтраки, а также ужины и, очень редко - обеды, начали доставлять ему удовольствие: восхитительная стряпня Елены Александровны сделала свое «черное» дело – Ромке как-то вдруг разонравились его прежние затяжные походы в рестораны и клубы, тем более, что там ТАК вкусно и ТАК много не кормили. По этой причине он проводил все вечера у себя дома… и ЭТО ему вдруг стало приятно!
Короче говоря, начиналось уже семнадцатое утро его новой жизни… совместной жизни с маленьким «монстриком» по имени Тимофей. За окном уже во всю светило огромное летнее Солнце, из приоткрытой балконной двери доносился шум просыпающегося и спешащего по своим делам города, а настроение обещало быть чудесненьким, потому что сегодня была суббота и не нужно было идти на работу… Роман Дмитрич бессистемно щелкал пультом от телевизора, пытаясь поймать «свою волну», когда благостную тишину его квартиры разбудил веселый звонок. Он нехотя поднялся с дивана и, неторопливо дошкандыляв до прихожей, дернул ручку входной двери.
Все что произошло потом, виделось им как в тумане…
* * *
Насколько часто Вы можете по-настоящему оценить то, чем обладаете? Или осознание значимости того или иного предмета/события/явления приходит намного позже, чем надо? Что именно я имею в виду?
Вот вчера, например… Был один из немногих случаев в моей жизни, когда я четко понимала, чего лишаюсь… пусть ненадолго… пусть всего лишь на пару неделек… Выкладывала свой «прощальный» пост… и ревела… осознавая, насколько мне будет вас всех не хватать… Кто-то подумает: «Ха! Всего лишь несколько дней без Интернета! Подумаешь?! И ТАКАЯ истерика!» Глупый… этот кто-то! И дело даже не в Интернете… Просто рядом с этим «кто-то» наверняка нет таких чудесных людей, которые окружают меня вот уже четвертый месяц. Самое странное и удивительное, что такого удовольствия от общения с кем-то я не испытывала, пожалуй… с детского сада!
Когда все легко и понятно с полуслова… Когда не нужно притворяться и изображать «серьезную, интеллигентную даму», а можно просто побыть самой собой… Когда позволительно глупо хихикать и придумывать смешные словечки, не опасаясь быть осмеянной… Когда свободно можешь высказать свои мысли и впечатления после просмотренной серии… и тебя поймут в твоем «сумасшествии»… Когда до умопомрачения строчишь очередную проду, ломая голову, что же такого интересненького еще придумать для вас… Когда потом с таким же умопомрачением читаешь ваши отзывы на опусы… или подарки… Когда с замиранием сердца открываешь личные сообщения, уже догадываясь, ЧТО тебе написали… Когда…
В общем, о чем мои «стенания»? Лишь об одном… Я безумно благодарна судьбе, которая совершенно случайно привела меня на наш форум… и позволила стать еще чуточку счастливее! Но эта «чуточка» стала для меня настолько важной, что даже несколько денечков без вас, мои родненькие, превратятся в сплошное «котенкино безумие»… потому что моя ВАС ЛЮ …
БЕЗУМНО!!!
34
Вспышка…
Яркая… Молниеносная… Нежданная…
Секунда… Одна лишь секунда…
Молчаливая… Вязкая… Бесконечная…
И оглушающая тишина… как в вакууме…
Холодные импульсы сознания… мгновенно рухнувшего в неизвестность…
И мутная пелена…
«Что же это?»
Резкий толчок в плечо… Горячий взгляд…
«Как?»
Нереально… как в замедленной съемке…
«Почему?»
Эти глаза… огромные… бездонные… наивные… почти детские… и убивающие…
«Что? Я ничего не понимаю… Как это возможно? Г-ди… что со мной… Что?»
В момент застывшее тело… Отдаленный шелест голоса… Там, на горизонте его разума… Смутный силуэт в чем-то белом… Резкие жесты… Сдавленные удары… в его грудь… Там, где бьется сердце… Сердце? …А оно бьется? …Я не чувствую… Я ничего не чувствую… Ничего… Мне не больно… Или все же… Г-ди… Да что ж ты делаешь?»
Он ошарашено подался назад, все еще не веря в происходящее… и инстинктивно отбиваясь от посыпавшихся на него яростных пинков:
- ТЫ?! …Вы?
- Где ОН?
- Кто?
- Не прикидывайся! Что ты с ним сделал? Мерзавец!
- Даша…
- Где ОН? Я спрашиваю! – неподдельный гнев на ее бледном личике, обрамленном разметавшимися влажными кудряшками, вогнал Ромку в еще больший ступор.
Девушка зло оттолкнула «мерзавца» в сторону и, нервно окинув взглядом окружающее пространство, метнулась по коридору к гостиной… дальше, в спальню… в кабинет. Малиновский наблюдал за ее дергаными движениями с молчаливой обреченность, пока, не найдя того, что ищет, Даша снова не налетела на него, намереваясь, по всей видимости, стереть в порошок. Ромка даже зажмурился… но вместо криков и пинков, до его сознания донеслись лишь сдавленные рыдания… и усталый голос, вымотанный бесполезными поисками:
- Где он… Мой сын…
- Яааа…
- Прошу Вас… отдайте его…
- Даша… Яааа…
- Где он… Пожалуйста… - гостья прижимала свою горячую ладонь к Ромкиной груди, - прошу Вас… верните его…
- С Тимофеем все в порядке… Он там… - Малиновский махнул в сторону кухни, - мы завтракали…
Предательская слезка медленно скатилась по ее покрасневшей от переживаний щеке; девушка на секунду задержалась на его растерянных глазах и, выдохнув неясное «спасибо», зашелестела в указанном направлении. На ватных ногах Роман Дмитриевич проследовал за непрошеной посетительницей, сподобившись всего лишь на нечленораздельные звуки и невнятное мычание ей в след… Он еле доплелся до столовой… сюда уже доносились возбужденный Дашин шепот и смутные шорохи вперемежку с детским лепетом... и, наконец, тихонько вплыл на кухню…
…Машина в последний раз слегка дернулась и плавно остановилась… вероятнее всего, в каком-то подземном гараже… потому что у Кати окончательно потемнело перед глазами. Она же так и проехала всю дорогу зажмурившись, неимоверными усилиями перебарывая любопытство узнать, куда же ее потащили в такую рань, да еще в субботу…
- Не подглядывай! Ты мне обещала! – Андрей ласково прикоснулся к ее губам, растянутым в счастливо-беззаботной улыбке, - Я сейчас!
- Ну, хоть одним глазком-то можно? – Катя забавно подрагивала ресницами, ерзая на переднем сидении, пока он открывал ей дверцу.
- Даже и не думай! Я же сказал, что это будет сюрприз… Значит, потерпи! Еще чуть-чуть… осталось… Немного пройти и…
- Так! И как же я, по-твоему, пойду… с закрытыми глазами… на ощупь?
- Да! Серьезная проблема… но я ее уже решил! – Жданов легко подхватил ее на руки и бережно понес… в неизвестность.
Катя посильнее вжалась в его объятья, доверчиво уткнувшись носиком в теплое плечо: сейчас она верила ему, как никогда, и была безумно рада этому. Сквозь невесомую пелену умиротворения до нее доносились лишь еле слышные шорохи лифтов, шум шагов Андрея по каменному полу да его учащенное дыхание… Наконец, он осторожно «вернул ее на землю» и, легонько подталкивая вперед, шепнул на ушко:
- Мы пришли… Можешь посмотреть…
Катя глубоко вздохнула, усмиряя разбушевавшееся в миг сердечко, открыла глаза и зачарованно замерла, любуясь открывшимся ей великолепием…
Широкий солнечный луч весело врывался внутрь через высокую оконную арку, расчерчивая светло-серое ковровое покрытие желтоватыми полосками света. Он задорно пробегал через всю комнату, запутываясь лишь в шероховатых обоях на противоположной стене, выкрашенной в нежно-персиковый цвет. В просторном помещении было практически пусто, только одинокий диванчик, пара деревянных стульев да старенькая стремянка, вероятно, забытая строителями, составляли ее нехитрый интерьер. Девушка невольно ахнула, пробежала к огромному, во всю стену, окну и заворожено прильнула к стеклу.
За ним, до самого горизонта, переливалось разноцветными красками и сияло солнечными бликами необъятное «московское» море. Город лежал перед Катиным изумленным взором как на ладони: почти с высоты птичьего полета она смотрела на зеленые островки Парка Победы, светлую ленту Кутузовского проспекта, теряющуюся в высотных зданиях Нового Арбата, на новые жилые комплексы, а правее, над стайками низеньких пятиэтажек, парило в утренней дымке остроконечное здание Университета. «Боже, как красиво!»
- Ну, как?
- Андрей… я…
- Тебе не понравилось?
- !!!
- Кать… Ну что ты молчишь?
- Я… тебя… люблю…
- Значит… тебе нравится?…
- Я сейчас… сойду с ума… от всего этого… - она закружилась по комнате, широко раскинув руки, - я сойдууууу с умааааа…
- Уф! А я так боялся…
- А что это за место? – Катя, все еще не веря в происходящее, обвела взглядом помещение.
- Это НАШ дом! Вернее, скоро будет наш… осталось кое-что доделать… мебель завезти…
- Когда же ты все успел? И даже не сказал ничего…
- Знаешь… Мне, вообще, хотелось до свадьбы подождать… только вот не сдержался… Пойдем, я тебе все покажу…
…Маленькие пухленькие ручонки, сплошь перемазанные повидлом, путались в Дашиных золотистых кудряшках, рискуя окончательно склеить их похлеще лака для волос. Она с обожанием прильнула к малышу, заботливо вытирая испачканную мордочку первой попавшейся салфеткой. Тимка кряхтел ей в ответ, забавно морща лоб, и довольно улыбался во весь свой четырехзубый ротик. Роман Дмитриевич тупо уставился на парочку, нежно воркующую посреди его кухни, пытаясь справиться со странным чувством тревоги, поднимающимся откуда-то изнутри. В данный момент его вдруг взволновали не столько последствия этого внезапного появления незнакомки из его ночных кошмаров… сколько она сама… вернее то, какая она была...
Миниатюрная фигурка казалась еще меньше посреди огромного кухонного пространства. Ромка с неподдельным любопытством замер в дверном проеме, наблюдая за Дашиными уверенными действиями. Ее изящные руки, слегка похудевшие от длительного пребывания в больнице, проворно «суетились» над ребенком, приводя его в «приличный» вид. Словно почувствовав на себе изучающие глаза, она невольно повернула голову, горделиво подняв при этом подбородок… Нервно тряхнула роскошной шапкой вьющихся волос, из-под которой решительно показался аккуратный носик, и с явным вызовом уставилась на молодого человека. Не сумев справиться с этим взглядом, он слегка передернулся, непонимающе шагнул вперед и плюхнулся на ближайший стул. Закончив с Тимкой, Даша еще раз окинула кухню взглядом и, подхватив малыша на руки, прошмыгнула мимо Ромки. Он зачарованно смотрел ей в след, абсолютно не соображая, что происходит… до него донеслись лишь тихие шаги… бряцание ключей… и стук захлопнувшейся двери… Все… тишина… и он… один… Один? А Тимка? Как же так?
Горячая волна неприятного ощущения потери чего-то очень важного… такого значимого и… родного медленно накатывала на Ромкин разбитый разум, приводя его, наконец, «в чувство». Он, неожиданно для себя, проскочил к выходу, дернул ручку… и в момент пролетев расстояние, отделявшее его и отчаянно жмущую на кнопку вызова лифта Дашу, еле-еле успел затормозить возле нее, едва не уронив. Будто почуяв неладное, она резко развернулась в его сторону, лишь отчаяннее прижимая к себе Тимофея...
- Даша-а-а! Подождите!
Как бы защищаясь от возможных посягательств на себя и ребенка, девушка с чувством замахнулась на молодого человека свободной рукой, но вдруг, вскрикнув от боли, резко осела на пол, отчаянно пытаясь вздохнуть. Ромка, окончательно выпавший из реальности, не сразу сообразил, что же ему надо делать. Он машинально подхватил Тимку на руки… и испуганно замер возле Дашиного тела, распластанного на мраморном полу холла…
* * *
Часто ли Вам приходилось в жизни обманывать? Задумывались ли Вы хотя бы раз над тем, что для Вас является ложью?
Есть у меня одна приятельница, эдакая болтушка-хохотушка... Так вот, еще учась вместе в институте, мы частенько прогуливали «нудные материаловедения с занудными сопроматами», душевно посиживая в старенькой «Шоколаднице» у «Октябрьской-кольцевой»... Чаще всего мы обсуждали «глобальные проблемы человечества» в виде модных причесок, последних духов и перспективных женихов из ее окружения. Но иногда ее «пробивало» на душетерзательные истории из жизни, заставлявшие мое сердечко вздрагивать порой от легкой зависти... И что она с тем-то из ресторана вчера входила-выходила, и с тем-то знается-видится, и что на прошлой неделе ее подвозил до дома чуть ли не сам Олег Меньшиков или просил у нее прощения сам Жерар Депардье... «Ага, конечно! Враки полнейшие! Хорош заливать! Обманщица! Ты думаешь, что проведешь меня?! Что я тебе поверю?! Ага, как же! Не на ту напала!» - эта мысль конечно тут же появлялась в моей голове, заставив задуматься в итоге над вопросом: «А какую, все-таки, часть моей жизни составляет обман... в том или ином виде?» Любопытные ответы у меня получились...
Да, я не ангел... И, конечно же, приходилось обманывать... Но! Если ложь – это прикрытие своих ошибок или способ уйти от ответственности за них, если неправда может доставить неприятности или боль окружающим людям, если «заигрываясь» порой словами, человек способен на предательство или подлость... то мне с такими «товарищами» явно не по пути!
Мне ближе обман иного характера, свойства – это, скорее, фантазия и иллюзия. Например, я – не сластена, но съем «с огромным удовольствием» даже не поморщившись тонну приторных пирогов и домашних пирожных, только бы увидеть счастливые глаза моей бабули… Или по стопятьдесятпервому разу могу выслушать нуднейшее повествование одного старого друга моих родителей, рассказывающего о своей службе где-то на Ближнем Востоке, и в очередной раз прикидываться заинтересованной только потому, что он очень одинокий человек, и ему не с кем поговорить… Или «приукрасить» немного себя на собеседовании, если заинтересована в вакансии… и потом «из кожи лезть», чтобы «дотянуться» до поставленной планки (я так однажды освоила одну сложную компьютерную программу за три дня!).
В общем, для меня ложь – это не средство самоутверждаться или перекладывать решение своих проблем на окружающих, а, скорее, способ более «мягко» разрешать некоторые жизненные неурядицы... или делать приятное близким мне людям... или возможность изменять себя к лучшему...
PS: А все, что рассказывала моя Юлька... в итоге оказалось чистейшей воды... ПРАВДОЙ! (я даже фотки доказательные лицезрела, и кое с кем была великодушно познакомлена!)... Потому как одно время подрабатывала она официанткой в одном ресторанчике, где часто обедали известные актеры... а потом была помощником художника по костюмам в одном театре, где многие знаменитости с ней мило болтали... И Меньшиков действительно случайно подвозил... один раз... потому что ее родители жили в соседнем с ним доме... И Депардье извинялся, уронив нечаянно карандаш Юленции, собиравшей когда-то автографы известных людей...
Так что, еще неизвестно, что в жизни - правда, а что – ложь… Может, наша жизнь сама есть сплошной обман… розыгрыш… реальная иллюзия?
35
Маленькие квадратики венецианской мозаики на полу Миланской Галереи вот уже битый час «строили глазки» ее утомленному взгляду. Они весело разбегались в разные стороны замысловатыми узорами, переливаясь всевозможными оттенками голубого и зеленого цветов, и беспечно поигрывали заплутавшим в их неровных краях солнечным лучиком. Кира отрешенно откинулась в плетеном кресле и заворожено разглядывала все это «стеклянно-керамическое» великолепие и почему-то улыбалась... Невероятно... Но это так! Эти крохотные кусочки стекла, закручивающиеся в немыслимые вензеля и завитушки, вдруг отыскали в глубине ее детских воспоминаний какое-то странное ощущение... Как будто это уже с ней происходило... когда-то... в другой жизни...
…Это было так давно… Через полгода после гибели ее родителей… Здесь же, на этом самом месте… В этой Галерее… Тогда Ждановы почти насильно привезли замкнувшуюся в себе девочку в Милан... И сейчас еле уловимый голос Маргариты смутно всплывал в Кириной памяти тонкой ниточкой надежды… «Солнышко мое… Посмотри вокруг… Это удивительное место… запомни его… запомни навсегда… Это большой секрет… про него не каждый знает, но… если встать в один из кругов… загадать желание… самое заветное… искреннее… покружиться несколько раз… то желание сбудется… обязательно сбудется… поверь мне…»
…Кира, как будто повинуясь внутреннему приказу, медленно поднялась... сделала несколько робких шагов... вошла в центр ближайшего мозаичного панно... вздохнула... и закружилась на нем, широко раскинув руки... Да, сегодня она верит Маргарите... удивительно, но почему-то... верит!... И ее желание обязательно сбудется... Обязательно! Ведь она так этого хочет! Все будет хорошо! Просто потому... что так ДОЛЖНО БЫТЬ!
Праздно шатающиеся толпы туристов и многочисленные парочки за столиками соседних кафе с изумлением и восторгом наблюдали за красивой блондинкой, беспечно смеющейся посреди огромной Галереи... Им было, конечно же, невдомек, что на их глазах... именно здесь и сейчас решилась судьба человека... ее СУДЬБА...
…Капельки холодного пота на висках... Ледяной страх в душе... Учащенное дыхание... Дрожь в коленках...
«Г-ди, помоги мне! Пожалуйста» - сдавленный шепот...
«Ну почему они так долго? Я же сойду с ума!» - горячий вдох...
«Что же делать, боже? Потерпи еще чуть-чуть!» - нервный жест...
«Да где же скорая? Черт бы ее побрал!» - гневный выдох...
«Не умирай, слышишь? Ты только держись!» - потерянный взгляд...
Последние полчаса Роман Дмитриевич безуспешно пытался «взять себя в руки»... Неприятное чувство безысходности сдавило его сердце словно гигантские тиски. Он непонимающе метался между своей спальней, куда успел донести потерявшую сознание Дашу, гостиной, где чуть слышно хныкал испуганный Тимофей, и входной дверью. Вызванная им скорая помощь, по всей видимости, застряла где-то в субботних «дачных» пробках, и молодому человеку ничего не оставалось, как только ждать... и надеяться, что все обойдется.
Малиновский в очередной раз заглянул в гостиную… Тимка обреченно свернулся калачиком на огромном диване, положив свою кучерявую головку на мягкий подлокотник и подсунув под щечку пухленькую ручку... Хлюп... Хлюп... Он еле слышно шмурыгал носиком... и жалобно вздыхал... Хлюп... Хлюп... От этих звуков у Ромки вдруг все перевернулось внутри... Он тихонько подошел к заплаканному малышу... провел дрожащими пальцами по его спутанным светлым волосикам... улыбнулся отчего-то... А потом... Подхватил его на руки и осторожно прижал к себе... Карапуз доверчиво прильнул к Ромкиному плечу... еще раз всхлипнул... и умиротворенно затих...
…Она была счастлива, свадебный «сюрприз» удался Андрею на славу – вот чего-чего, а подобного она никак не ожидала. Целые апартаменты! Да еще в таком сказочном месте – сосновый лес рядом, Парк Победы… и до офиса опять-таки недалеко! Даже несмотря на незаконченный ремонт и легкий строительный «бардак», эта квартира все равно казалась ей самой лучшей и красивой на свете. И даже старый диванчик стал вдруг самым мягким и удобным в мире… если рядом был ОН!
Катя нежно поглаживала теплую ладонь Жданова, уютно пристроившись в его объятьях, и улыбалась сама себе...
- Кать... Может, поедем куда-нибудь?
- А зачем? Мне и здесь очень даже хо-ро-шо... ОЧЕНЬ!
- И мне хорошо! Знаешь, до сих пор не верится, что… скоро свадьба…
- ?!
- ...Никогда бы не подумал, что буду ждать этого события... как маньяк...
- Маньяк? ТЫ?! Какой же ты у меня смешной… Маньяк? Нет, это невозможно! Ты у меня самый хороший!
- Хороший… Но маньяк! Если это касается тебя! Да, это я с виду такой белый и пушистый, а внутри – форменное безобразие! – Андрей незаметно улыбнулся, - Но если вдруг кто-нибудь другой появится на твоем горизонте... тогда все! Берегись! Я за себя не ручаюсь!
- Так, опять! Опять эти разговоры?! Другой! Ну, с чего ты взял, что у меня может быть другой, а? – Катя наигранно изобразила недовольство.
- Просто такой красивой девушкой невозможно не увлечься. Вон, даже Малиновский проникся...
- Роман Дмитрич? А он тут при чем?
- Вот и я бы хотел знать... при чем? И вообще, мне кажется, что он к тебе не ровно дышит...
- Андрей! Ну что ты такое говоришь?! Перестань... а то обижусь... – она демонстративно надула губки.
- Ладно! Больше не буду!
- Отелло… тоже мне… Ну, как ты не поймешь, что кроме тебя мне никто не нужен! Слышишь, никто!
- Знаешь… если вдруг ты меня бросишь… я не знаю, что со мной тогда будет…
- Андрей! Ты что?!
- Я боюсь… Просто я очень боюсь… тебя потерять… Снова…
…Они так и ходили вдвоем по насквозь пропахшей лекарствами приемной, крепко обнявшись, пока их тревожное молчание не прервал маленький толстенький доктор, «выкативший» свое круглое, как мячик, тело из обшарпанной двери. Тимка даже вздрогнул от неожиданного голоса и испуганно запищал. Ромка успокаивающе похлопал его по спинке, улыбнулся малышу, спустил его на пол и с надеждой уставился на врача.
- Как Даша?
- Неважно… Состояние тяжелое… Если бы она не сбежала из больницы… то все могло бы быть иначе…
- Сбежала? Но как же…
- А разве Вы не в курсе? Хорошо, что при ее поступлении запрос сделали…
- Сбежала… Так вот почему она так внезапно появилась…
- Хорошо еще, что ей удалось дойти до Вас… А то случись что в транспорте… на улице… в метро… возможен и летальный исход… Так что радуйтесь, что хоть так все случилось!
- Да-а-а… я-а-а-а… и радуюсь… - Малиновского отчего-то бросило в жар от этих слов, - Доктор… а она поправится?
- Сейчас еще рано говорить… повторяю, состояние достаточно тяжелое… и потом, сегодняшний криз только усугубил последствия травмы… И выздоровление может затянуться… Но… Будем надеяться… Организм молодой… сильный…
- Можно ее увидеть?
- Боюсь, что нет… Сегодня не стоит… Оставьте в регистратуре свои телефоны… я предупрежу, чтобы Вам перезвонили, когда она придет в себя, договорились?
- Хорошо… Спасибо Вам! – Ромка благодарно затряс протянутую ему руку.
Он снова подхватил ставшим уже привычным жестом Тимофея и собрался уходить, когда врач неожиданно выпалил ему в след:
- Какой славный у вас сын! Так на вас обоих похож! – круглое лицо добродушно расплылось в улыбке, - Не бойся, малыш! Вылечим мы вашу мамочку, обещаю!
…Старомодные кружевные занавески томно вздыхали у распахнутого окна, пытаясь стряхнуть с себя летнюю жару с неугомонной городской пылью вперемежку. Мягкие лучи заходящего солнца задорно врывались в тесную комнатку, покрывая легкой золотистой паутинкой все, что попадалось на их пути: цветочные горшки на подоконнике, хрустальную вазу, стопку папок и журналов, полки с книгами, громоздкий письменный стол… И склоненную над ним девушку.
Катя мечтательно улыбалась над потертым дневником, самозабвенно покусывая кончик карандаша: ей так хотелось поделиться с верным «другом» последними новостями… и, особенно, ее главным секретом. Но странно, слова напрочь отказывались собираться даже в жалкое подобие фраз; поняв, наконец, что ей врядли удастся написать что-нибудь путное, Екатерина Валерьевна с облегчением захлопнула тетрадку.
Весь вечер она вспоминала о сегодняшнем утре… о том восхитительном подарке, который так неожиданно преподнес ей Андрей… о волшебной квартире… в которую они переедут после свадьбы… «Боже, какой же он у меня замечательный! Кто бы мог подумать, что все ТАК будет! Еще месяца два назад я и мечтать о подобном не могла! Так, родной мой! Я тоже хочу сделать тебе подарок! И тоже не хочу ждать до свадьбы… - Катя с опаской взглянула на дверь… осторожно провернула ключ в ящике стола… заговорщицки порылась внутри… и, наконец, извлекла на свет… симпатичную желтую коробочку…
* * *
36
…С самого утра весь офис носился, как заведенный. В свете прошедшего накануне совещания (оно же – деловые переговоры (!)) практически весь руководящий состав компании, а также временно (и с тщательно скрываемым удовольствием) примкнувший к ним Женсовет и даже Виктория Клочкова (!), бодро выполняли распоряжения и.о. президента по своевременному обеспечению неукоснительного исполнения выставленных условий подписанного договора. (Вот, загнула - так загнула! Ну и формулировочка! Исправляюсь! И впредь постараюсь попроще!)
Короче говоря… В «Зималетто» все сошли с ума от деловой беготни! Ну, или почти… сошли…
…Вчерашняя встреча вымотала ее почти до предела. Но это стоило того! Такого крупного клиента компания «Зималетто» еще не видела никогда – «Новосибирский текстильный холдинг» объединял в себя огромное количество мелких и средних швейных производств, а также мультибрендовые магазины и бутики разного порядка практически на всей территории Сибири и Дальнего Востока. Сотрудничество с ним сулило немыслимые выгоды и перспективы. Катя была безумно счастлива, ведь заключенный с этим «монстром» контракт позволял фирме досрочно погасить все задолженности по кредитам и выводил ее продукцию на совершенно иной уровень, качественно более высокий.
Екатерина Валерьевна в задумчивости замерла в своем кресле и размышляла в данную минуту о прошедшем радостном событии… Представители компании-партнера, так вовремя оказавшиеся в Москве и удивительным образом заинтересовавшиеся «Зималетто», помучили ее, конечно, основательно - столько вопросов, замечаний, предложений и условий… что голова пошла кругом. И особенно этот дотошный… миловидный мужчина… в строгом светло-сером костюме… Катя машинально пролистала свою визитницу: «Где же она?… Так, посмотрим… А, вот… Кажется, эта»…
«Рядинский… Алексей Георгиевич… Коммерческий директор…» - девушка завертела в руках стильную золотистую визитку, гордо несущую имя своего владельца. Уж очень он был настойчив вчера, расписывая все взаимовыгодные блага и соблазняя неограниченными возможностями их сотрудничества… К чему бы такой напор? Хотя… какая разница! Ведь он оказался очень даже кстати!
Катя порывисто встала, прошлась к окну, вернулась обратно, снова села… Разум все еще не принимал так внезапно свалившуюся на нее удачу.
- Привет! – влетевший в кабинет Андрей расплылся в довольной улыбке.
- Привет! Ну, как дела? Они согласились? – Екатерина Валерьевна с надеждой впилась взглядом в жениха.
- А ты сомневаешься? В моих способностях? Уговаривать… женщин?
- Так! Что я слышу? – она заговорщицки подмигнула любимому и сдавленно захихикала, - и это накануне свадьбы?
- Шутка! Кать… С «Макротексом» все в порядке! У них не было никаких шансов! – его язвительный тон только подзадорил Катин смех, - подписали, как миленькие! Теперь у нас официально есть эксклюзивное право на использование их тканей! Особенно, в свете вчерашних событий…
- Да, кстати… Тебе не кажется, что Новосибирск не случайно в «Зималетто» оказался… Ну, в смысле… Мы так долго за ними бегали, упрашивали… А тут они сами нас разыскали… Немного странно… не правда ли?
- Знаешь, хорошо, что хорошо! А остальное… Давай не будем о проблемах! Я думаю, надо отметить столь значительное событие в более узком кругу… – Жданов многозначительно подмигнул невесте, - Екатерина Валерьевна! Что Вы делаете сегодня вечером?
- Ну, я не знаю… Мне надо подумать… Заглянуть в ежедневник… - Катя наигранно зашуршала лежащей перед ней толстенькой книжкой в кожаном переплете, - Свериться с моим расписанием… Проконсультироваться с секретарем… Возможно я буду занята… - еле сдерживаемый хохот прорвался наружу совершенно счастливой улыбкой, - Шутка! А что ты предлагаешь?
- Поедем ко мне…
- Андрей…
- Кать… Поедем…а?
- Все-таки ты точно маньяк! Ну что с тобой поделаешь?! Уговорил! Только не допоздна, ладно?
- Да знаю-знаю… не забыл… Клянусь! С Валерием Сергеичем не пошутишь… вмиг влепит два наряда вне очереди… или расстрел на месте… без права переписки…
- Ну, ты что? Просто он за меня переживает… а сейчас еще сильнее… Не дуйся! Ладно?! – Катя примирительно погладила Жданова по щеке.
- Ладно, договорились… Тогда я побежал?!
- Ага…
- Дела поскорее закончу… Мне в банк надо сгонять… И по поводу условий франчайзинга с японцами встретиться… будь они неладны… - он выжидающе завис над девушкой, беспечно вертящейся в кресле, как будто ожидал «награду» за проявленное понимание, - Постараюсь к шести вернуться…
Не выдержав такого страстного взгляда, Катя притянула Андрея к себе… и ласково коснулась его теплых губ:
- Иди… уже… Увидимся вечером…
…Стайки обыкновенных серых голубей возбужденно «толпились» перед Домским Собором, покрывая древнюю брусчатку живым «вздыхающим» покрывалом. Ей очень нравилось это место… Всегда… Самый центр Милана… И этот пестрый водоворот из туристов, местных студентов, забавных старичков на лавочках, детей, с радостным визгом разбрасывающих хлопья воздушной кукурузы, и в конец обнаглевших от постоянной кормежки птиц. Было что-то нереальное в сплетении всех этих звуков, шорохов и криков! Но, несмотря на окружающую ее волшебную ауру и умиротворенность, у Киры на душе было неспокойно: она так хотела вырваться из давящей негативными обстоятельствами Москвы куда-нибудь подальше… где ее никто не знает… и не потревожит… Не получилось… Случайный инцидент в самолете… Случайный попутчик… Случайная ссора… И все ее надежды на спокойный отдых пошли прахом! Г-ди, ну за что?! Я же только хотела побыть одна…
И еще эти розы… нежно-желтые… с легким зеленоватым оттенком… его подарок… Они, вопреки любому здравому смыслу, до сих пор стояли в ее номере, ненавязчиво напоминая о произошедшем… Кира машинально бросила корм голубям, бесцеремонно толкающихся у ее ног, и грустно улыбнулась. Мысли упорно возвращались в тот день, когда они повздорили… и Алексей ушел из кафе… Но почему это ее ТАК задело? Подумаешь, отбрить настойчивого «ухажера»… Только сердце, видимо, было не согласно с подобной постановкой вопроса и изводило ее вот уже неделю приступами раскаяния и стыда… «Так, у меня же есть его визитка! А значит… А значит… я возвращаюсь в Москву!» - Кира порывисто встала, решительно стряхнув с себя «пылинки» отчаяния и сожаления… и тут же исчезла в темном переходе метро…
…Малиновский весь день бродил, как неприкаянный. Отсутствие новостей из больницы совсем выбило Ромку из колеи: он истоптал весь свой кабинет вдоль и поперек, то печально замирая возле окна, то нервно хватаясь за ручку двери.
«…Почему мне не звонят?… Почему? Уже пятница… и никаких новостей…» - вымотавшись окончательно, он устало присел на краешек стола, бессознательно болтая ногой и тупо уставившись на разгорающуюся за окном грозу. Невыносимая жара, держащаяся в городе вот уже неделю, наконец-то отступала под натиском свинцовых туч и шквалистого ветра. Малиновский, как зачарованный, разглядывал первые мощные капли дождя, с грохотом забарабанившие по стеклу. В его душе было также неспокойно, как и на улице…
Драматические события прошедших выходных окончательно запутали его и без того запутанное существование. Как же он не любил, когда… жизнь самовольно меняла курс, даже не удосужившись поинтересоваться «А нравится ли подобное положение вещей владельцу этой самой жизни?» Как же он не любил неизвестность… и неопределенность…
«Как на том Совете Директоров… с Катей…»
«Как в ту ночь… с аварией…»
«Как в эту субботу… с Дашей…» - Ромка тяжело вздохнул.
Вдруг, сдавленную тишину офиса разбудил громкий звонок, от которого молодого человека аж передернуло. Инстинктивно обернувшись в сторону телефона, он с опаской воззрился на надрывающийся тягучими пугающими трелями аппарат. Сердце тревожно екнуло и почти остановилось…
…Решено! Сегодня! Сегодня вечером она ему признается! Бессмысленно откладывать этот разговор еще на неделю… и хранить этот секрет… Тем более до свадьбы остается совсем чуть-чуть времени… и днем раньше, днем позже… Уже не имеет значения! «Г-ди, почему так страшно?! Казалось бы… всего лишь навсего сообщить тебе, что мы ждем ребёнка… Р-е-б-ё-н-к-аааа! Одно слово… А все равно боюсь до чертиков!!! Как ты отреагируешь? Что скажешь? Будешь ли счастлив?» - Катя мечтательно перебирала документы в своей старой кладовке, периодически бросая нежные взгляды на свою сумочку, оставленную на рабочем столе. То, что она приготовила Андрею на вечер, было бережно спрятано внутри незамысловатого куска розовой кожи, перетянутого парой ремешков, и необыкновенно грело ей душу. «Я очень надеюсь… родной мой… что тебе понравится сюрприз… - девушка осторожно погладила себя по животу и зажмурилась от нахлынувшего счастья, - Да, маленький мой?! Сегодня же мы скажем папе… что он станет… папой?!»
- Катя! – возбужденный голос Малиновского мгновенно выдернул ее из волшебной страны грез.
- Рома? Что случилось?
- …
- Что случилось? Не томи… - от волнения ей пришлось схватиться за стеллаж.
- Катя! Катенька! Катюша!
Ромка молнией подлетел к девушке, сгреб ее в охапку и, подхватив на руки, закружил по каморке. Она испуганно прижалась к нему, боясь выскользнуть из незнакомых объятий:
- Роман Дмитриевич! Что с Вами?!
- Катяааа!
- Ром, ты можешь толком объяснить! – ее резкий окрик вернул Малиновскому разум, - Только для начала, отпусти меня, пожалуйста…
- Да, конечно… Прости… - он осторожно поставил ее на пол, - Яаааа…
- ?
- Яаааа… В общем… С Дашей все в порядке… Сейчас позвонили…
- Ну, слава богу! Г-ди, как хорошо!
- Не то слово, КАК!
- Поздравляю! Ну, а дальше что будешь делать?
- Не знаю… Пока не знаю! Ее к следующему вторнику должны выписать… Сказали, понаблюдают еще немного… Но в целом, она может и дома находиться… Так, сегодня пятница… еще четыре дня… Уф! Скорее бы! Там глядишь… и мои проблемы решатся… И с Тимофеем… тоже… - он, все еще не веря в происходящее, тарахтел не переставая, и глупо улыбался в пустоту.
- Я рада!
- Кать…
- Что?
- Спасибо тебе… За помощь… - Ромка снова обнял ее и даже зажмурился от радости и осознания того, что все напасти наконец-то позади. Катя, в порыве нахлынувших эмоций, воспоминаний, ее страхов и переживаний за этого «непутевого мальчишку», обхватила его за плечо и по-дружески чмокнула в щеку. Она была счастлива… и за него, и за себя… Правда!
- КАТЯАААААА!!!!!!!!!! НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!
Говорят, история повторяется дважды? Наверно…
Фарс… Трагедия… Может быть…
Только что ей с того? Если…
Безумный крик… ЕГО голос… Опять… Боже, за что? Что я делала не так?
Сознание подлетело вверх… больно ударившись о его надрывное, сбившееся дыхание… и со свистом ухнуло вниз… унося с собой разрывающееся от страха… за НЕГО… сердце…
Катя сжалась в комочек и инстинктивно захлопала ресницами, пытаясь унять подступающие слезы… Страшно! Как же страшно… Только не ТАК! Пожалуйста… только не ТАК!
Больной… затравленный взгляд… как у раненного зверя…
Дрожащие руки… нервно сжимающие взмокшие виски…
И этот полустон-полувздох…
- Ненавижу… НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!!!
Андрей… Андрей?
Ее пересохшие губы…
Два неосознанных шага к ней…
Растерянный взмах в его сторону…
Влажная от шока ладонь перед ее глазами…
И тишина…
- Родной мой, это не то, что ты подумал!
Какая же тишина…
Все! Это конец?
* * *
37 Глаза в глаза…
И медленно разорваны объятья…
Одна слеза… Моя слеза…
И я дрожу под невесомым платьем…
В кромешной тьме…
Лишь огненного сердца перестуки…
Напрасные слова… тебе…
И ревности твоей пугающие звуки…
Глаза в глаза…
И все же непонятно…
Одна слеза… Твоя слеза…
И ты исчез так просто, так внезапно…
Я верить не хочу…
Что Солнца нет… Лишь мрак?
Пусть за него я заплачу…
Но СОЛНЦЕ ЕСТЬ! Я ЗНАЮ! ЭТО ТАК!
…Стена… Мутная, с кровавыми отблесками габаритных фар пелена… С особой злостью встающая на ее пути…
За что?
Дождь… Нескончаемые ледяные слезы на фоне чернеющего неба… С особым остервенением барабанящие по крыше машины…
За что?
Капля… Крошечное наивное создание, сползающее по лобовому стеклу… С особым наслаждением режущее ее сердце…
За что?
…Катя уже третий час металась по измученной «тропическим» ливнем Москве в поисках исчезнувшего Андрея. Безрезультатно посетив все возможные места, знакомые ресторанчики и бары, съездив к нему на квартиру, она в порыве отчаяния решила проверить последнюю догадку – их новую квартиру… Минут пятнадцать сидела в машине возле дома и пыталась до него дозвониться… Напрасно!
…Перед глазами до сих пор стоял его растерзанный взгляд… и нервная, почти на грани сумасшествия, улыбка… кричащая «Я так и знал!»
Его дрожащие пальцы, бессознательно перебирающие воздух… всего в каких-то трех шагах от ее побледневшего лица…
Его немой крик «За что?», сдавивший грудь тесным кольцом страха… За него… Любимого… Родного…
И его горячий шепот «Ненавижу… Ненавижу тебя!», в миг разорвавший их счастливый день на куски…
Андрей… Какой же ты у меня смешной…
Мальчишка…
Я тебя люблю! Слышишь?!
Я… тебя… люблю…
…До дома он добрался кое-как. Разобранный на части случившемся в «Зималетто», Ромка вот уже полчаса «гипнотизировал» бутылку «Hennessey», развалившись на диване в гостиной. Елена Александровна попыталась образумить готового сорваться с катушек «работодателя», но безуспешно. Поняв, что у него случилось явно что-то серьезное, и Малиновского сейчас лучше не трогать, она участливо похлопала его по плечу и бесшумно растворилась за дверью.
«Какого черта… Какого черта! Я тебя спрашиваю?! Ты поперся к Кате… Придурок! Зачем? Зачем, я тебя спрашиваю, ты полез к ней обниматься? Идиот! Г-ди! Ты опять все испортил! Опять… Тебе инструкций было мало, да? Кретин!» - молодой человек, как в забытьи, поднес к губам стакан с янтарной жидкостью… и резко поставил его на журнальный столик, поморщившись от терпкого горьковатого запаха, ударившего в нос. Выпить он так и не смог, лишь покрепче зажмурился и еще ниже сполз по дивану, окончательно «утонув» в подушках.
…Тогда, в кабинете… его душа рвалась помочь Кате, но ее жесткий отказ принять помощь больно саданул по Ромкиному сознанию… Все правильно… Так надо… Так ему и надо! «Да, наверно, она права… Права… Не сейчас… Потом… Потом я все объясню Андрею… И он поймет… Должен будет понять… Если не будет поздно… Поздно… Дурак! Бестолочь! Что же ты натворил?!» - он нервно вздрогнул от неожиданного прикосновения, обдавшего его путавшиеся мысли холодным душем.
- Гыы…
- …
- Гыы-гы… Ня…
Молчание… Ромка все еще барахтался в своих переживаниях, тщетно пытаясь понять, что происходит. Чье-то тепло, бесцеремонно застывшее на его колене, медленно возвращало в реальность… Молодой человек, как бы отгоняя мешавшее ему думать «что-то», пошарил рукой вокруг себя и, наткнувшись на нечто мягкое, открыл глаза.
- Гыы! – пара голубых «пуговок» в обрамлении пушистых золотистых ресничек с обожанием вылупились на него. Тимофей расплылся в абсолютно счастливой улыбке и, старательно кряхтя, полез на диван, деловито цепляясь за подушки и Ромкины джинсы. Взвинченный до предела событиями сегодняшнего дня Малиновский «слегка» не рассчитал и как-то уж очень сильно толкнул нежданного «гостя», отчего малыш на секундочку завис в воздухе… а потом звонко шлепнулся на ковер. Не сразу сообразив, что случилось, Тимка с секунду просидел молча… а потом испуганно всхлипнул… и громко заревел.
«Боже, да что это сегодня со мной?! Что же я такое творю?!» - Ромка молниеносно вскочил с дивана, подхватил плачущего ребенка на руки и крепко прижал к себе:
- Прости! Прости меня! Пожалуйста, прости!
Он нервно гладил Тимофея по растрепавшейся головке, чмокал в щечки, осторожно похлопывал по спинке, тискал его, тряс за ручки, не переставая извиняться… пока малыш устало не затих, окончательно выдохнувшись от рыданий…
…Мощный циклон, накрывший этим вечером Москву, нещадно терзал шквалистым ветром дождевые потоки и со злостью швырял их в элегантный жилой небоскреб, стойко сопротивляющийся стихии. Гулкие раскаты грома далеко разносились по полупустым этажам, заставляя дрожать даже толстые тройные стеклопакеты. Где-то на горизонте, яркие всполохи молний периодически впрыскивали в черное небо тонкие ослепительно-белые ниточки света, слабо озарявшие просторную квартиру на шестнадцатом этаже… И одинокого мужчину, обреченно замершего в темноте посреди нее…
«За что? Что я делал не так? Почему ты меня обманывала? Почему? Ведь я с ума схожу по тебе, Кать… Неужели ты этого не видела… Неужели не верила… мне… Или ты мне… мстила? Все-таки мстила? За то, что я сделал с тобой… с нами… Нет, не верю… Не могу… Не хочу… Или все же… Г-ди! Зачем ты так со мной? Зачем? Катя…» - обжигающие болью и неверием в случившееся мысли больно впивались в его сердце острыми осколками страха… Страха, что все кончено… Страха за то, что единственное настоящее чувство в его жизни оказалось фальшивкой… жестоким обманом… Страхом, что все-таки он потерял ее… Ту, прежнюю Катю… Добрую… Незатейливую… Наивную… Верную… ЕГО Катю…
Его мечту… Его судьбу…
Андрей обреченно подошел к окну… провел рукой по мутному от дождя стеклу… и, с надеждой на облегчение от бурлящих внутри горячих эмоций, приник к его прохладной поверхности. «Как же больно… Катя… Что ты натворила? И с кем? С Малиновским… Как ты могла? Это бред какой-то… Я не верю, что такое возможно… Не верю… Это сон! Дурной сон… Я сплю… Сплю! А завтра я проснусь…и ничего этого не будет… Ты любишь меня! МЕНЯ! И больше никого! Никого… Черт! Но я же видел! Своими собственными глазами… видел… Ты его обнимала… И целовала… Ты! ТЫ! Катя… О, боже! Нет… все так… Все так, как говорила Тропинкина… и Ольга Вячеславовна… Они подтвердят… Прости, но я должен был пойти на это… Должен был все знать… про тебя… Должен… Я не мог отдать тебя другому… Ни за что… Черт! Кто еще?!» - веселый звонок мобильного телефона резво выхватил Жданова из пучины терзаний.
«Катя… Что тебе еще от меня надо? Я не хочу с тобой разговаривать… Не сегодня… Не сейчас!» - и он нажал на кнопку отмены вызова…
…Что-то сегодня явно не заладилось в ее жизни. Еще утром все было так чудесно: радостный Андрей, их сказочные планы на вечер, ее сюрприз… и даже Ромкина новость о Даше удивительно вписывалась в волшебное ощущение всеобщего счастья… А потом - бац!
За что? Что я делала не так?
«Г-ди, Андрей! За что ты так со мной? Не бросай трубку… Пожалуйста… Поговори со мной…» - она спешно выбежала из машины под проливной дождь. Машинально пикнув сигнализацией, Катя кинула тревожный взгляд вверх, вздохнула… и исчезла в подъезде…
Миловидный консьерж на ресепшене сразу узнал ее и пропустил без проблем, любезно отрапортовав при этом, что владелец квартиры № 205 на шестнадцатом этаже прибыл примерно час назад… и обратно не возвращался. Поблагодарив молодого человека за исчерпывающий ответ, Екатерина Валерьевна растворилась в холле с лифтами…
Второй…
Четвертый…
Восьмой…
Двенадцатый…
Шестнадцатый…
Маленькое окошко с красными цифрами под потолком кабинки бодро отсчитало нужное число… и лифт послушно затормозил на нужном этаже… Бежать… Лететь… Туда, к нему… Ее торопливые шаги по мраморному полу гулко отдавались в просторном коридоре… Направо… Еще раз направо… Знакомая дверь… Рука уже тянется к кнопке звонка…
Тишина…
- Андрей… Это я… Пусти меня… Пожалуйста…
Еще звонок…
Тишина…
- Родной мой… Пожалуйста…
Мокрое от дождя платье противно прилипало к телу, сжимаясь вокруг него леденящим панцирем. Ее начинала бить мелкая дрожь… то ли от озноба, то ли от подступающих слез…
- Андрей… Открой… Мне холодно…
Еще звонок…
- Пожалуйста…
Давящая тишина медленно отступала под неспешными шорохами открывающегося замка.
Мгновение? Вечность…
Темнота? Свет!
Его глаза…
* * *
38
Робкий шаг… К тебе… В пустоту…
Лишь безмолвное эхо сердец
Разорвет на куски темноту,
Прошептав: «Я не верю! Это конец?»
Тихий стон… Тебе… Одному…
Сильных рук твоих… прикосновенье…
Ты не спросишь меня: «Почему?»…
Я хочу ощутить… на мгновенье…
Сладкий вздох… О тебе… В эту мглу…
Мое сердце зайдется украдкой…
Ведь та тайна, что я берегу…
Перестала казаться загадкой…
Нежный взгляд… Для тебя… Одного…
Не смогу я сдержать вновь и вновь…
Лишь скажи… что важнее всего…
Для тебя в этом мире… Любовь!
* * *
Секунда… Одна лишь секунда…
Микроскопическая пылинка вселенной…
Бесконечность, помноженная на вечность…
Тишина…
- Андрей…
- …
- Родной мой… - Катя протянула мокрую ладошку и еле слышно дотронулась до двери.
- …
- Андрей… Но что же ты молчишь…
- …
Тишина… И где-то там… за гранью реальности… его глаза… Но Катя их не видела… Как ни старалась… Девушка вздрогнула от нахлынувшего отчаяния. Устало смахнула капельки воды с растрепавшейся челки… машинально поправила съехавшую с плеча сумочку… тихо выдохнула:
- Пожалуйста…
- Зачем… ты пришла? – ледяной шепот…
- Можно войти?
- Зачем? – обжигающий шепот…
- Давай поговорим… Мне нужно все тебе объяснить…
- ЗАЧЕМ? Я и так все знаю… - убивающий шепот…
- Пожалуйста…
- …
- Прошу тебя…
Тяжелый выдох… Недовольно зашуршала петлями входная дверь, лениво пропуская внутрь широкую полоску света из холла… Катя на секундочку замерла на пороге, но, собравшись с духом, решительно шагнула по этой импровизированной дорожке в темноту…
…Гроза над Москвой и не думала успокаиваться. Такое ощущение, что небо разгневалось сегодня на людей, потерявшихся в этом большом суетном городе. Дождь все сильнее и сильнее заходился в своих «стенаниях», беспрестанно тарабаня по стеклам. Но здесь было так тепло… и уютно, что все перипетии прошедшего дня как-то незаметно отходили на второй план, погружаясь в мягкое мерцание настенных светильников, окутывающих просторную кухню желтоватой дымкой. Легкий аромат свежих булочек и жасминового чая нежно обнимал очаровательную парочку, весело сюсюкающую за столом.
После «бурных и продолжительных выяснений» отношений, Малиновский не отходил от малыша ни на секундочку: для начала они поиграли «в паровозик» Ромкиными ботинками, «покатались на лошадках» (думаю, Вы сами догадались, кто был лошадкой… вернее, коняшкой!), «проинспектировали» залежи глянцевых журналов сомнительного толка, изорвав при этом в клочья наиболее «интересные» страницы. И, наконец, счастливые, но голодные «приземлились» на кухне, великодушно отпустив Елену Александровну к семье.
- Все-таки, какая же у Кати замечательная мама, да, сосед? – Ромка уверенным жестом отломил кусочек сдобного теста и, макнув его в клубничное варенье, заботливо запихнул Тимке в ротик, - … Волшебница!
Малыш смешно надул щечки, пытаясь прожевать все это вкусное «безобразие», и радостно запрыгал у Малиновского на колене.
- Тише ты, квартирант! Тише! Упадешь же ведь… - он покрепче обхватил ребенка рукой и с наслаждением отхлебнул чай.
Тимофей настойчиво замахал ручками по направлению корзинки с булочками:
- Дя! Исё! ДЯ!
- Что? Еще хочешь? – Ромка улыбнулся, - Сластена!
Не дожидаясь очередной порции лакомства, малыш резво сполз с его коленей и, не обращая никакого внимания на смеющийся взгляд Малиновского, деловито полез на соседний стул. Кое-как вскарабкавшись на него, Тимка на секундочку замер, влюблено «стрельнув» в молодого человека глазенками, хитрюще хмыкнул и… уверенным жестом подцепил самый большой пирожок.
- Э-э-э-й… тебе не поплохеет, обжора?! – Ромка попытался было отнять трофей.
Не тут-то было! В ответ на эту реплику карапуз ловко увернулся от его рук, резво слетел на пол, и радостно взвизгнув, мгновенно исчез за поворотом…
…Бушующая стихия нехотя отступала на восток, оставляя за собой непролазную грязь на улицах, тонны мутной воды вперешку с листвой, поломанные деревья, рекламные щиты… и жизни.
Жизни? Может быть…
…Глаза не сразу привыкли к плотному мраку в квартире. Катя осторожно прошелестела вглубь и замерла где-то посреди… неизвестности. Короткая вспышка далекой молнии на миг выхватила черный силуэт на фоне окна.
- Андрей…
Молчание…
- Зачем ты так со мной? Давай поговорим… Мне надо тебе все объяснить…
- Зачем? Какое это имеет теперь значение? – его холодные слова застывали в сердце крошечными льдинками страха.
- Родной мой… послушай… - девушка осторожно обхватила Жданова за плечи; он резко передернулся от этого прикосновения и напряженно вдохнул:
- Что ты можешь мне еще сказать? Я и так все знаю…
- Это не то… что ты… подумал… - эхо ее собственного голоса отскочило от пугающей тишины и больно кольнуло где-то внутри… там, где сердце…
- …
- Между нами ничего не было… Ты неправильно понял… Ведь Рома…
- Рома? С каких это пор ты его стала так называть?
- Ты ничего не понимаешь… Мы с ним не…
- Хватит врать? – горячий шепот.
- Андрей… Я не…
- Я все видел сам! САМ, понимаешь?!
- Послушай меня…
- К чему этот разговор? А, Кать? Что ты от меня хочешь? Что тебе еще нужно? Мести? Ты мне мстила, да? Боже, за что? Ведь я любил тебя? ЛЮБИЛ, понимаешь? Как никого и никогда не любил? Слышишь? Ты все для меня! Я обожал тебя! До чертиков! – непрекращающийся поток вымученных, обреченных слов намертво припечатал Катю к полу. Она попыталась пошевелить хотя бы рукой, но тело уже не слушалось… «Любил? Была? Обожал?» - его сдавленные выпады вдруг отдались тупой болью внизу живота… Катя в испуге отпряла назад… и с облегчением упала на чудом подвернувшийся диван.
«Так, возьми себя в руки! Все хорошо! Хорошо! Спокойно! Дыши! Просто, дыши! Это все сон… Плохой сон, да, маленький?! Но мы же с тобой не боимся папы? Ведь, правда?! Да?! Он у нас добрый… самый добрый! Только он немного обиделся на меня, глупенький… Тише… Тише… Успокойся… Т-с-с-с… Все хорошо! Я с тобой! Не бойся!» - она нежно прижимала к себе теплую ладошку, параллельно соображая, что же делать. В данную минуту Катя была безумно благодарна царившей вокруг темноте, надежно скрывшей ее страх… за малыша…
«Так, сейчас лучше не нервничать… Успокоилась?! Так, хорошо… Дыши… Вот так… Так… Мы с папой все решим! Не бойся, радость моя! Не бойся! Вот умница! Ты моя умница!… Все будет хорошо!» - девушка медленно поднялась.
- Андрей…
- Кать… давай отложим этот разговор… Не сейчас… Уйди… Пожалуйста… - разбитый голос любимого не оставлял ей никаких шансов выговориться.
- Но…
- Пожалуйста!
- Хорошо! Раз ты так решил… - она осторожно, на ощупь поплелась к выходу.
Нежданные слезинки предательски застилали глаза. Боясь оступиться в темноте, Катя махнула по ним рукой… и еле слышно всхлипнула…
«Держись… Еще немного… Только дыши… Дыши… Вот так… Так… Да, мы поговорим потом… Не сейчас… Потом… Завтра… Когда захочешь…»
Боль в запястье… Резкий рывок… и она прижата к стене… Жестко… Необъяснимо… Вырваться… Вздохнуть… Мне нельзя… Нельзя волноваться… Но нет! Бесполезно!
Сильные руки по-хозяйски мнут ее тело… плечи… саднящую грудь… Горячие губы обжигают шею… ее щеки… взмокший лоб… И снова его руки терзают ее… И так, что трудно дышать… Это безумие! Не-е-е-ет! Андрей! Что ты делаешь?! Отпусти! Что с тобой?! Андрей!
- Он тоже… так делал?! Скажи… тоже, да? Ну, и кто из нас двоих лучше? Кто?
- Отпусти… Мне больно… Андрей…
- Вы так… развлекались… за моей спиной?! Да?! Скажи! ТАК?!
- АНДРЕ-Е-Е-Е-Й!
Что это с нами?
Ведь еще утром все было настолько замечательно…
Звонкая пощечина отрезвила его… Даже в кромешной темноте Катя почувствовала, как Андрей сжался в комок… и растеряно приник к стене…
- Нам, правда, лучше поговорить завтра… Я пойду…
Тишина…
Три шага… до двери…
Неслышный щелчок замка…
И яркий, почти слепящий свет в холле…
А может, это слезы?
Что же я наделала?
Бежать… Скорее… Пока не поздно… Бежать…
…Новый день виновато протискивался в широкое окно, беззаботно хвастаясь утренним заревом, подернувшим небо прозрачным красным шлейфом. Огромный огненный шар медленно выплывал из-за горизонта, постепенно оживляя потрепанный и помятый вчерашним ураганом город.
Первый солнечный лучик робко влетел в просторную комнату и неожиданно затормозил, уткнувшись в одинокого мужчину… сжавшегося на полу у стены… почти рядом с дверью… в трех шагах…
Сколько он так просидел, Андрей не помнил. Медленно разлепив опухшие от бессонной ночи глаза, он машинально потянулся… и мгновенно вскочил.
«Значит… это все-таки был не сон… Катя… она была здесь… Была!»
На бесчувственном фоне серого ковра яркими веселыми пятнышками «сверкали» ЕЕ вещи… вероятно, брошенные здесь во время их ссоры… Полосатый шарфик… ее любимый… бледно-зеленый… Заколка для волос… Маленькая розовая сумочка… Брелок от ключей…
Стоп! Ключи?! От машины?
Как же она добралась до дома?
- Г-ди, что я наделал?
«А это что?»
Плоская желтая коробочка… обвязанная широкой белой лентой… Рука сама потянулась к загадочному свертку…
- ЧТО ЭТО?
* * *
39 Как часто забываем мы
В пылу напрасных ссор, обид,
Пустых ненужных слов…
Про близость той МЕЧТЫ,
Взорвавшей скучный быт
И давшей нам ЛЮБОВЬ…
Разрушим за собой мосты,
Узрев, что путь назад закрыт…
И понимаем вновь и вновь,
ЧТО потеряли мы…
И сердце звонко задрожит
От памяти, от сладких снов…
Дойдя до сумрачной черты,
Взовьется птицей, полетит…
И, сбросив тяжести оков,
Холодный шепот тьмы…
Любовью РАЗУМ наградит…
Мы снова оживем, и вновь
Поймем, что ЛЮБИМ… и ЛЮБИМЫ мы!
* * *
…Какое же утро сегодня… особенное!
Не знаю, почему…
Предчувствие… какое-то…
Воздух такой чистый-чистый, абсолютно прозрачный… Невесомый…
Кажется, вдохнешь его чуть больше… и полетишь вверх… как птица… к облакам… к безграничному голубому небу… Он будто соткан из легкого ветерка и первых солнечных лучей… Я люблю тебя!
Какая же ты сегодня красивая! Москва… Такая близкая, родная… Как на ладони… Бесконечный… Вечный… Самый лучший… город на Земле… Мой город… НАШ!
А эта рассветная дымка над тобой… Сиреневая… Волшебная! Я тебя люблю!
Г-ди, как же хорошо!
Так хорошо, что даже не помню вчерашнюю грозу…
Грозу…
А была ли она?! Может быть… У кого-то другого…
Не у меня!
У НАС ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО!
Я знаю! Верю! Потому что я… ЛЮБЛЮ!
Тебя… Андрей!
…Какой забавный слоник… Хм… в кружевном платьице… Смешная открытка…
«МОЕМУ АНДРЕЮ»
Два слова… Всего два… слова…
ЧТО ЭТО?
Так… Посмотрим… Черт! Да открывайся же ты!
Г-ди… что… это… О, боже…
Катя?… ты…
Не может быть…
Нет… НЕТ! НЕ-Е-Е-Е-Т!
Неужели… это правда?…
Ведь тогда… в кабинете… ты сказала что-то про тайну… что чуть не упала…
Тогда все сходится… СХОДИТСЯ!
СЛЕПЕЦ! Дурак! Я ничего не вижу дальше носа…
Г-ди, какой же я кретин!
Ведь ты могла… могла…
Если бы не… Малиновский…
НЕТ! Лучше об это не думать…
Г-ди… Катенька…
Что я натворил?! ЧТО Я НАДЕЛАЛ! НЕ-Е-Е-Е-Т… Нет!
Вчера ты… хотела поговорить… Поговорить…
Рассказать мне… все… ВСЕ!
А я… Я!
Сволочь!
Какая же я скотина!
О, боже! Родная моя! …
Надо… бежать… Бежать… пока не поздно…
КАТЯ-А-А-А! Ведь я…
Я же ничего не знал!
Прости меня… прости… пожалуйста
Если ты меня слышишь…
Катюша!
Черт! Кто же придумал эти ремни?
Даваааай же! НУ!
Так… Рубашка!
Быстро!
Черт! ЧЕ-Е-Е-РТ! Да что же это такое! Ты будешь застегиваться… или нет! Г-диии… Ну, помоги же мне!
Так! ЕСТЬ!
Ключи… Где же эти чертовы ключи? Ага, нашел!
Я верну тебя! СЛЫШИШЬ?!
ЖИЗНЬ МОЯ!
ОБЯЗАТЕЛЬНО ВЕРНУ!
Лишь бы успеть… только бы успеть…
У НАС ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО!
Я знаю! Верю! Потому что… ЛЮБЛЮ!
Тебя… Катя!
…Сонный город лениво сощурился своими бесчисленными глазами-окнами на встающее из-за домов Солнце и, нехотя потянувшись широкими проспектами и улицами, принялся наводить марафет после вечерней бури. Умывшись начисто водой от поливальных машин и улыбнувшись арками мостов над Москвой-рекой, он радостно распахнул свои объятия наступающему дню.
…Отмахав за считанные минуты пол-Москвы, он пулей влетел в знакомый подъезд и метнулся по лестнице вверх…
«Который час? Половина восьмого? А-А-А-А, какая разница! Сейчас самое главное – поговорить с Катей… Что же так долго? Ну, пожалуйста… открывайте!» - Андрей нервно жал на кнопку звонка.
- Андрей Палыч? Вы? – пушистый халат поверх выглядывающей из-под него ночнушки красноречиво давали понять, что он ее только что разбудил, - Что случилось?
- Доброе… утро, Елена Александровна! Я к Кате… Можно? – молодой человек попытался протиснуться внутрь.
- А что, что-нибудь стряслось? У Вас все в порядке? А родители? Андрей Па…
Но Андрей уже не слушал ее… Наспех извинившись, рванул к Катиной комнате… на ходу стягивая ботинки… Нетерпеливо толкнул дверь…
- КАТЯ!
НИКОГО…
И тишина…
* * *
Задумывались ли Вы хотя бы раз по-настоящему… что такое «Счастье»?
Нет, серьезно! Задумывались?
Понимаю, что вопрос из серии вечных, и невозможно дать точную формулу или четкое определение «Что такое СЧАСТЬЕ»… У каждого, в итоге, будет своя «правда»… Но все-таки…
Намеренно не хотела писать об этом ни строчки. Пожалуй, это единственная материя, долгое время остававшаяся для меня запретной темой в опусах… Хотя, признаюсь, сердце давно порывалось «разложить все по полочкам»… Но заключительная серия стала последней каплей, которая вышибла из меня на какое-то время даже способность дышать и мыслить… Уже потом, когда взяла себя в руки, задумалась… отчего же меня так развезло.
Не только от сказочно-прекрасной истории, от обалдительно-красивенной Кати и сказочного счастливого Жданова, не только от сожаления и грусти, что все уже закончилось… и такого сериала у меня больше никогда не будет /«В одну реку не войти дважды…»/… Не только от чувства душевной «сопричастности» к происходящим в фильме событиям и личностям… и наличия, хоть и косвенного, но все-таки «участия» в этом волшебном явлении под названием «Не родись красивой…» /я имею в виду – подарок/…
Прежде всего… от ОСОЗНАНИЯ того, ЧТО я увидела в фильме почти за год (!) маниакального зависания у компьютера и телевизора по вечерам… в 20.00 по Москве…
Я увидела в этом сериале… СЕБЯ!
И свое СЧАСТЬЕ!
Ведь ОНО…
…это мой дом… стандартные четыре стены с типовой расстановкой мебели… но куда безумно хочется возвращаться…
…это моя семья… и каждый миг рядом с родными, самыми близкими людьми…
…это мой муж и наши чувства… и моя собственная «Старая-старая сказка о бесконечной любви»…
…это мои школьные друзья… и мое далекое беззаботное детство…
…это мой любимый город… Москва… самый лучший и прекрасный город на Земле… по крайней мере, в моем сердце… и волшебный троллейбус №7…
…это замечательные люди, которые окружают меня… и общение с ними…
…это дружба… преданность детским секретам… и верная душа, на которую всегда можно положиться… не задумываясь…
…это моя любимая работа… и страсть и интерес всей моей жизни…
…это борьба с конкурентами… и с самим собой…
…это трудности… но и радости их преодоления…
…это воспоминания о забытом… но так вовремя всплывшем в моей памяти…
…это новые открытия… в жизни и в себе… и осознание своих возможностей… безграничных возможностей… стоит только захотеть…
…это мои мечты… и вера в то, что все осуществимо… надо только искренне чего-то пожелать…
…это уверенность в том, что в этом мире все должно быть хорошо… надо только постараться… чуть-чуть…
А еще…
…это Форумы «Толкушка» и «Палата»… и бесконечный кайф от общения с вами…
…это мои фики… и новая грань моей творческой души…
…это «фирменные» отступления… и возможность выговориться, не опасаясь быть непонятой в своем «безумии»…
…это ваши отзывы… и чувства безграничной благодарности вам… за то, что вы просто со мной рядом… пусть и за тысячи километров…
…это наша встреча в Москве… случайные ночные посиделки… и ощущение нереальности происходящего…
…это наши общие слезы и общий смех… один на всех… потому что мы теперь навсегда вместе…
…это ваши добрые, открытые, искренние лица… в которые невозможно не влюбиться с первого взгляда……
…это и мое сердце… которое теперь навеки принадлежит вам, мои родные…
…это…
А впрочем…
Мое СЧАСТЬЕ… это – ВСЯ МОЯ ЖИЗНЬ!
40
…Это субботнее утро начиналось для Романа Дмитриевича несоизмеримо рано и… вполне «весело»: мало того, что он не выспался из-за того, что как обычно пытался всю ночь отвоевать одеяло у Тимофея, так еще пришлось с пол-седьмого «выковыривать» этого «бандита» из-под кровати… потому как он там застрял:
- И что тебе вздумалось играть в прятки именно там… Других мест нет, что ли? Ты на часы вообще-то посмотрел? – Малиновский широко зевнул, прогоняя жалкие остатки и без того жалкого сна, - Ох, горе мое луковое! Угораздило же тебя… влезть сюда… И как это у тебя еще получилось?! Ну, подожди… Не плачь! Еще немного осталось… так… вот так…
Он аккуратно ухватился за пухленькую ножку в смешных полосатых носках и, осторожно приподнимая матрас, вытянул ревущего малыша «на свет божий».
- Ну, все-все… Перестань! Все же хорошо… Не плачь! С тобой же ничего не случилось… - Тимка надрывно всхлипывал в такт его словам, - Ну, иди ко мне… Дай, посмотрю…
Ромка плюхнулся на колени перед малышом и с явным беспокойством стал осматривать «теоретические повреждения». Не обнаружив их, а, тем более, их практического проявления, он облегченно вздохнул и поднял его на руки. Карапуз доверчиво приник к его плечу и смачно чихнул.
- Будь здоров! Ну, что будем делать? Может, еще поспим немного, а, сосед?
…Утренняя прохлада приятно щекотала кожу, а легкий ветерок ласково перебирал растрепавшиеся локоны и весело заигрывал с широкой юбкой ее шифонового платья. Катя задумчиво облокотилась на каменный парапет, с каким-то трепетным чувством наблюдая за просыпающимся городом.
«Как же хорошо здесь! Вот так бы сбежать вниз по прохладной от росы траве… раскинуть руки, как птица… взлететь, оттолкнувшись от воды… и парить… высоко-высоко… в небе… там, где мечты…
Все будет хорошо!
Я знаю… мы встретимся… обязательно встретимся… Ты найдешь меня… Обязательно найдешь! САМ! Ты должен меня найти… Стоит только захотеть…
Это не каприз… Ты сам все поймешь…
Я тебя люблю! Ты слышишь?!»
Я… ТЕБЯ… ЛЮБЛЮ…
«…и жду тебя! Там, где бесконечное голубое небо… и много воздуха… Там, где огромное Солнце… И где, мечты кажутся реальностью… Не высоко, и не низко… Не далеко, и не близко… Там, где волна… Там, где гора… Где листвы океан… И седой великан… Я очень тебя жду!» - Андрей с минуту непонимающе разглядывал маленький листок бумаги, испещренный каллиграфически почерком. Порывисто вскочил, растеряно схватившись за голову… От немого напряжения у него резко взмокли виски…
Елена Александровна с испугом уставилась в записку, брошенную им на кровать:
- Андрей Палыч, что случилось? И где Катя? Что у вас произошло?
- Я не знаю, где Катя! Мы… Дело в том, что… мы вчера вечером немного поссорились…
- Немного? И ЭТО… - она схватила листок и демонстративно потрясла им у него перед глазами, - …и ЭТО Вы называете – «немного»… Поссорились они… виделите! О, Г-ди… сил с вами никаких уже нет… И никаких нервов не хватит… И это за неделю до свадьбы!
- Елена Александровна, Вы не знаете случайно… о чем Катя написала? Где мне ее искать?
- …
- Я ее очень обидел… Мне нужно ее срочно найти… и извиниться! Пожалуйста! Если Вы вдруг знаете… - Андрей начинал уже впадать в состояние паники, - Это очень важно! Я прошу Вас… помогите мне…
- Андрей Палыч… Андрей… - женщина по-матерински обняла его за плечи и таинственно улыбнулась, - Успокойтесь! Слышите?! Успокойтесь!
- Я не могу быть спокойным, пока я ее не увижу! – молодой человек нервно дернулся к двери, но почему-то послушно замер, услышав ответ.
- Подождите! Знаете… все очень просто… стоит только немного подумать… Ведь ЭТО… А впрочем… Когда мы только переехали в Москву… Катя с папой первое время носились по городу, как сумасшедшие… достопримечательности разглядывали… всякие там памятные места… музеи…
- Елена Александровна… пожалуйста! – от его измученного шепота она слегка смутилась.
- Это наша детская игра… Ее Катя придумала… Загадки про Москву… Подумайте… Ну! Смелее… Все очень просто…
Секундное озарение… Высоко… Гора… Великан…
КОНЕЧНО! Это может быть только ТАМ…
- Я ЗНАЮ, ГДЕ ОНА!
Андрей благодарно чмокнул будущую тещу в щеку и спешно скрылся за дверью…
…Какое-то странное… давно позабытое ощущение счастья поднималось в его измотанной душе, раскрашивая стремительную доселе, но жутко однообразную, жизнь разноцветными детскими мелками. Вот и сейчас, лежа в обнимку с абсолютно чужим, по сути, ему ребенком, Роман Дмитриевич с непонятным пока чувством открывал для себя новые истины.
Да, ему однозначно начало нравиться возиться с Тимкой по выходным, играть с ним в дурацкие игры типа «Кто не спрятался, я не виноват!», купать его по вечерам и потом «долго и упорно» укладывать его спать рядом с собой. Ему уже стали жизненно необходимы их вечерние посиделки на кухни, бесконечная беготня по комнатам, совместные просмотры телевизора (ага, можете представить себе молодого человека двух с половиной лет от роду, до полуночи разглядывающего «Крепкий орешек», и другого молодого человека тридцати лет от роду, с удовольствием смотрящего «Приключения Чиполлино» под мирное сопение Тимофея), а также порванные журналы и поломанные мобильники. Да много чего еще!
Единственный вопрос, который начал изводить его со вчерашнего вечера: «А что будет с ним дальше? После вторника… Когда приедет Даша и заберет ребенка с собой… Насовсем… Навсегда! Что будет делать ОН?»
Ромка осторожно сполз с кровати, пытаясь не разбудить спящего «оккупанта», медленно натянул спортивные штаны, дошлепал босиком до окна… да так и замер в раздумьях возле него…
«Так странно… Кто бы мне сказал еще месяц назад… что я настолько смогу привязаться к ребенку… С ума сойти! Да-а-а, Малина! Ты попал! Зарекался, друг… от всяческих недуг… Ага… Ну, и что ты теперь делать собираешься, а? А сердечко то дрожит поди, да? Дрожит… Эх, Рома-Рома… стареешь ты… А может все правильно?! Так и надо… И именно сейчас…» - теплое прикосновение неожиданно выдернуло Малиновского из непростых раздумий.
- Утло! ПА!
Он чуть не рухнул, когда это услышал.
- Что ты сказал?
- Посли пить чай! Уже утло, ты что, не видишь? УТЛО! ПА! – Тимка влюблено улыбался в ответ, обнимаясь с Ромкиным коленом, и настойчиво теребил его за штанину.
Сердце бешено рванулось вскачь, сметая все былые обиды и несчастья… Все его сомнения и разочарования… Все его грехи и ошибки… Все, что было теперь в его прошлой жизни… Одно слово! Просто две буквы…
И Судьба открыла ему новую дверь… а за ней – совершенно другой… ослепительный… яркий… непонятный и пугающий… но безумно интересный мир… ПА!
…Он бежал сломя голову по широкой липовой аллее, плавно поднимавшейся вверх и терявшейся где-то за крутым поворотом. В связи с проведением какого-то очередного велопробега, все близлежащие к трассе улицы и закоулки были оцеплены милицией. Никого не впускали и не выпускали, поэтому машину пришлось бросить в первой попавшейся подворотне…
Он бежал со всех ног… Летел, не зная усталости…
К единственной! Самой лучшей… и верной! К самой красивой женщине в мире!
К его Кате!
И то, что он узнал сегодня утром, развернув загадочную коробочку… подарило ему огромные крылья за спиной… и абсолютное безграничное счастье… и уверенность, что все будет хорошо…
Иначе и не могло быть!
Одна маленькая фотография… любовно вставленная ее рукой в смешную рамку… даже не фотография… банальная распечатка с ультразвукового аппарата… где на мутном белесом фоне четко вырисовывалось темное продолговатое пятнышко… обведенное сердечком…
Всего лишь точка… с указанными размерами… и датой сверху…
И ВСЯ ЕГО ЖИЗНЬ!
Прошлая… Настоящая… И БУДУЩАЯ!
* * *
- КАТЯ-А-А-А!!!!!!!!!
Подлететь к ней… растерянно вскинув руки… И бояться дотронуться до нее… Лишь бы не сломать своего АНГЕЛА…
- КАТЯ!!!
Судорожно хлебнуть воздуха… забыв на вечность, как дышать… И заглянуть в ее глаза… Лишь бы утонуть в них… в глазах АНГЕЛА…
- Катенька…
Подхватить ее на руки… прижав как можно крепче к себе… И не отпускать ее никогда… Лишь бы она была рядом… всю жизнь… ЕГО СУДЬБА!
- Как же долго я тебя искал…
- Одну лишь ночь…
- КАК ДОЛГО Я ТЕБЯ ИСКАЛ!
- Как же долго я тебя ждала…
- Одну лишь ночь…
- КАК ДОЛГО Я ТЕБЯ ЖДАЛА!
…Они долго бродили по тенистым аллейкам парка на склонах Воробьевых Гор, спускались к пустынной набережной, утопающей в океане ярко-зеленой листвы, и по-детски беззаботно кидали камушки в набегавшие на пристань волны от уходящего теплоходика… И говорили-говорили… обо всем… А над ними, в вышине… парило величественное здание Университета, подернутое прозрачным утренним туманом…
И где-то там, на совсем недосягаемой высоте… Там, где бесконечное голубое небо… и много воздуха… И где мечты кажутся реальностью… им светило…
СОЛНЦЕ…
Огромный Огненный Шар…
Это СОЛНЦЕ живет в каждом из нас…
Главное, верить в ЭТО…
ВЕРИТЬ!!!! ВСЕГДА!!!!!!…
* * *
Эпилог…
…Ее беленькое платьице с шифоновыми оборками смешно задиралось в такт неуклюжим шагам, грозясь потерять одетую в него хозяйку. Нарядный бантик, по всей видимости, должен был твердо удерживать светло-каштановые кудряшки в «парадном» порядке, но… не судьба. Уже через пять минут веселой беготни вокруг огромной клумбы с фиалками и непонятному для окружающих «стоянию» (в буквальном смысле слова) на голове, заколка благополучно перекочевала в мамину сумочку… А значит, можно было продолжать «играть» в заданном темпе и дальше.
- НАСТЯ-А-А-А!
- ЧТО-О-О-О?
- Ах ты, дразнилка! Так, а ну-ка иди сюда!
Девочка замерла на минуту, видимо соображая, что ей более выгодно: сейчас же спрятаться вон в тех непролазных кустах, или же все-таки смириться и подойти.
- Насть… Пожалуйста!
- Мам, а кансетку можна патом будет?
- Конфетку?! Так ты же съела одну уже…
- А еще?
- А у тебя ничего не слипнется? Нет?
- А папа сказал, что мне можна две… не, тли кансетки… ТЛИ! – не по годам (а ей недавно стукнуло всего два!) смышленая малышка наглядно продемонстрировала, сколько именно ей нужно конфет для полного счастья, помахав у Кати перед лицом маленькой пухленькой ладошкой со скрюченными пальчиками.
- Ах ты, сластена! Вот папа придет, тогда и посмотрим… Договорились?!
- А када он плидет?
- Скоро уже! Иди ко мне… дай тебя хоть в божеский вид приведу, чудо ты мое… в перьях! – девушка поймала готовую увильнуть от «расправы» дочь, - Что Тимофей скажет? Вот увидит тебя такую грязную, непричесанную, испугается и перестанет с тобой дружить…
- Я не хачу…
- Тогда стой смирно… хоть пять минут… О, Г-ди! Да стой же ты!
- ПАААААААААААП!!!!!!!!!!! – с оглушительным визгом девочка «умчалась» по дорожке.
Андрей рванул к ней навстречу… поймал на ходу… сгреб в охапку и… уверенно подкинул вверх, отчего малышка радостно захохотала.
- Ну, ты как? – не выпуская ребенка из рук, он подсел к жене на скамейку, - Как ты себя чувствуешь?
- Сейчас вроде бы получше… А что, уже пора?
- Время! А то мы опоздаем… Вдруг пробки…, - Жданов помедлил секунду, - …Кать…
- Мммм…
- Знаешь что?
- Нет… - она едва заметно улыбнулась краешками губ.
- Я тебя люблю! - его теплая ладонь нежно легла поверх округлившегося животика.
- Честно-честно?
- Честно-честно… Я… тебя… люблю…
- Я тебя тоже люблю!
- Тогда пошли! А то Ромка уже заждался…
…Солнечный зайчик, случайно залетевший в эту комнату, по началу даже растерялся от неожиданно увиденной красоты. Замешкавшись на мгновение, он осторожно соскользнул с тяжелой портьеры на пол, пробежался по паркету и зачарованно замер около… прекрасного ангела.
Невесомые, полупрозрачные кружева цвета чайной розы ласково обнимали ее грудь, плавно опускались вниз, к бедрам, туго затянутым матовым атласом, и терялись где-то в складках объемного длинного шлейфа. Мелкие бисеринки ненавязчиво поблескивали на ее плечах, окутывая их каким-то неземным мерцанием. Светлые волосы были изящно завернуты в гладкий пучок, украшенный огромной, чайного же цвета, розой… Ангел! Розовый Ангел!
- Ну, ты как? Боишься? – Даша нежно обняла подругу за плечи.
- Немного…
- Ничего страшного в этом нет! Я вот тоже, знаешь, как переживала… Коленки тряслись… до ужаса! А потом его увидела… и все прошло! Главное, что вы любите! А остальное… Остальное – неважно! Так что все хорошо! Ну, давай… я тебе помогу! – девушка деловито разгладила складки на шлейфе, поправила цветок в прическе, улыбнулась и, заговорщицки подмигнув невесте, выдохнула:
- Ну, пошли! Жених тебя уже потерял… Скоро ваша очередь…
…Несмотря на прошедший утром дождик, к полудню тучки постепенно начали рассеиваться, а вечер вообще обещал быть теплым и солнечным. Симпатичные круглые столы, покрытые бледно-розовыми скатертями и украшенные букетами чайных роз, были разбросаны в хаотичном порядке по широкому зеленому газону, утыканному сплошь и рядом ажурными коваными светильниками вперемешку с инсталляциями из воздушных шариков.
Многочисленные гости, приглашенные на это событие года, а именно свадьбу Алексея и Киры Рядинских, неспешно потягивали коктейли и весело болтали о чем-то… иногда, правда, еще шарахались в сторону и умильно улыбались… проносившейся мимо них «сладкой парочке» в лице младших представителей семейств Ждановых и Малиновских.
- Дамы, что будем заказывать из напитков? – Малиновский, подлетев к сидящим под огромным белым шатром девушкам, наигранно-театральным жестом изобразил услужливого официанта.
- Шампанского!!! – в один голос выкрикнули дамы.
Смущенный ТАКИМ ответом Ромка растерянно хмыкнул и приземлился на соседний стул:
- Так, я не понял! И это говорят они, матери почти уже двух детей? Вы что, с ума сошли? – он заговорщицки уставился на жену.
Не выдержав его влюбленного взгляда, Даша первой звонко рассмеялась:
- Ром, может, хватит паясничать? Я уже не могу столько смеяться! Шут гороховый… ты мой! – она нежно чмокнула его в щеку, - Вот зачем спрашивать всякие глупости, если сам прекрасно знаешь ответ, а?!
- Так, о чем опять спор? – Андрей неожиданно подошел к Кате сзади и ласково обнял ее за плечи, - Малина, ты опять хохмишь?
- Андрюш… ты Настю не видел? – Катя с настороженностью обернулась в сторону маленькой летней эстрады, особнячком стоявшей у задней кромки газона.
- Не бойся! Она там, с Тимкой домик в кустах строит… Ох, смотри, Роман Дмитриевич… Как бы не пришлось вашему сыну на моей дочери жениться! Домик в кустах – это Вам не хухры-мухры-фитюлька… – Жданов скорчил рожицу и еле сумел сдержать распиравший его смех.
- Да с превеликим удовольствием, Андрей Палыч! С превеликим… Да-а-а… А это неплохая идея… Ну, мать, что скажешь?!
- Да будет вам! Уймитесь! Я больше не могу! У меня уже все болит от хохота! – Даша смахнула выступившие слезы, - Вон посмотрите, вы и Катю до истерики довели! Посмотрите-посмотрите!
Заливающаяся Екатерина Валерьевна медленно сползла в чуткие объятья своего благоверного:
- Андрюш! Ну, прекратите прикалываться! У меня же сейчас Ванечка выпрыгнет… от таких «мучений» - она демонстративно подхватила ладошками живот.
- Ванечка?! – Малиновские в унисон вылупились на будущую маму.
- Да, Ромка! У меня будет еще и сын! Вчера сам видел, на мониторе… Смешной такой!
- Так, Даша! Значит, нам нужна девочка! Я настоятельно требую дочь! – Роман Дмитрич «фальшиво» пригрозил Дашиному животу пальцем, - вот только попробуй… А хотя мне все равно, кто будет! Если с девочкой в этот раз не получится, значит, попробуем еще раз… Да, госпожа Малиновская?
Минутное сюсюканье, обжимашки и многозначительные переглядки между ними давали понять, что консенсус по данному вопросу все-таки был достигнут.
- Какие же они оба красивые, да?… - Катя с нежностью посмотрела на молодоженов, беспечно целующихся в сторонке, - Я про наших молодых… Рада за Киру! Хороший у нее муж «получился»… Решиться на такое! И ведь бросил же все в Новосибирске… Карьеру сказочную… дом… родных… ВСЕ! Думаю, тяжело им будет… но они любят друг друга! И это главное!
- Да-а-а… Лешка молодец! Что только не сделаешь ради любимой женщины… Кать, вот ради тебя я бы тоже горы свернул! – Жданов с игривым вызовом посмотрел в ее глаза, - хочешь?
- Ух, какие мы решительные! И даже бросил бы «Зималетто»? Насовсем?
- Запросто! А хочешь, прямо сейчас брошу?!
- Очень смешно! Думаю, все-таки не стоит… Куда же ты без него! – девушка ласково коснулась губами его щеки, - …куда Я без него! Ведь если бы не эта компания…
- Кто бы мог подумать… еще четыре года назад… Что будет… - Андрей чмокнул жену и покрепче обнял ее, - …со мной… с нами… Да, Малина?
Ромка многозначительно хмыкнул в ответ и растянулся в абсолютно умиротворенной улыбке:
- Твоя правда, Палыч! Я вообще до сих пор пришибленный хожу… от счастья! Что Дашу нашел… Что Тимка есть… теперь вот еще дочку бы заполучить… «Я тогда вдвойне счастливее стану»!
- Ой, и шутник ты у меня все-таки! Чудо мое… - Даша незаметно бросила настороженный взгляд в сторону «домика в кустах», но тут же облегченно обмякла в объятьях мужа, заприметив носящуюся по газону и хохочущую малышню, - Знаете, мне «Зималетто» тоже сразу понравилось… как только первый раз переступила его порог… так и влюбилась безвозвратно… Доброе… какое-то все в этом здании… Домашнее…
- Так оно именно ТАК и есть! Я же тебе именно поэтому предложение там и сделал! – Роман Дмитриевич с обожанием уставился на супругу, - В его стенах ТАК спокойно… надежно… и совсем не страшно!
- Да уж… помню, как ты мне «предложение» делал… Умора! – Даша сдавленно захихикала, - Твое письмо… Любовное… Да еще при всех! Это было что-то с чем-то!
- Ладно! Проехали! – Ромка смущенно покраснел.
- Отчего же, Ром! – Жданов забавно передразнил его растерянное выражение, - Ведь если бы не твой «литературный талант»… я бы тоже до сих пор ходил в холостяках…
«Оппонент» в миг покраснел еще больше и «тяжко» выдохнул:
- Вот черт дернул меня за язык… напомнить… Вы, что же, теперь всю жизнь будете меня упрекать теми инструкциями, да?! Ну, бес тогда попутал… БЕС! Я же уже сто раз извинялся…
- Мальчишки! Одно слово… мальчишки! Будет вам! А то еще поссоритесь… - не выдержав «накала страстей», Катя решила вовремя «разнять» забияк.
- Катюш, да я наоборот… Не устану благодарить этого балбеса за ту историю… Если бы не его буйная фантазия, у меня никогда бы не было самой замечательной жены на свете… и Насти могло бы тоже не быть… Так что…
- Андрей! Мы же с тобой давно все выяснили, да? Чего сейчас прошлое ворошить… Что с того, что что-то было… когда-то… Главное, любим… и любимы… А остальное – неважно! Ведь так? – Ромка с чувством хлопнул друга по плечу.
- Эх, Малиновский… Твоими бы устами…
- Всем привет! Как вы тут? – молодожены весело впорхнули в импровизированную беседку.
Андрей с Ромкой вскочили со своих мест, подставляя одновременно два стула смущенной таким чрезмерным вниманием невесте… пардон, уже жене!
Кира улыбнулась:
- Ребят, не надо! Мы на минуточку забежали… посмотреть, как вы тут… Не скучаете?
- Все просто замечательно, Кирюш! Не волнуйся! – Даша приветливо улыбнулась ей в ответ.
- Мы попрощаться пришли… Уже в аэропорт собираться надо… Но вы не грустите! Скоро концерт начнется… танцы…
- Счастливо и вам слетать… Отдохните там на полную катушку! Мы с Андрюшей твоего Алексея уже проинструктировали! Да, Жданов? – плохо скрытый подтекст Ромкиной реплики заставил всю компанию опять дружно засмеяться.
- Малиновский, ты неисправим! – Кира добродушно махнула на него рукой, - Ну, пора… Счастливо оставаться! Еще увидимся!
Искренние слова прощания, взаимные слезы радости и счастливые улыбки… и вот уже молодые скрылись за поворотом…
Но их гости и не думали расходиться… болтали, пели и веселились до упада, а ближе к двенадцати пускали фейерверки и воздушные шарики в ночное летнее небо… Правда, некоторые из них, по уважительным причинам, разумеется, пришлось вернуться домой пораньше… Ведь у малышей, пусть еще и не появившихся на этом свете, всегда свой распорядок дня… не так ли?
…Где-то на горизонте уже загорался розовый рассвет, и первый утренний ветерок шаловливо взъерошил мои волосы… Стало немного жаль прощаться с прошедшим днем, но все-таки мне было так тепло… оттого, что на моих глазах перевернулась еще одна страничка чей-то счастливой жизни…
…Симпатичные столики под розовыми скатертями постепенно пустели, официанты медлительно убирали с них «воспоминания» о прошедшем празднике… плавно гасли ажурные светильники, погружая газон в мягкий полумрак… А я сидела на краешке старенькой летней эстрады и почему-то думала о тех, с кем мне посчастливилось «познакомиться» однажды… в далеком сентябре… О тех, кто несказанно взволновал мою душу… и любезно позволил рассказать вам, мои хорошие, свои истории…
Я вспоминала о счастливых молодоженах, так долго искавших друг друга… но в итоге встретившихся в Москве… в коридоре родного «Зималетто»… Об их трепетном чувстве страха… не попасть на один самолет, так неожиданно связавший их судьбы воедино… О самопожертвовании во имя светлого чувства, толкнувшего состоявшегося успешного мужчину на решительный шаг… а именно, бросить устаканенную, размеренную и привычную жизнь в Новосибирске ради любимой женщины… и начать все с нуля в Москве…
Я вспоминала о веселом семействе Малиновских… нашедших друг друга благодаря трагическим событиям, но, тем не менее, сумевших очистить свои сердца от обид и сомнений ради любви… А особенно, об одном маленьком мальчике, перевернувшем однажды жизнь одному удивительно чуткому и открытому молодому человеку, на время забывшему, что является таковым… но сумевшему вовремя найти в себе… СЕБЯ настоящего…
А еще - о Кате и Андрее Ждановых, моих близких друзьях, подаривших мне «старую-старую сказку о бесконечной любви»… и позволивших рассказать о ней вам… О предательстве и верности, о лжи и честности… о способности изменить себя во имя любви… Я вспоминала о тех трудностях, обидах и боли, через которые пришлось им пройти, прежде чем стать действительно счастливыми…
Уже уходя под утро, я поймала себя на мысли, что все люди, собравшиеся сегодня здесь, и особенно виновники торжества и их близкие друзья, праздновали не только факт бракосочетания, а нечто большее… Нечто такое неизведанное… непостижимое… понятное только тем, кто сам прошел через многие тернии и на собственных ошибках учился преодолевать проблемы и бороться с самим собой…
Мне показалось, что в это вечер они навсегда простились, наконец, с терзавшими их в прошлом обидами и тревогами, несчастьями и предательствами… с лишними чувствами и ненужными мыслями… с завистью и болью… ненавистью и горькими слезами…
Одним словом, со всем тем, что так мешает просто…
ЖИТЬ!
На сей весьма оптимистичной ноте позвольте откланяться… и поблагодарить всех вас, мои дорогие читатели, кому были интересны мои «почеркушки»… кто читал их в открытую и оставлял мне свои замечательные отзывы… и кто просто читал, но, я надеюсь, что все-таки получал от них удовольствие…
Я хочу сказать отдельное спасибо и моим добрым подругам по фанфикрайтерству… Моим вдохновительницам… и наставницам, не позволявшим иногда спускаться до банальности… обыденности и чрезмерного пафоса…
Спасибо вам всем, кто был рядом со мной в этой темке с самого начала…